Тот, кто сильнее тебя…

Александров Александр Федорович

Именно здесь, в этом магазине, два года назад все и началось… Егор часто заходил сюда, чтобы сделать кое-какие покупки. Однажды, прогуливаясь по этажам, обратил внимание на молоденькую стройную девушку, торговавшую парфюмерией. Что он тогда купил у нее? Кажется, туалетную воду… Да, точно – маленький синий флакон в изумрудной коробке. Пока она доставала покупку с верхней полки, Ермаков успел, как следует ее рассмотреть. Девушка, без сомнения, чувствовала спиной изучающий взгляд, но, как будто нарочно, не торопилась. Подол короткого платья, приподнявшись вслед за рукой, открыл взору гладкие ровные бедра, обтянутые колготками телесного

цвета. Было на что посмотреть… Однако запомнились ему не красивые ноги продавщицы, а то, как она двигалась. В каждом жесте, в каждом движении ощущались такая нежность и теплота, что казалось, будто девушка гладит воздух… На следующий день он пришел вновь и опять купил точно такую же туалетную воду. Девушка, узнав его, мило улыбнулась… Потом Ермаков появлялся здесь еще и еще, всякий раз покупая какую-нибудь мелочь. Так постепенно они познакомились. А какое-то время спустя – стали встречаться… Яна жила одна, в двухкомнатной малогабаритной квартире. Родители ее были далеко, на севере, где папа – офицер военно-морского флота – проходил службу. Перед своим приездом сюда Яна успела закончить кораблестроительный институт… Поначалу они виделись часто: гуляли, загорали на пляже, ходили по музеям, выставкам и кино. Иногда заглядывали в кафе и подолгу сидели за бокалом вина или чашкой кофе… И были еще вечера, полные необузданной страсти. Сплетясь телами, помногу часов подряд не размыкали они жадных объятий. Неиссякаемые ласки доводили их до исступления. Казалось, еще немного – и они погибнут, не в силах остановиться… Потом они лежали рядом, приходя в себя, пока новый порыв страсти не бросал их навстречу друг другу… Замечательная была весна. Впервые за несколько лет Ермаков снова почувствовал радость жизни. Просыпаясь, он улыбался оттого, что пытался и не мог воскресить в душе ту тягостную боль, которая не отпускала его раньше. Казалось, теперь всегда будет так… Но тихо и незаметно все куда-то ушло.

– А что, Лукошечкина сегодня не работает? – спросил он у полной черноволосой женщины, стоявшей в парфюмерной секции вместо Яны.

– Работает… Но в другом отделе… Гжелью торгует.

Егор отправился, куда ему указали, и вскоре среди бело-голубых вазочек, чашечек и тарелочек увидел Яну.

– Привет! – бодро сказал Ермаков. – Как торговля?

Она улыбнулась и встала напротив, по ту сторону прилавка.

– Плохо… С утра только две чашки продала.

– Почему плохо? Может, наоборот, хорошо? И время идет, и никто не беспокоит.

– Да? А деньги… У нас ведь зарплата от выручки зависит.

– Несправедливо.

– Наше начальство, видимо, считает иначе.

– Но ничего… Сейчас к тебе покупатели толпами повалят.

– Посмотрим.

– И смотреть нечего… Вон, уже идут.

Пожилая пара остановилась возле прилавка. Рассматривая посуду, мужчина и женщина негромко переговаривались между собой. Из обрывков разговора было ясно, что они выбирают кому-то подарок.

– Девушка, покажите, пожалуйста, вазочку, – попросила дама.

Ермаков отодвинулся, уступая ей место.

Пока женщина выбирала подарок, Егор наблюдал за Яной. Легкость и грациозность движений вызвали у него приступ нежности. Захотелось уткнуться лицом в эти мягкие русые волосы, ощутить под ладонями упругую свежесть гибкого молодого тела, почувствовать на губах карамельно-сладкий привкус ее губ… Но она казалась такой недоступной. И не только разделявший их прилавок был тому виной.

– Выполнила

план на сегодня? – спросил Егор, когда покупатели ушли.

– Еще нет и половины, – вздохнула Яна.

Они говорили о каких-то пустяках, а Ермаков думал только об одном: сможет ли когда-нибудь снова с ней встретиться? Но спросить не решался – боялся услышать вежливый отказ.

– Что ты делаешь завтра? – поинтересовался, наконец, Егор.

– Пока не знаю.

– Яна… – он замолчал, собираясь с духом. – Может, завтра увидимся?

Целую вечность длилась эта немая пауза. Тысячу раз можно было воскреснуть и умереть.

– Завтра? – переспросила она. – Вообще-то я хотела домашними делами заняться.

Ермаков почувствовал, что просто не переживет, если она скажет нет. Он взял ее руки в свои, нежно обхватил пальцами гладкие прохладные ладони.

– Я соскучился по тебе… Очень-очень… Давай встретимся.

– Хорошо, – неожиданно согласилась Яна. – Давай…

– А где? – просиял Егор. – У меня или у тебя?

– У меня.

– Я позвоню тебе утром.

– Ладно.

Не выпуская ее рук, Ермаков светился от счастья… Еще минуту назад жизнь виделась в черном цвете. А сейчас – все снова было прекрасно.

По пути к дому Егор заглянул на рынок. Потолкавшись среди толпы, он купил ведро картошки и большую связку зелени. Чтобы не мять и не пачкать ее в одном пакете с картошкой, понес в руке. На выходе столкнулся со страховым агентом Васиным.

– Подожди, – сказал тот Ермакову. – Я быстро… Только помидоров куплю.

Егор остановился возле пустующего стола под навесом. Чтобы не оттягивать руку, поставил пакет с картошкой на землю, а укроп и зеленый лук разложил прямо на столе.

Мимо то и дело проходили люди. Поглядывая по сторонам, Ермаков заметил свою пожилую соседку. Лавируя среди толпы, старушка везла за собой двухколесную тележку с поклажей.

– Мария Семеновна! – окликнул он ее.

– А-а, это ты, Егор? – узнала соседка и как-то странно на него посмотрела.

– Чего накупили?

– Пенсию получила. Надо, думаю, себя порадовать… А ты все работаешь?

– Тружусь, Марь Семенна, тружусь!

– Тяжело, небось, целый день на ногах?

– Да я уж привык… И потом почему целый день? До обеда я обычно в офисе сижу.

– В офисе?.. А-а, понятно… Там, стало быть? – она неопределенно кивнула куда-то в сторону двухэтажной кирпичной постройки, вплотную примыкавшей к крытому рынку.

– Ну да, в нашей конторе… В своем кабинете.

– У тебя и кабинет отдельный есть?

– Конечно.

Мария Семеновна окинула его цепким недоверчивым взглядом, от которого Ермакову стало не по себе. «Чего она так смотрит?»

– И что? – поинтересовалась старушка, – Ты вот так каждый день в костюмчике и работаешь?

– Приходится… Это, можно сказать, наша спецодежда.

– И кто же вам такую спецодежду выдает?

– Никто не выдает – сами покупаем.

– А во что попроще одеваться нельзя?

– Шеф не разрешает. Говорит, клиент должен быть в нас уверен.

– Ладно, пойду… Счастливо доработать.

– Так я уже на сегодня отработал.

– Вижу, вижу… Молодец. Ничего почти не осталось.

«Не понял? – подумал Егор, глядя ей вслед. – Чего не осталось?.. О чем она?»

После разговора с соседкой появился какой-то неприятный осадок. Что-то здесь было явно не так. Но что?.. Этого он понять не мог.