Торнадо по имени Холли

Роуз Эмили

— Что? — не поняла Холли. — Была ли я жертвой?

— Была ли ты влюблена? — Он сделал вид, что не заметил ее сарказма.

— Множество раз, со счету можно сбиться. — Явное преувеличение! Но почему его интересует ее жалкая интимная жизнь? — Речь не обо мне.

— Почему твои отношения с мужчинами ничем не кончались?

Она бы, конечно, с удовольствием проигнорировала это довольно бесцеремонное вмешательство в ее личную жизнь, но мысль о подруге заставила ее не спешить обижаться. Если она ответит на его вопросы, то заставит слушать себя. А если

он будет ее слушать, то, может быть, она сумеет убедить его поговорить с сестрой. Ведь Джулиана собирается совершить самую большую ошибку в своей жизни. Холли сбросила туфли, устроилась на диване поудобнее, скрестив ноги, и приготовилась рассказывать скучную историю своей прошлой жизни.

— Как только все мои бойфренды узнавали, что моя семья отказалась от меня, они тут же принимались убеждать меня помириться с родными. Засунуть гордость в одно место и пойти на работу, которая мне не нравится. Им это казалось гораздо важнее, чем мое счастье. У меня хватало ума расшифровать их тайное послание. Их прельщали деньги и престиж Прескоттов, а вовсе не я. И конец отношениям.

— Сколько?

— Прости?

— Сколько мужчин пыталось перевоспитать тебя? — Злость, прозвучавшая в его голосе, удивила ее.

— А это не твое дело! Только учти, далеко не все они были моими любовниками. Я особа привередливая и не каждого пускаю в свою постель. — Она случайно коснулась ногой его бедра и тут же отодвинулась подальше. — Признаюсь, что все предыдущие годы я искала свою любовь. Через неделю мне стукнет тридцать. И я твердо вознамерилась поумнеть. Пора! Если я не научусь быть счастливой наедине с собой, то никогда не буду довольна совместной жизнью с мужчиной, каким бы потрясающим тот ни был. Поэтому, — она показала жестом на Эрика и на себя, — теперь у меня в голове царит жуткий хаос. Я никогда не обрету счастья с тобой, и сексуальное влечение к тебе — тяжкое бремя, мне абсолютно не нужное. Одна морока.

У Эрика заиграли желваки. Побелели костяшки пальцев, державших бокал. Ей даже показалось, что он вот-вот переломит его хрустальную ножку. Его взгляд медленно спустился от ее глаз к губам, потом прошелся по груди, талии и ногам.

— Если ты не перестанешь смотреть на меня так, будто хочешь сорвать с меня платье и облизать, как леденец, мне придется заняться метанием в тебя тарелок. И потом оба об этом пожалеем.

Эрик выругался, вскочил и ушел в дальнюю часть салона. Теперь их разделяло несколько метров.

— Ты пытаешься меня спровоцировать? Испытываешь мое терпение?

Холли медленно выдохнула, выпрямила ноги и всунула их в туфли.

— Нет, прости! Но я никогда не сталкивалась с таким животным магнетизмом, как у тебя. Мне даже дурно от него.

Эрик будто окаменел. Она опять оскорбила его! Он провел рукой по подбородку и горько засмеялся. Смех его напоминал лай.

— Вот уж не думал, что такое вырвется из твоего рта.

Ох, неужели она никогда не научится сначала думать и только потом говорить.

— Эрик, не пора ли нам уже поесть? — воскликнула она, пытаясь спасти ситуацию. —

Еда — самая безобидная вещь на свете. Наедимся, отяжелеем, и нам захочется вздремнуть. И к черту похоть!

Он поставил бокал на тумбочку рядом с собой и засунул руки в карманы.

Непочтительная.

Неукротимая.

Чертовски соблазнительная.

Холли Прескотт наполняла Эрика неумной энергией и возбуждала. А выхода эта энергия не имела. Вот он и начинал злиться на нее, на себя, на весь мир.

Эрик машинально проглотил суп из лобстера, креветки в чесночном соусе, лимонный пирог с меренгами, украдкой наблюдая за сидящей напротив него женщиной. Как он мог так ошибиться, посчитав Холли безопасной?

Он отодвинул недоеденный десерт и попытался вспомнить, что заставило его принять неправильное решение. Холли вышла из того же социального класса, что и он. Практически она росла у него на глазах, хотя последние десять лет и исчезла с его поля зрения. Она ходила в ту же школу, что и его сестра, и была ее лучшей подругой столько лет. Но прямота Холли, не шла ни в какое сравнение со сдержанным, послушным, консервативным поведением Джулианы.

Параметры его отношений с Холли строго установлены. Ради газетных репортажей им осталось провести еще восемь свиданий, как записано в условиях договора, заключенного во время аукциона. Иначе их высмеют в газете.

Когда же он потерял контроль над ситуацией? — думал Эрик. И как заставить Холли соблюдать рамки чисто платонических и деловых отношений? Ведь ее сильная сторона, как раз и заключается в нарушении всех общепринятых правил.

Жизнь со сверх агрессивной матерью научила его мудрости. Когда противник нападает, нельзя ни в коем случае отступать. Необходимо перейти в контрнаступление и повернуть столкновение в свою пользу. Победа — вот единственный выбор!

Сделав подобную тактику нормой своей жизни, он часто и весьма успешно, применял ее, как в отношениях с женщинами, так в конкурентной борьбе в бизнесе. Если Холли Прескотт собралась вести с ним жесткую игру, она выбрала не того противника.

Едва она положила вилку на стол, он встал.

— Ты больше не хочешь есть? Тогда я прикажу капитану возвращаться в порт.

Сорок минут спустя он свернул на подъездную дорожку к дому Холли, проехав мимо репортерской машины, дежурившей неподалеку. Он уже знал, как себя вести. Наконец-то он выспится, первый раз после аукциона!

— Пригласи меня войти!

Холли покосилась в сторону машины Октавии, вздохнула и повернула ключ.

— Входи!

Эрик вошел следом за ней. Холли не успела включить свет, как он локтем захлопнул дверь, схватил девушку за плечи и прижал к деревянной панели. Лунный свет лился через витражи по сторонам двери, и Эрик увидел широко распахнутые, полные удивления глаза.

— Ты уверяешь, что между нами существует влечение, поэтому я решил убедиться в том, что ты права.

— Что? — У нее буквально отвисла челюсть. Теперь расстояние между ними не превышало нескольких сантиметров.