Тоскана для начинающих

Эдвардс-Джонс Имоджен

– Как нам отсюда выбраться ? – спрашивает Белинда, передвигаясь под маленьким столом.

– Понятия не имею, – отвечает Лорен.

– Оставайся тут, – распоряжается Белинда. – Надо посмотреть, могу ли я вообще двигаться.

Она встает на четвереньки и пытается выползти из-под стола.

– Осторожно! – предостерегает Лорен.

– Я осторожно, – говорит Белинда, высовывая голову. – О Боже! Весь мой дом рухнул! Ничего не осталось. – Кресло ее бывшего мужа свалилось возле стола, она старается сдвинуть

его с дороги.

– Осторожно! – повторяет Лорен.

– Ты, черт возьми, заткнешься? – шипит Белинда. – Я знаю, что делаю. – Она еще раз толкает кресло, а с ним – весь строительный мусор, наваленный сверху. Он рушится с шумом. Белинда как раз успевает убрать голову обратно под стол, и женщины снова оказываются погребены под обломками.

– Черт! – говорит Белинда, кашляя и стряхивая пыль с лица.

– Это была дурацкая идея, – замечает Лорен.

– Не желаю от тебя ничего больше слышать, – фыркает Белинда. – Похоже, мозги бизнес-леди не очень-то полезны посреди Тосканы.

Обе сидят молча, осознавая весь ужас своего положения. Они не только застряли здесь и обречены оставаться вместе, пока их не спасут…

По сути, нет никакой гарантии, что это вообще случится! Как сказал Жан Поль Сартр: «L'enfer, с'est les autres» – «Ад– это другие люди». Обе начинают ясно понимать, что это означает. Лорен вздыхает и хватается за плечо, прислонясь головой к ножке стола.

– Это ты виновата, – говорит Белинда.

– Что? – кашляет Лорен.

– Это ты во всем виновата, – повторяет Белинда.

– Боже, Белинда, – говорит та, слегка приподнимаясь, – мне, возможно, многое по плечу, но осуществить такое даже я не способна – это под силу только Богу.

– Я знаю. Но если бы ты не приехала в эту долину, у меня не было бы всех этих проблем и я бы не сидела тут, погребенная заживо вместе с тобой.

– Тогда ты сидела бы тут, погребенная заживо одна, – говорит Лорен.

– Именно! – восклицает Белинда с торжеством.

– Так ты хочешь сказать, что быть погребенной заживо лучше одной, чем со мной?

– Да.

– Боже! – вздыхает Лорен. – Ну, я тоже не могу сказать, что в восторге от твоей компании. По правде сказать, в десять раз лучше было бы быть похороненной тут заживо с чертовым Джорджем Бушем, чем пройти через все это с тобой.

– Незачем ругаться, – замечает Белинда.

– Иди ты в задницу, – отзывается Лорен. – Я правда так тебе неприятна?

– Да.

– А-а.

– Ты разрушила мою жизнь, – говорит Белинда.

– Я разрушила твою жизнь? Я разрушила твою жизнь ?

Не смеши меня! – Она смеется. – По всему выходит, что твоя жизнь была уже достаточно разрушена и до моего приезда.

– Кто рассказал тебе о неверности моего мужа?

– О, пэраашу тебя, – отвечает Лорен, взмахнув рукой и немедленно пожалев об этом,

так как ее пронизывает острая боль. Она еще сильнее хватается за плечо. – Вряд ли это самый большой секрет в долине.

– Не думаю, что ты способна понять, что это такое.

– Почему нет? – спрашивает Лорен. – Мой муж тоже был мне неверен.

– Я думала, твой муж умер.

– Это не мешает ему быть неверным.

– Ну, вообще-то мешает, – говорит Белинда.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – отвечает Лорен несколько устало.

– Плечо болит?

– Убийственно, черт возьми, – говорит Лорен.

– А-а.

– Как твои ноги?

– Только слегка покалывает, – говорит Белинда, глядя вниз, на постепенно увеличивающуюся в размерах лужу крови.

– Как ты думаешь, мы когда-нибудь выберемся отсюда?

– Не знаю, – говорит Белинда, оглядывая маленькую пыльную нору, в которой они сидят.

– Они должны прийти, – заверяет Лорен.

– Ага, – кивает Белинда. Она задирает голову. – На помощь! – кричит она так громко, как только может. От шума гора пыли над ними начинает вибрировать, и сверху валится еще одно огромное облако. – Черт! – кашляет Белинда.

– Мать твою, – кашляет Лорен, хватаясь за плечо. – Больше, мать твою, так не делай.

– Не буду, – обещает Белинда, харкая так, что глаза ее наполняются слезами. – Больше ни слова не выкрикну.

Они сидят молча. Из ран на ногах Белинды продолжает потихоньку сочиться кровь. Сломанное плечо Лорен немеет, а из-за него костенеют и все мышцы на спине и на боку. Обе вздыхают. У них достаточно кислорода, чтобы дышать. У них достаточно кислорода, чтобы видеть друг друга. Но они страдают от боли и не могут двигаться. Они снова вздыхают.

– Так… – говорит Лорен.

– Что? – говорит Белинда.

– Ничего.

– Что ничего ?

– Ничего.

– Ну не надо, – фыркает та. – Это невыносимо, когда кто-нибудь начинает говорить и не договаривает. Так что же?

– О'кей. Что я сделала, чтобы разрушить твою жизнь?

– Знаешь…

– Нет, не знаю.

– Ну, для начала ты сюда переехала.

– И мое присутствие разрушило твою жизнь?

– Для начала ты купила дом, на который я сама имела виды, – говорит Белинда.

– И давно?

– Пять лет.

– О-о! – Лорен смеется и снова кашляет. – А ты быстро действуешь!

– Заткнись, – морщится Белинда. – В любом случае ты переехала сюда и открыла конкурирующий пансионат.

– Мой дом не имеет с твоим ничего общего. Как он может быть конкурирующим пансионатом? – спрашивает Лорен. – Нет, серьезно: у нас даже клиенты разные! Меня интересуют люди, которые останавливаются на месяц, пишут книги, занимаются йогой, пользуются электронной почтой. Тебе нужны туристы, которые быстро съезжают.