Торговцы во времени
Шрифт:
— Придумал себе будильник, Мэрдок? Хорошо, не буду спорить с человеком, умеющим работать головой. Но лучше тебе покемарить, а то мы так далеко не уедем.
Росс слишком устал, чтобы сопротивляться. Они вновь поменялись местами, и он свернулся поудобнее, насколько это было возможно, на тесном сидении. Но только теперь, когда можно было спокойно поспать, он понял, что больше спать не хочет. Курт же, вероятно, решил, что Росс крепко спит, потому что через пару миль пути он осторожно пошевелился. В неверном свете приборной панели Росс заметил как он, порывшись в нагрудном кармане своей парки, достал небольшой предмет, и, прижав
Росс не понял смысла его действий, но уловил как Курт облегченно вздохнул, убирая свое сокровище обратно в карман, как будто выполнив какое-то важное дело. Вскоре «кошка» остановилась, и Росс приподнялся в кресле, протирая глаза.
— Что случилось? Мотор заглох?
Курт облокотился на руль.
— Нет. Просто нужно здесь подождать.
— Ждать? Чего? Пока Кэлгаррис придет и сцапает нас?
Курт рассмеялся:
— Майор? Вот уж чего бы я хотел — так это, чтобы он оказался сейчас здесь. То-то будет для него сюрприз! Вместо двух маленьких мышек, которых нужно заездить обратно в клетку, — большущий тигр с клыками и когтями!
Росс выпрямился. Это дело начинало плохо пахнуть, дело, в которое он влез по самые уши. Он оценил возможное продолжение и пришел к выводу, что Росс Мэрдок, похоже, крепко влип. Если Курт ждет каких-то своих друзей, то эти друзья могут быть только из одной компании…
Большую часть своей короткой жизни Росс вел свою собственную войну против ограничений, навязываемых ему законами и правилами, которых он не мог принять. И за годы этой войны, где случались и атаки, и поражения, и стратегические маневры, он выработал собственные правила столь опасной игры. Он никого не убивал и ни за что не пошел бы по тому пути, который выбрал Курт. Для человека, ненавидевшего всяческие запреты и ограничения, цели и методы хозяев Курта были не просто чуждыми и нелогичными — они были ему глубоко противны.
— Твои друзья опаздывают? — как бы невзначай спросил он.
— Пока нет, и если ты хочешь сыграть в героя, то прежде как следует подумай! — в голосе Курта зазвучали металлические нотки — те самые, что так не нравились Россу в голосе майора. — Эта операция тщательнейше планировалась и от нее зависят очень серьезные вещи. Теперь нам уже никто не сможет помешать.
— Красные внедрили тебя в проект, да? — Росс хотел поддержать разговор, чтобы выиграть время для размышлений. А думать ему нужно было быстро и четко.
— Нет смысла пересказывать тебе грустную историю моей жизни, Мэрдок. Без сомнения, большая часть ее тебе покажется весьма скучной. Если ты хочешь остаться в живых, хотя бы на время, тебе стоит помалкивать и делать то, что тебе велят.
Курт скорее всего был вооружен — в противном случае он вряд ли вел бы себя столь самонадеянно. С другой стороны, если подозрения Росса верны, то как раз и наступил момент, когда нужно сыграть в героя — потому что лучше быть мертвым героем, чем живьем попасть в руки дружков Курта посреди полярной пустыни.
Как можно резче Росс бросился влево, стараясь прижать Курта к стенке кабины, и вцепился в мех на вороте его парки, пытаясь нащупать горло. Похоже, Курта подвела излишняя самоуверенность, из-за которой он оказался не готов к внезапному нападению. Он отчаянно пытался освободить руки, но Росс, заметив блеск металла, намертво сжал его запястье.
Они дрались, путаясь в меховой
В конце концов Курт сам помог противнику. Когда Росс на секунду ослабил хватку, он бросился на него и тут же получил удар сбоку. Он уже не смог остановиться и, ударившись головой о рулевое колесо, обмяк.
Росс действовал быстро. Он снял свой ремень и безжалостно скрутил Курту руки. Затем, изогнувшись, он перетащил бесчувственное тело противника и занял место водителя.
Он не имел ни малейшего представления, куда ехать, но знал, что отсюда надо убираться — причем на предельной скорости. Помня о том, что его умение водить эту машину было весьма ограниченным. Росс двинулся с места и, описав широкий круг, убедился, что «кошка» движется в направлении обратном первоначальному.
Огонек, указывающий курс, горел по-прежнему ровно. Вернется ли он на базу, двигаясь обратно по той же прямой? Затерянный в безмолвии диких холодных просторов, он принял единственное возможное решение и отправился в путь.
Глава 4
Росс вновь просто сидел и ждал, пока другие решат его судьбу. Внешне он был так же невозмутим, как и тогда, перед судьей Рэйвелом. Вспоминая происшедшее, он понимал, что несмотря на мрак полярной ночи, у него не было шансов спастись. Убегая от тех, кто шел на встречу с Куртом, он попал прямо в объятия поисковой партии с базы и увидел в действии механическую гончую, которую, по словам Курта, посылают в погоню за беглецами, — жуткую машину, способную преследовать цель до тех пор, пока металл, из которого она сделана, не рассыплется в пыль от ржавчины. Беглецам не так уж сильно удалось оторваться от преследователей, как рассчитывал Курт, полагаясь на полученное на старте преимущество.
Росс не знал, насколько смягчит его вину то обстоятельство, что он был захвачен уже на обратном пути с лежавшим в кабине связанным Куртом. За долгое время ожидания ему не раз приходило в голову, что это, может быть, вообще не учитывается. На этот раз в камере ничего не происходило — просто тянулись долгие часы, полные далеко не приятных размышлений.
Но из этой истории с неудачным походом через льды он извлек один весьма важный урок: Кэлгаррис и прочая публика с базы оказались самыми серьезными противниками из тех, что когда-либо встречались ему, и на их стороне были все возможные преимущества. Теперь Росс даже не сомневался, что бежать с базы невозможно. Приготовления Курта произвели на него впечатление, он понимал, что многое из этого он сам никогда бы сделать не сумел. И он не сомневался, что Курт прибыл сюда, имея с собой все самое изощренное оборудование, какое было у красных.
Когда друзья Курта наконец прибыли на место встречи, их ожидал весьма грубый прием. Кэлгаррис выслушал Росса и послал туда боевую группу. Прежде чем поисковая партия вернулась на базу, темное арктическое небо озарилось вспышкой. Курт к тому времени пришел в себя, и когда он понял, что это означает, бесстрастное выражение исчезло с его лица.
Дверь камеры, где сидел Росс, щелкнула, и он поднялся с койки, готовый услышать приговор. На сей раз он не собирался разыгрывать спектакль. Ни малейших угрызений совести по поводу побега он не испытывал. Играй Курт честно, возможно, сегодня был бы хороший день. А так — просто не повезло.