Тор. Дитя Асгарда

Vegetarianka

Я нахмурилась и скрестила руки на груди, поставив подсвечник обратно на тумбочку.

– Всегда хотела спросить. Твоя одежда? Как ты это делаешь? Заставляешь ее меняться. Она голографическая или же ее и вовсе нет? Это просто фильтр восприятия?

– Что? – переспросил Локи. Он выглядел удивленным. Почему мне захотелось спросить об этом только сейчас? Глупость какая-то.

– Нет. Погоди. Мы не о том говорим, – я устало потерла переносицу, возвращаясь к действительно важным вещам. –

Зачем ты пришел?

– Ты только что разговаривала с Одином. Он уже вынес нам приговор? Или же будет суд?

– Нам?

Локи кивнул.

– Ты, наверно, забыл... нет «нас», есть только «ты» и «я».

– Не придирайся к словам. У меня мало времени. Ближе к сути. Отвечай кратко и ясно, – отмахнулся от меня трикстер, как от назойливой мухи.

– Нет, – сказала я, выждав некоторую паузу.

– Что нет?

– Ты просил отвечать кратко. Я отвечаю, – вредничала я.

– Еще главным условием была ясность, – напомнил Локи.

– Что тебе не ясно в слове «нет»? Запутался в трех буквах?

Бог коварства издал звериный рык.

– Неужели, так трудно ответить? Почему обязательно устраивать балаган?

Я недовольно вздохнула. Если честно, у меня вообще не было настроения вести какие-то беседы с богом коварства. Я все еще таила обиду на него.

Локи тяжело вздохнул.

– Всегда забываю, что разговариваю с капризным ребенком, – добавил он, убрав руки за спину и тут же поморщившись. Видимо, удар давал о себе знать.

Я нахмурилась. Меня никто и никогда не называл ребенком, даже когда я являлась таковым. Элизабет всегда поражалась моим не по годам взрослым суждениям. Только трикстер видел во мне дитя. Это оскорбляло.

– Нет. Один еще не вынес приговор. И про суд ничего не сказал, – прочистив горло, ответила я.

– О чем же вы тогда целый час разговаривали? – удивился Локи.

– Ни о чем, – пожав плечами, ответила я.

В изумрудных глазах вспыхнуло опасное пламя. Трикстер начинал выходить из себя.

– О всякой чепухе.

– К примеру? – приняв серьезный вид, спросил Локи.

Я издала недовольный возглас. Пересказывать весь диалог с Одином не хотелось.

– Мы говорили о цветах и сегодняшнем ужине.

Бог коварства ухмыльнулся.

– То есть родная внучка вернулась во дворец живой и невредимой, после того как она инсценировала собственную смерть и смерть злейшего врага государства, а Всеотец решил поговорить с ней о каких-то сорняках. Тебе не кажется это подозрительным?

– Мы говорили о розах, – уточнила я и подобрала с пола желтый бутон, который напоследок подарил мне

Один.

С лица трикстера быстро стерлась усмешка, когда он внимательно изучил цветок. Локи сморщил лоб и нервно сглотнул. Все его внимание теперь

было приковано к одному единственному растению у меня в руках.

– Они зацвели? – задал он риторический вопрос.

Я кивнула.

– Впервые за столько лет, – с грустью в голосе прошептал Локи. Он выглядел подавленным. Изумрудные глаза заблестели.

Трикстер потянулся к цветку, едва коснувшись нежных лепестков кончиками пальцев. Это действие заключало в себе столько трепета, что я невольно почувствовала себя лишней в этой комнате. Пожалуй, единственной женщиной, которую когда-либо любил Локи, была его приемная мать. Сомневаюсь, что смерть царицы Фригг с такой же тоской и сожалением переносил Тор. Это объяснялось тем, что громовержец никогда не оставался наедине со своим горем. Его всегда поддерживала Джейн, Один и троица воинов. Так гораздо легче переживать утрату. Вместе. В то время как Локи лишился последнего человека, значащего для него так много. Он позволил печали пропитать каждую клеточку его тела. Бог коварства вдыхал горечь каждый день, не позволяя смирению облегчить его ношу.

– Еще мы говорили о короле Альвисе и принце Галаре, – сменила я тему разговора. Оставаться в этом немом состоянии было просто невыносимо. Я прошла в ванную комнату и отрыла кран с холодной водой, а затем принялась окидывать комнату внимательным взглядом. Я искала какую-нибудь небольшую вазу, куда можно было бы поставить цветок.

– Да? И что же Один сказал о твоих новых друзьях? – поинтересовался Локи.

– Он интересовался, чем увлекается принц и король. Они же в скором времени прибудут в Асгард с ответным визитом, – пояснила я.

– И Всеотец, несомненно, нашел эту идею восхитительной? – уточнил трикстер.

Он открыл один из ящиков, расположенных под большой мраморной раковиной и поставил передо мной небольшой пузырек. Раньше там находилось какое-то ароматическое масло. Его запах еще не совсем испарился. Мой нос уловил аромат лаванды и черемухи.

Мы с Локи переглянулись.

– Он сказал, что отдаст распоряжение Велунду, чтобы тот занялся приготовлением покоев, – ответила я, наполнив емкость прохладной водой.

– Велунд будет счастлив послужить своему царю.

Я сморщила нос, осторожно опуская стебель цветка в прозрачную воду. Надеюсь, ему не повредят остатки смеси из этого пузырька. Я помедлила несколько секунд, словно дожидаясь какой-то химической реакции. Ничего не произошло. Цветок остался прежним. Я победно улыбнулась. Все-таки, в Асгарде делают косметику из натуральных материалов.

– Вижу, тебе опять удалось избежать наказания, – заключила я, развернувшись к трикстеру лицом. Я скрестила руки на груди и оперлась спиной на стол.