Торгующая наслаждением

Бил Эшли

Бренна бросает на меня быстрый взгляд и снова смотрит на дорогу. Это, конечно, облегчение, но не совсем. Она моложе законного возраста, да и я поил ее пивом в своем доме. Однако теперь, когда она вслух произнесла свой возраст, я понимаю, что должен был поинтересоваться этим раньше.

— А тебе? Сколько тебе лет?

— Двадцать шесть. Мой день рождения в канун Нового года.

— Действительно?

— Да. А когда твой?

Девушка вздыхает.

— Август, девяностого.

— Почему это звучит ужасно?

— Что

ты имеешь в виду? — переспрашивает Бренна.

— Ты так вздохнула, как будто мысль о твоем дне рождения вызывает негативные эмоции или что-то в этом роде.

Сжимая губы, она закладывает крутой вираж, чтобы втиснуться в месте на парковке, и заглушает двигатель, как только припарковывается. Потом подбирает сумочку у моих ног и бросает в нее ключи.

— Я отметила свой восьмой день рождения тем, что отец убил маму, а потом и себя.

Бренна открывает дверь, выходит и захлопывает ее.

Я продолжаю сидеть в машине в течение нескольких минут, в растерянности пробегая руками по волосам, и пытаюсь осознать то, что она только что мне поведала. Это пи*дец. Неудивительно, что Бренна не любит говорить о своих родителях. Ее история — куда больший пи*дец, чем я думал.

Выйдя из машины, я направляюсь в ресторан, стараясь не думать о том, о чем узнал. Мне придется подумать об этом позже. Я как раз оказался в той точке, где нужны ответы и, как подозреваю, Бренне — тоже. Однако если я продолжу думать об этом сейчас, это вызовет заметное напряжение между нами, что мне совсем ни к чему. Я бы предпочел просто провести время вместе.

Бренна стоит у прилавка и разглядывает белую доску, на которой написано меню. Старик итальянец стоит рядом с ней настолько близко, что вызывает во мне раздражение почти сразу же. Я подхожу к Бренне, обхватываю ее талию одной рукой, а другой вожу по меню.

— Что ты думаешь о еде? — склоняясь к ней, тихо спрашиваю я.

Бренна внимательно смотрит на меня. Она сняла очки, и зеленые глаза стали выглядеть выразительнее. Уголки глаз приподнимаются, когда девушка улыбается.

— Я думаю заказать гамбургер и картофель фри. Я хотела спросить тебя о том же, но думаю, ты вполне в состоянии о себе позаботиться, — с ее стороны прилагаются неимоверные усилия, чтобы не рассмеяться, и я вижу, как она прикусывает губу.

— Что? Что я такого сделал?

Глазами Бренна показывает себе за спину, где находится моя рука:

— Пытаешься претендовать на мое тело, а все потому, что какой-то шестидесятилетний итальянец пустил слюнки?

— Он просто извращенец. Я пытаюсь немного раскрыть ему глаза.

— Это не сработает, — шепчет между тем девушка, — да и теперь он, наверное, плюнет тебе в еду.

— Это того стоит.

— О, действительно, почему бы?

— Потому что моя рука почти на твоей заднице, и это кажется мне невероятным.

Бренна шлепает меня по руке со смешинкой во взгляде и, шагнув вперед,

обращается к итальянцу:

— Джованни, можно мне бургер с беконом, добавкой соленых огурцов и без помидоров? О, и добавь горчицы. На закуску картофель фри и капустный салат.

— Все для вас, мисс.

У меня возникает чувство, что Бренна часто сюда заезжает. Не уверен, что мне это нравится, но прикусываю язык. На сегодня я достаточно выставил себя дураком.

Иду вперед вместе с ней, решившись все же поесть здесь. Увидев нетерпение старого итальянца, я решаю не давать ему лишнего повода плюнуть в мою еду.

— Ну а я возьму цыпленка под сыром пармезан. И тоже картошку фри.

Старик ничего не говорит, вместо этого что-то строчит в блокноте и идет в соседнюю комнату. Бренна тихонько хихикает:

— Ты ему не нравишься.

— Ты здесь часто бываешь? — спрашиваю.

— Может быть. Не потому что Джованни думает. Даже не из-за еды, хотя она удивительна. Вот увидишь.

Оглядываясь вокруг в ресторане, я не вижу ничего примечательного, только группу людей почти одного возраста с поваром.

— Я доверяю тебе, — говорю Бренне.

— Хорошо.

Как только нам подают еду, Бренна пытается заплатить, но я не позволяю ей. Мне нужно сохранить немного мужского достоинства сегодняшним вечером. Поблагодарив, хотя не уверен, кого именно — меня или старика-итальянца, она направляется в заднюю часть ресторана. Я иду рядом с Бренной, и мы проходим через множество дверей. Снаружи находится крытая беседка, прямо на пляже. Ноги вязнут в песке, но мы единственные здесь, так что дело того стоит.

Бренна опускается на песок вместе с подносом. Мне не остается ничего другого, как сесть рядом с ней.

— Ну и что ты думаешь? — спрашиваю.

Кивком она показывает на волны, накатывающие на берег:

— Я люблю океан. Я не знала, как сильно мне понравится жить в Пенсаколе, пока не переехала сюда. А тебе нравится город?

— Он оказался лучше, чем я думал.

— Здесь ты остановишься?

— Я…Я так думаю, — я смотрю на Бренну. Она не та женщина, от которой я смог бы легко уйти. Она, несомненно, украла больше, чем одно мое сердце. Эта девушка просто очаровала меня.

Не глядя на меня, она вставляет соломинку в свой стакан.

— Хорошо.

И не добавляет больше ничего. Одно это слово говорит больше, чем могли бы сказать сотни слов.

Несмотря на то, что мне не хочется признавать, что еда отличная, я говорю Бренне, что она сделала хороший выбор во время обеда. Девушка посылает мне взгляд, который говорит о том, что она прекрасно знала, что мне понравится. После того, как остатки обеда выброшены в мусор, мы прогуливаемся вдоль береговой линии. Начинается все с нескольких небольших слов, но доходит до того, что во мне появляется потребность переплести свои пальцы с пальцами Бренны.