Торговец плотью [= Торговец живым товаром]

Пратер Ричард Скотт

— Боишься подцепить что-нибудь? — спросил Лео.

— Да нет, не в том дело. Разве что отчасти. Но… у меня есть кому позаботиться обо мне, Лео. Это Мария Казино. Она пашет в твоем доме на Филлмор.

— Ах да. Та клевая малютка. — С лица Лео сошла подозрительная мина. — Ладно, это твои дела, малыш. Однако здесь шикарные таки девоньки. Ну что ж, поехали.

В начале третьего утра Тони уже сидел дома у Марии. Она налила по стаканчику, и Тони рассказал ей о своем походе с Лео.

Мария нахмурила брови:

— Тони,

не следовало бы тебе влезать в нашу грязь. Чего ты ждешь от этого мерзкого занятия?

— Да что в нем мерзкого? Тут ходят большие бабки, крошка, вот в чем суть. И я не прочь заполучить часть из них. Много хочу.

— Тони, я же прилично зарабатываю, сам знаешь. Нам обоим хватит. И я совсем не против…

— Детка, — прервал ее Тони, — что мне твои жалкие гроши? Я хочу, могу и буду делать большие деньги. Ты хоть представляешь себе, какой доход дает этот бизнес? По меньшей мере десять, а то и двадцать миллионов в год.

— Знаю, но львиную долю забирают Шарки и Анджело. Нельзя получить больше, чем они дадут тебе. Милый, мне не по душе те, кто всем заправляет, — это все отвратительные типы, и я боюсь: а вдруг ты станешь похожим на них? Я люблю тебя таким, какой ты есть, Тони.

— Да очнись ты, Мария. Чего ты хочешь? Чтобы я вместе с тобой грабил людей в переулках? Я должен найти нишу, где смогу проявить себя, продвинуться, добиться многого. Нюхом чую, что попал как раз на такое дело.

— Тони, прошу тебя…

— Заруби себе на носу — я не желаю больше ничего слышать. Я так решил.

Некоторое время она растерянно смотрела на Тони, потом сказала, подавив вздох:

— Хорошо, Тони. Не буду больше спорить с тобой.

Следующие несколько недель жизнь Тони протекала по вновь заведенному порядку. Он спал допоздна; проснувшись, посещал Марию, а по ночам объезжал с Лео точки. Часто они вместе завтракали или пропускали по нескольку стаканчиков в каком-нибудь клубе, и Тони — прилежный ученик — досконально изучил дело. А еще он узнал, что выручка от борделей составляет около восемнадцати миллионов в год и что из отбираемой у женщин доли Лео, Хэмлин и Элтери получают по полторы тысячи в месяц.

Поездив около месяца с Лео, Тони наконец-то столкнулся с Элтери. Это случилось в субботу, в самую напряженную ночь, когда они с Лео заехали за выручкой в большой дом на Филлмор. Когда они вошли, Фрэнк Элтери сидел в зале.

Тони, ни разу не видевший его, принял Элтери за одного из клиентов — тем более он любезничал с девушкой. Лео же остановился как вкопанный и негромко выругался:

— Дьявольщина! Я так и знал.

Тони недоуменно таращился на него, когда он пересек зал и, любезно улыбаясь, протянул руку:

— Привет, Фрэнк, рад тебя видеть. — Лео хохотнул. — Почтальон на отдыхе, не так ли?

— Ага.

Лео повернулся к Тони и, пристально, со значением глядя

на него, сказал:

— Тони, это Фрэнк Элтери. Пора уже вам познакомиться.

Фрэнк, это Тони Ромеро.

Элтери встал, улыбаясь. Тони кивнул и со словами «Привет, Элтери, рад познакомиться с вами» протянул ему руку.

Элтери посмотрел на руку Тони, потом уставился ему в лицо.

Он был примерно одного роста с Тони, но тоньше. У него маленькие черные глазки, смуглая кожа, и он казался сметливым малым. Лет тридцати, с вьющимися лоснящимися черными волосами. На нем прекрасно сидящий черный костюм, красная бабочка.

— Тони Ромеро, — проговорил Элтери. — Так-так. — Он был сама любезность. — Рад, очень рад. Как же, наслышан, вы становитесь действительно опасным, Ромеро.

Тони с силой сжал зубы, с трудом сдерживая волну гнева.

Элтери вроде бы не собирался пожимать ему руку, но, когда Тони уже опускал ее, Элтери стремительно подхватил ее, слегка тряхнул и тут же отпустил.

Элтери дважды провел ладонью по своему пиджаку, словно брезгливо оттирая ее, и, продолжая радостно улыбаться, произнес:

— Да, сэр, очень рад. — Он тут же повернулся к Лео и добавил:

— Я слышал, вы двое стали настоящими корешами.

— Мы ладим, — сухо ответил Лео.

— О, извините меня, я на минутку, — бросил Элтери, повернулся и сделал один шаг, потом остановился, посмотрел через плечо на Тони и добавил: — Вы ведь извините меня, а, Ромеро?

Тони понимал, что его подначивают, пытаются выставить на посмешище, представить дураком, но ничего не ответил.

Элтери пересек зал и вышел в коридор.

— Ну и что ты о нем думаешь? — спросил Лео.

— Подонок. Могу спорить, что этот спектакль он отрепетировал заранее.

— Ведет себя так, будто нализался. Не думаю, однако, что он так уж пьян. И все же он явно не в себе, Тони. Может, тебе уйти пока, а позже встретимся?

Не успел Тони ответить, как вернулся Элтери и подошел к ним, все еще улыбаясь:

— Я ведь не задержал вас, правда? Послушайте. Ромеро, а что вы тут ищете? Я понимаю, Лео делает свою работу. — Элтери наморщил лоб и добавил:

— А, вспомнил, я слышал, будто вы неровно дышите к одной из здешних сучек?

Тони наградил Элтери долгим взглядом — после такого взгляда обычно следует удар, но он сказал:

— Знаете что, Элтери? Вы, надо полагать, замечательный человек. Вы даже кажетесь замечательным парнем. Вот только язык ваш — враг ваш.

Присутствовавшие в зале почувствовали возникшую напряженность, восемь — десять мужчин и женщин тревожно наблюдали за троицей.

— Что вы этим хотите сказать, Ромеро? — спросил Элтери. — Я что-то не пойму. Человек я простой, не то что такой крутой мошенник, как вы. — Он пожал плечами. — Нет, слишком уж вы ловкий для меня, Ромеро.