Тот, кому доверишь спину
Шрифт:
– Поздравляю, юная леди, - шляпа исчезла с головы, и Анна еще раз поймала на себе серьезный, пронизывающий взгляд директора.
– Пройдите через ту дверь, и займите свое место за столом. Теперь настало ваше время выбирать свою судьбу. Я вот, например, обязательно попробую тыквенный пирог, он удивительно хорош!
– подмигнул старик, и направил жестом вставшую со стула девушку к двери. За ней ожидал только начавший заполняться людьми зал.
========== Неудача ==========
Стол Слизерина был почти не занят, и Анна села на первое попавшееся на глаза место. Воздух
Преподавательский стол тоже постепенно заполнялся профессорами. Уже занял свое место директор, а рядом с ним восседала какая-то на редкость противная женщина, выделяясь розовым плевком на общем фоне.
Наконец в зал ввалилась гурьба первокурсников, и профессор Макгонагалл торжественно внесла уже знакомую девушке шляпу. Все смолкло, исчез даже малейший шепот. Все чего-то ждали, и вот, оставленная на стуле шляпа запела.
Шляпа пела странные и жуткие вещи, призывала сплотиться перед лицом страшного внешнего врага. Анна слушала ее, а перед глазами стояла картина того, как уводят ее плачущую мать люди в масках.
Новоиспеченная студентка даже не заметила, как началось распределение, как тишина взрывалась криками и аплодисментами. Наконец все было окончено, директор произнес речь, и столы заскрипели под весом разнообразных блюд.
Голод все же дал о себе знать, и девушка набросилась на еду, не обращая внимания на то, что происходит вокруг нее. Однако, через некоторое время она насытилась и даже решила осмотреться повнимательнее. Она разглядывала лица людей, сидящих за другими столами, старалась вспомнить, кого она уже встречала раньше. Она нашла взглядом Поттера и его извечных спутников, не без удивления увидела сидящих рядом с ними близнецов. Может ей показалось, но они тоже ее заметили, и на лицах их появилось если не разочарование, то неприязнь. Еще проще было найти неподалеку сидящего Малфоя, громкого и заносчивого, а с ним его верных телохранителей.
– А ты кто? Тебя тут раньше не было, - по-видимому, спросивший ее парень был тоже с шестого курса. Брюнет с брезгливым выражением лица, казалось, что он старается подражать Драко.
– Я переведена из Дурмштанга, - коротко ответила Анна, и ее тут же оглушила тишина: теперь все, кто был за столом, смотрели в ее сторону. Захотелось если не стать невидимкой, то как минимум блохой и ускакать подальше от этого места.
– Дурмштанг?
– Малфой аж привстал, стараясь ее разглядеть. Казалось, что он был властелином стола: его слушались и старшие, и младшие. Смеялся Драко - смеялись все. Сейчас ему было любопытно, и все превратились в слух.
– Как такое может быть?
– лениво растягивая слова, он изучал взглядом девушку.
– Твои родители чистокровны?
– Других не принимают в Дурмштанг, - пожалуй, это прозвучало надменно, и Малфой позеленел. Кажется, она наступила на чью-то мозоль.
– Что ж… Думаю, ты не захочешь завести не тех друзей, - Драко наконец опустил свою задницу на скамью, и остальные тоже расслабились.
– Держись меня и не наделаешь ошибок.
– Благодарю за предложение, я учту, - подобрала слова Анна. Не стоило сразу же заводить врагов. Кого нужно держаться - это выбирать ей. Идти за младшим - не ее выбор. Стадное чувство не было ей приятным.
Малфой громко хмыкнул и перевел свое
– Вы только посмотрите на нашего очкарика! Кажется, у кого-то появилась пара монет на новые штаны.
Стол Слизерина взорвался смехом, который вызвал у Анны недоумение. Приз Поттер за турнир получил, а то было немалыми деньгами. Откуда у Малфоя такие шутки? Видимо, для их понимания нужно много времени провести за обсуждением чужих проблем.
От размышлений девушку отвлек директор, представляющий новых профессоров. Розовый плевок оказался сотрудницей министерства магии, и мало того, он перебивал речь Дамблдора, то есть у него было на то право. Ни к чему хорошему, наверное, это привести не могло. За подобные фокусы из Дурмштанга выкинули бы на улицу, невзирая на все возможные привилегии.
Женщина несла жуткую чушь, но содержательную. Из нее можно было понять, что год будет непростым, а ее конфронтация с другими преподавателями была уже сейчас видна невооруженным взглядом.
Стоило ей закончить свою “блистательную” речь, как зал зашумел. Каждый уловил в сказанном что-то свое, и теперь ученики, да и что греха таить, преподаватели, обменивались впечатлениями. Однако директор достаточно быстро прервал обсуждение, и хлопнув в ладони, объявил торжество оконченным. Анна даже порадовалась: она привыкла уже в это время спать, если только завтра не предстоял зачет или экзамен.
Старосты сзывали учеников. У Слизерина “старшими” оказались неприятная деваха Пэнси, курносая и довольно злобная, и, конечно же, звезда факультета, Малфой, без которого, кажется, ни одно дело не обходилось.
Студенты повалили за ними в подземелья, напоминая Анне стадо баранов. Все эти ограничения самостоятельности ее жутко раздражали.
Они спускались все ниже и ниже, зеленого же цвета в оформлении стен и полов было все больше. Коридоры стали напоминать лабиринт минотавра. Анна по старой привычке считала и запоминала повороты. Младшие курсы восторженно вертели головами, старшие лениво перебрасывались новостями, и, слава богам, не обращали на новенькую больше никакого внимания. Она была чистокровной, из Румынии, и ученицей Дурмштанга. Этого им было достаточно.
У одной из стен они остановились. Драко напустил на себя торжественный вид и громко, даже излишне, произнес пароль.
“Ради общего блага”.*
Анна вздрогнула, услышав знакомые слова. Интересно, кто придумывает эти пароли?
Стена раздалась в стороны, пропуская учеников в гостиную. Тут было уютно, хоть и излишне прохладно. Однако с этим помогал бороться камин и сеть согревающих заклинаний. Не ученице Дурмштанга надо было их объяснять. Холод всегда преследовал Анну, и хоть она его не любила, с этим можно было мириться.
Дальше Малфой под поддакивания Пэнси понес настолько мощную пропаганду чистоты крови, что у девушки свело зубы. Нет, гордость ей была не чужда, она была горда своими предками, но все же было одно но…
Отец работал на драконьей ферме, разведение было одной из его задач. И он рассказывал что бывает, если скрещиваются ближайшие родственники.
Нет ничего страшнее ослепшего дракона, родившегося без крыльев.
Анна помнила, как кричала несчастная маленькая хвосторога, и как разрешили применить смертельное проклятие. Это было еще милостью по отношению к новорожденному дракончику. И она помнила, каким отец пришел домой после этого.