Торговцы грезами

Роббинс Гарольд

Питер перебил его.

— Не надо извиняться, Джонни. Здесь твоей вины столько же, сколько и моей. Я сам хотел сделать этот фильм.

Сунув сигару в рот, Питер попытался затянуться, но сигара уже потухла. Он попробовал было зажечь спичку дрожащими пальцами, но у него ничего не получалось, и он раздраженно отбросил сигару прочь.

Погрузившись в невеселые размышления, они мрачно смотрели друг на друга. Питеру это казалось концом всех его стремлений, — теперь ему следовало подумать, чем заняться

в будущем. Его уже начала мучить совесть: слишком неразумно он вел себя с Сигалом, надо было принять его предложение. Пусть кто-нибудь другой ломает себе шею, кто-нибудь, у кого побольше денег, кто крепче стоит на ногах. Что же теперь делать? Он растерялся. Пойти домой и поговорить с Эстер?

А Джонни волновало совсем другое — где теперь снимать картину? Должна же быть в городе свободная студия! Ведь не все студии принадлежат Объединению? Придется побегать поискать. А может, Борден сможет их приютить? Ведь он уже снимал сериалы, и, если провести небольшие доработки, его студия вполне подойдет для съемок «Бандита». К тому же, Борден вложил две с половиной тысячи в картину, и не в его интересах потерять эти деньги.

— Я поймаю тебе такси, — сказал Джонни, выходя на проезжую часть.

Такси остановилось. Джонни помог Питеру усесться. Питер взглянул на него и криво улыбнулся.

Джонни улыбнулся в ответ. Все-таки смелости у него было хоть отбавляй.

— Не падай духом, — сказал он. — Мы еще найдем способ утереть нос этим ублюдкам.

Питер кивнул головой. Он боялся открыть рот, чувствуя, что вот-вот разрыдается. Такси тронулось, и Джонни смотрел ему вслед, пока оно не исчезло за углом.

Джонни застал Джо за чтением газеты. Увидев друга, тот сразу вскочил.

— Ну как?.. — начал было он, но тут же осекся. Все и так было написано на лице у Джонни. Джо упал в кресло. — Бесполезно?

Джонни кивнул.

— Бесполезно.

— Ну, как это было?

— Они уже все разнюхали. Какая-то сволочь не смогла удержать язык за зубами.

Джо философски кивнул.

— Это должно было случиться.

Джонни едва не сорвался на крик:

— Этого не должно было случиться, у нас должно было выйти!

Джо поднял руку.

— Успокойся. Криком не поможешь. Не я им об этом сообщил.

Джонни слегка остыл.

— Извини, Джо. Я знаю, что не ты, но ты был прав — не надо мне было толкать на это Питера. Если бы не я, он бы спокойно продолжал заниматься кино.

Джо присвистнул.

— Дела зашли так далеко?

— Да, — мрачно ответил Джонни. — Они лишили нас лицензии.

— Надо выпить, — сказал Джо.

Джонни повернулся к нему.

— Где бутылка?

Джо открыл ящик стола, вытащил оттуда бутылку и две стопки. Молча наполнил их и одну протянул Джонни.

— За удачу! — сказал он.

Молча

выпили. Джонни протянул свою стопку Джо, тот налил еще, и они опять выпили. Потом долго сидели, не говоря ни слова.

Наконец Джо нарушил молчание.

— Что же нам теперь делать? — сказал он.

Джонни взглянул на него. Джо был неплохой парень, он просто не мог оставить Джонни в беде.

— Не знаю, — медленно протянул Джонни. — Ломмель сейчас на Кубе, снимает художественный фильм с Пикфорд, но у нас на это нет денег. Придется искать место где-нибудь здесь, не сидеть же нам сложа руки. Как мы будем смотреть в глаза тем, кто доверил нам деньги?

Джо с восхищением посмотрел на него.

— Теперь я понимаю, что имел в виду Сантос, говоря, что ты никогда не унываешь. Ты ведь никогда не сдаешься, так?

Джонни плотно сжал губы.

— Мы сделаем эту картину. — Повернувшись к столу, он снял телефонную трубку и назвал телефонистке номер Бордена.

Борден поднял трубку.

— Билл, — сказал Джонни, — это я.

Борден ответил не сразу.

— А, это ты! Здравствуй, Джонни!

— Мы сегодня были в Объединении, но нам там не подфартило. Слушай, ты не можешь выделить нам закуток в твоей студии?

В голосе Бордена послышалось замешательство.

— Слушай, Джонни, у нас тут и так не продохнуть.

— Да я знаю, — сказал Джонни, — но, может, ты слегка потеснишься? Ты же в курсе, что мы по уши увязли в этом деле.

— Я бы с удовольствием помог тебе, Джонни, — медленно произнес Борден, — но я не могу.

— Что ты хочешь этим сказать — не можешь? — разозлился Джонни. — Ты же поддержал Питера, когда тот решил делать фильм! Ты же знаешь, что Питер принял на себя удар за вас всех.

— Извини, Джонни. Честное слово, — мягко ответил Борден.

Вдруг Джонни осенило.

— Тебе что, позвонили из Объединения?

Воцарилась тишина, которую наконец нарушил Борден.

— Да, — ответил он извиняющимся тоном.

— Что они сказали?

— Что вы в черном списке. Ты ведь понимаешь, что это значит.

В душе у Джонни все перевернулось. Конечно, он знал, что это значило — теперь никто из независимых продюсеров не имел права иметь с ними дела, иначе они тоже потеряют лицензию.

— И что, ты собираешься подчиниться Объединению? — спросил он.

— А что нам остается делать? — спросил Борден. — Мы же не можем позволить, чтобы нас выкинули из кино.

— А Питер мог себе это позволить? — наседал на него Джонни.

— Если мы потеряем наши лицензии, ему от этого будет мало проку, — запротестовал Борден.

— Так как же ты собираешься ему помочь? — поинтересовался Джонни.

— Я… я не знаю, — запнулся Борден. — Дай мне подумать, я тебе перезвоню завтра.