ТораДора
Шрифт:
Они сейчас, наверное, пойдут разносить весть — 'Такасу занял туалет, держитесь оттуда подальше, это опасно, или что-то в этом роде. Значит, никто сюда не войдёт. Мне же лучше!Так как у него не было настроения никого видеть, то такое положение его как раз устраивало.
Ну ладно, раз никто сюда в ближайшее время не сунется, можно заодно и проветрить здесь! — подумал Рюдзи. — А то такая вонища из-за влажности.Он начал подходить к окну, чтобы его открыть, потому что его снова одолела одержимость
Он повернул ручку, распахнул окно… и замер.
— «Китамура-кун! Я, Китамура-кун… Китамура-кун… н… ну… эм-м…»
… ЧЕГО?! — завопил Рюдзи в глубине души, окаменев от потрясения. Потом он схватился за голову. Мне послышалось?Конечно, нет. Значит…
Он мог отчётливо и ясно слышать голос Айсаки.
Этот мужской туалет располагался на втором этаже, этажом ниже был туалет для посетителей, а прямо за окнами был школьный сад — небольшое пространство, стиснутое между окнами туалетов и рядом деревьев, видневшихся дальше. Не веря своим ушам, он осторожно высунул голову, чтобы глянуть, надеясь, что ослышался. Увы, блеснувшая надежда окончательно померкла.
Айсака и Китамура стояли внизу, в этом самом неподходящем месте. Всякий, у кого есть хоть капля ума, знал бы, что любой, зайдя в туалет, сможет услышать всё, что говорится в саду под окном!
«Серьёзно… почему ей… нужно было выбрать место прямо за окном туалета…»
… Идиотка!
Рюдзи обхватил голову и простонал, а затем скорчился под окном. Пусть даже там никто не ходит — но это всего лишь потому, что здесь иногда воняет.
Сидя в неудобной позе, Рюдзи едва не задыхался, зажав от отчаяния голову между коленями. Айсака, ты самая настоящая дура! Что бы было, если бы кто-то, как я, вошёл и открыл окно? Разве их обоих не будет видно, как на ладони?!
Просто не верится…Рюдзи решил оставаться здесь некоторое время. Если кто-нибудь войдёт, я просто гляну на них своими свирепыми глазами.Таков был его план.
Но всё равно, мне лучше закрыть окно. Не хотелось бы их подслушивать.Только Рюдзи собрался встать…
— «Погоди-ка секундочку!»
Услышав голос Китамуры, он остался на месте.
— «Кажется, я знаю, что ты хочешь сказать. Но я буду выглядел идиотом, если угадал неправильно, так что прежде, чем я тебя выслушаю, мне бы хотелось кое в чём убедиться… Ладно, вопрос такой: ты встречаешься с Такасу?»
Его сердце пропустило один удар. Я не могу стоять и подслушивать… или скорее сидеть и подслушивать.Хотя он сказал это себе, но когда услышал своё собственное имя, то не мог заставить себя не слушать. Так нехорошо, мне надо закрыть окно или сейчас же выметаться отсюда…
— «Т-Такасу-кун…»
Несмотря на то, что он об этом думал…
Он не мог двинуться. Высокий нервный голос Айсаки как будто связал Рюдзи по рукам и ногам.
— «Такасу-кун, он… он, он… он…»
Но
Дура! Что ты делаешь?! Чего ждёшь?! Давай уже признавайся! Или зачем тогда ещё ты торчишь рядом с туалетом?! — мысленно прокричал Рюдзи, тихо сидя под окном. Но Айсака была просто не в состоянии продолжать.
В такой наряжённой тишине у неё даже не получалось сказать «он». На этом этапе нормальный парень обычно встревожился бы от такого накала страстей и сказал что-нибудь вроде «Если это всё, то я, пожалуй, пойду!» А Китамура… ну, у него больше забот, чем у обычного среднего парня. Поэтому, если он сейчас уйдёт, то так никогда и не узнает о чувствах Айсаки.
Давай же, скажи это! Ты просто обязана!Рюдзи до боли сжал кулаки и стиснул зубы, он даже дышать перестал, но Айсака всё молчала. Похоже, этому молчанию было суждено длиться и длиться.
Неужели эта миссия была невыполнима с самого начала? Она даже не могла нормально позвать его в классе, а теперь хочет признаться в любви?! Слишком безрассудно! И это конец?Смирившись, Рюдзи закрыл глаза.
И в этот момент…
— «Мои отношения с Такасу-куном — одно сплошное недопонимание со стороны Минори! Тот, кто мне действительно нравится — это…»
Подул лёгкий ветерок.
— «… Китамура-кун!»
Ах-х-х!!!
Ноги Рюдзи ослабли, и он чуть не шлёпнулся на зад. Он поспешно схватился за стену.
Сдерживая дыхание и стараясь не шуметь, он держал рот на замке. Потом он даже закрыл рот руками, внутренне без конца восклицая: Правильно, девочка, так и надо!
Хотя она даже не могла заговорить с Китамурой и сильно нервничала, Айсака всё-таки смогла признаться ему в своих чувствах. Я, наверное, так бы не смог; если бы мне прямо сейчас нужно было идти признаваться Минори так же, как сделала она, то думаю, у меня бы не вышло. Хоть я и подгоняю Айсаку, чтобы она старалась, если бы мне, как её, правда пришлось идти и признаваться… я бы не смог. Я ни за что не смог бы сказать так же прямо, как она.
Как только слово «нравится» было произнесено, невольный свидетель, то есть Рюдзи, почувствовал, как будто в него попала сияющая стрела, полная решимости и чистоты. Стрела, несущая чувства Айсаки, без сомнения выстрелила в сердце Китамуры, и во всё его тело.
Да, всё хорошо. Теперь чувства пойдут туда, куда положено, и будут доставлены по назначению.
Так что это чувство подавленности — всего лишь игра моего воображения.
— «Я тебе нравлюсь…? Случай с Такасу был сплошным недопониманием? Кусиэда не так поняла? Она ошиблась насчёт вас с Такасу?»