Торг с мертвецами, часть 1
Шрифт:
— И чего ты хочешь от нас, вождь рундов? — спросил король. — Чтобы мы пришли на их земли и вырезали всех неугодных?
Магнус покачал головой.
— Проку не будет. Этим летом будет Великий сход. Раз в три года на пару дюжин дней собирается весь север — племена и кланы ведут переговоры, объявляют войны, заключают мир и решают судьбы. Там-то мецы и будут. И я хочу, чтобы ты, король, тоже прибыл туда, да с войском — пусть мецы увидят, что союзники у нас сильные. А если переговоры пойдут не так, то и мечи твои пригодятся…
Грегор внимательно дослушал Магнуса, и внезапно широко улыбнулся, да только от этого оскала на сердце у Альдора стало тяжело. Глаза короля
— Так и скажи, что на этом Великом сходе объединить их нужно под твоим началом. Здесь собрались политики, нас такими намерениями не удивишь и не напугаешь, мой Огнебородый друг. У севера должен быть один правитель. Тебе от этого будет хорошо, да и мне спокойнее. Так ведь?
— Так-то оно так…
— Могу ли я задать вопрос вождю? — тихо спросил брат Аристид.
— Говори, монах.
— Правильно ли я помню, что Великий сход проходит близ Эксенгора?
— Верно, монах, — кивнул Магнус, явно польщенный знаниями чужака. — У истока Сиры, рядом с горами Фадир и Норнфья. Это священное место для всего севера, ибо там обитают духи — посланники богов. Даже природа там другая: воды не замерзают, а озера настолько горячи, что в любое время года от них исходит пар. Мы собираемся там в период Салстодира — праздника середины лета.
Брат Аристид с благодарностью склонил голову и более не проронил ни слова.
— Путь неблизкий, — прикинул Ланге. — Пока соберем войска, пока дойдем до границы… А какие дороги севернее Тронка, мне неведомо…
— Большой воин говорит дело, — согласился Долгий язык. — Времени на раздумья почти нет, ваше величество.
Грегор сидел, не шелохнувшись.
— Я понимаю, — бесцветным голосом проговорил он, и Альдор понял: сейчас король напряженно размышлял.
Магнус поднялся и поднял чарку:
— Мы разобьем лагерь на поле возле реки и будем ждать твоего решения, вождь Грегор. Времени и у меня немного, но на несколько дней смогу задержаться в Эллисдоре. Об Истерд, — он метнул суровый взгляд на дочь, — поговорим позже. И я хочу встретиться с ней наедине в своем лагере, если ты позволишь.
— Конечно.
— На том все, мой союзник. Благодарю за гостеприимство. — Магнус допил вино и проворчал что-то по рундски, пролив немного на подбородок. Рубиновая жидкость стекла по длинное бороде на живот. — Но не тяни с решением. Я не буду ждать вечно.
3.2 Сифарес
Знакомство с эннийской саблей далось Артанне тяжело. Руки, привыкшие к тяжелым мечам и щитам северян, никак не могли приспособиться к свистящей легкости южной стали. Хайлигландское оружие требовало от бойца силы и выносливости: один удар — одна отнятая жизнь. Эннийское же превращало бой в завораживающий танец, а само фехтование — больше, чем в искусство смерти. Только ты, противник и звон металла. И лишь от тебя зависит, чем окончится бой.
Воин, с которым тренировалась Артанна, был чертовски хорош. Он играючи положил бы на лопатки даже Медяка, а уж Симуз был одним из лучших фехтовальщиков на материке. Раб-рикенаарец, ниже вагранийки почти на голову, но, тонкий и гибкий, точно травинка, во сто крат превосходил ее ловкостью. Его звали Хашилем, и он был единственным, кто заставил Артанну настолько остро почувствовать себя ничтожеством.
Каждый день на вставала перед рассветом и, умывшись, выходила на балкон, откуда открывался роскошный вид на Сифарес. Попивая кафу — популярный среди эннийской знати густой горький напиток черного цвета — она наблюдала, как город начинал лениво ворочаться, готовясь встретить новый жаркий
Мышцы, лишенные тренировки больше года, поначалу отзывались лишь болью. Артанна чувствовала себя деревянной и старой — ни силы в членах, ни гибкости, ни быстрой реакции. Это раздражало и злило, но в конечном итоге именно злость, раздражение и осознание собственной никчемности раз за разом заставляли ее подниматься и атаковать Хашиля.
Однако он неизменно побеждал. Пока что.
Сталь просвистела возле самой ее щеки. Артанна инстинктивно отшатнулась, перенесла вес на левую ногу и отбила удар. Мгновением позже она ощутила острую боль ниже колена, нога подкосилась, и вагранийка рухнула на песок, успев вскинуть оружие для защиты. Но Хашиль уже оказался за ее спиной. Артанна вздрогнула, ощутив прикосновение металла к разгоряченной шее.
— Думаешь только об оружии, — сказал рикенаарец, опустив саблю. — Но оружие воина — не только сталь. Руки, ноги, голова — там крепкая кость. Все идет в ход. Ты постоянно об этом забываешь.
— Когда-то помнила и пользовалась. Но ты слишком быстрый.
— Скорость спасает жизнь, вагранийская госпожа.
— Не поспоришь.
Хашиль никогда не спрашивал, было ли ей больно, и Артанне это нравилось. Незачем распускать нюни и жалеть себя. Она потратила достаточно времени на скорбь, воспоминания, планирование мести и мысли о побеге незнамо куда. Все это было пустым. А на деле вышло так, что, лелея жалость к себе, она потеряла свою суть. Перестала быть бойцом. Разучилась, черт возьми, драться и стала слабой. Встреча с Хашилем оказалось горьким лекарством, открывшим ей глаза на то, в кого она превратилась. Воистину говорили, что бой с умным противником ставит мозги на место. И потому вагранийка билась, не жалея себя и пытаясь настигнуть упущенное.
Артанна поднялась, поморщилась, потирая ударенное колено, отряхнулась, и в очередной раз взвесила в руках саблю, поразившись ее легкости.
— Как перо, — она пыталась говорить по-эннийский, отчего ее фразы всегда звучали сухо и рублено. — Не могу приспособиться.
Хашиль улыбнулся:
— Много ли весит твоя рука?
Артанна пожала плечами.
— Для меня — немного.
— Такое оружие должно быть продолжением твоей руки, а потому незачем делать его тяжелым. — Он подошел к разложенным на длинном узком столе клинкам и поднял традиционный хайлигландский меч. — Ты привыкла к другому. Взгляни — он тяжелый, его не затачивают как следует, потому что он предназначен для иного. Там, на севере, люди носят на себе много стали, и нужно оружие, что пробьет их защиту. Но здесь и там, куда тебе предстоит отправиться, воины защищаются иначе. Воюют иначе. Живут иначе.
— Кожа, металлические пластины, да, — кивнула Артанна и, промокнув взмокший от пота лоб краем туники, потянулась за кувшином с водой.
— И у них есть конница. С мечами северян долго верхом не сразишься.
Вагранийка сделала несколько жадных глотков, вытерла испачканный подбородок тыльной стороной ладони, отчего размазала грязь еще сильнее, поставила кувшин на стол и обратила взор на разложенные клинки.
— Значит, меня все же отправят обратно в Ваг Ран, — помолчав, сказала она.