Тост за Палача

Щупов Андрей Олегович

— Что они показали?

— Один ничего не показал, поскольку по сию пору находится в реанимации, двое уже в состоянии говорить. Правда, рассказ у них получился сумбурный, но кое-какие выводы можно сделать. Пьяные были в дупелину, возвращались от друга. Куража полные штаны — вот и прицепились к какому-то прохожему. Может, даже хотели поставить на гоп-стоп…

— Без жаргона, пожалуйста!

— В смысле, значит, ограбить. А прохожий взял и огрел их.

— Как это — огрел?

— Ну… Это они так выразились. Суть в том, что вырубил он эту шпану. Всех троих. При этом ни синяков, ни ссадин

врачи не обнаружили. Все тот же гидравлический удар.

— Что, значит, гидравлический?

— Я процитировал определение нашего эксперта. Знаете, когда по донышку бутыли шлепаешь ладонью, пена бьет вверх и вышибает пробку. То же самое и тут.

— Чушь какая-то! Он что, бил этих пустозвонов ладонью?

— В том-то и дело, что никто никого не бил. Тем не менее, кровоизлияние произошло. Запросто могли копыта откинуть, но повезло. — Шматов снова прикашлянул. — В общем считайте сами: две минуты — это раз, необъяснимый способ воздействия — это два, и наконец третье — уничтоженный огнем товар. Не зажигалкой же его поджигали, правильно? Значит, был еще какой-то фокус. И не забывайте: ни один пост ничего не заметил. Не буду повторять про самочувствие, но та троица до сих пребывает в шоке. То есть, это не обычный мандраж, а какая-то, пардон, хреновина.

— Наш сержантик, кстати, о том же докладывал. — Подал голос Сергей. — Он мужика какого-то видел. Пока вылезал из машины, тот пропал. Страх, говорит, накатил. Никогда такого не чувствовал.

— А вам-то, Миронов, кто слово давал? — нудным голосом протянул сидящий по правую руку от полковника майор Закучаев.

— Так ведь я вроде по теме…

— Вот и выскажетесь по теме, когда спросят. А сейчас мы заслушиваем доклад капитана Шматова.

— Собственно, я уже закончил. Мы надеялись узнать что-либо полезное от Виктора, но, увы, пока ничего не получилось.

— То есть?

— Он ничего не помнит. Тот, кто устроил расправу над Маршалом, каким-то образом, вычислил нашего агента…

— Или знал о нем заранее. — Тем же нудным голосом поправил майор Закучаев.

— Возможно, хотя… Если бы знал, не стал бы связываться с нами по телефону. А он позвонил и уточнил, что само по себе свидетельствует о его полном пренебрежении опасностью. И ведь номер каким-то образом разузнал. — Шматов угрюмо глянул в сторону начальства. — В общем факт остается фактом — Виктора этот некто не тронул. Ограничился тем, что лишил сознания и памяти.

— Как это, интересно?

Капитан пожал плечами.

— Внятных объяснений от врачей до сих пор не получено. Доктора морщат лбы и разводят руками. Нечто похожее на амнезию без каких-либо серьезных последствий. Словом, о случившемся Виктор ничего не помнит. Кто громил лабораторию и валил наркобарыг — не знает.

— К каким же выводам вы пытаетесь нас подвести?

— К выводам?… — Шматов шумно перевел дыхание. — Вывод здесь один-единственный: если суммировать все обстоятельства дела, прибавив ко всему прочему темные пятна на стенах и тех троих шаромыжников, становится совершенно ясно, что это не компетенция убойщиков и не компетенция ОБНОНА.

— Вот как? Кто же тогда, по-вашему, должен заниматься этим делом?

— Мое мнение таково, что мы снова столкнулись с Палачом, — твердо произнес

Шматов, — тем самым, что по собственному разумению вершит суд и выносит приговоры. А посему надо обращаться либо к особистам, либо к экстрасенсам.

— Та-а-ак, договорились… — протянул полковник. Продолжая исподлобья глядеть на собравшихся, Стогов сердито стиснул в пальцах карандаш. — Значит, без чертовщины у нас снова никак не обходится. Я правильно вас понял?

— Выходит, что так.

Сема Эсес сурово покачал головой.

— Не пройдет, мальчики. Ни под каким соусом! Или хотите массовой отправки на Агафуровские дачи?

— Не отправят. — Неуверенно промычал Шматов. — Не те нынче времена.

— Верно, не те. — Брови Стогова сошлись на переносице. — И все же об экстрасенсах придется забыть.

— Но вы же сами видите, какое тут дело, — подал голос Сергей.

— Не вижу! — рявкнул полковник. — Пока не вижу. Зато отлично помню дело о так называемом «барабашке». Или забыли, как тогда лопухнулись?

— Так это же не мы! — Шматов растерянно поскреб челюсть. — Там смежники оплошали…

Разумеется, дело о «барабашке» они помнили отлично. Еще и журналисты постарались — раструбили, считай, на всю страну, ученых из Питера зазвали. Для установления контакта, так их перетак! А как начали стучать в стену да задавать вопросы, так и дождались. Всклокоченный и разъяренный, снизу прибежал старик со шваброй и чуть было не поубивал всех. «Полгода житья нет! — блажил он. — И в потолок им стучишь и по батареям, — никакого понимания!..»

В деле тогда разобрались скоренько. Стучал, как оказалось, действительно дед. Очень уж допекали его шумливые соседи. То скандалят, то магнитолу гоняют. Вот и начал пугать по ночам. Они музыку врубают, он — по батареям лупит, они — кричать, он — по стенам. Поначалу, говорит, действовало, а потом обнаглели — отвечать стали. В общем — смех и грех…

— Короче, мужики, давайте кумекать. — Семе Эсес перешел на более миролюбивый тон. Видно, поговорку о «кнуте и прянике» он помнил прекрасно. — Уверен, что в этом деле можно обойтись без мифотворчества. Вот майор Закучаев, к примеру, полагает, что операцию провернули конкуренты Маршала. Сами судите, празитон — наркотик из новых и, что особенно важно, на порядок дешевле афганского сырья. Вот героинщики и взбесились. Мало ли в городе серьезных группировок, кому под силу провернуть такую мокруху. Тот же Рубай, например, или Папа со своими отморозками. Считай, все кормятся с маковых плантаций, а тут вдруг Маршал вынырнул со своим празитоном! Ясное дело, осерчали. А пятна там на стенах или пожар — это не так уж сложно инсценировать.

— А как быть со внутренними кровоизлияниями?

— Ну и что? Подумаешь мозг вскипел! После иного взрыва еще не такое бывает. Людей, говорят, из одежды вытряхивает.

— Так не было же взрыва!

— Короче! — голос Семы Эсес вновь налился медью, широченные ноздри предупреждающе дрогнули. — Даю три дня на разработку удобоваримой версии. Еще раз повторяю — удобоваримой! Напрягайте агентуру, людишек на рынках поспрошайте, бомжей, но только чтобы никакой мистики! Понятно изложил?

— Куда уж понятнее. — Шматов опустился на место и тут же получил тычок от Миронова.