Тот, кто сильнее тебя…
Шрифт:
Вадим достал из кармана носовой платок и протер запотевшие стекла очков. Что-то трогательно щенячье было в его беспомощном близоруком прищуре.
– Как вы думаете, в институт сообщат?
– Не знаю, – пожал плечами Егор. – Могут, наверное…
– Стыдно… Ох, как стыдно!
– Ничего, с кем не бывает…
– Ладно бы хоть за драку, как вас… А то ведь ребята, если узнают – прохода не дадут.
Он помолчал, потом с неожиданной горечью произнес:
– Ну, зачем! Зачем они меня сюда привезли?!
В голосе Вадима послышались нотки отчаяния. Казалось, еще чуть-чуть и парень заплачет.
«А
Откинувшись к стене, он устало закрыл глаза. Во всем теле ощущалась тупая ноющая боль. Хотелось пить… Егор провел сухим языком по разбитым, потрескавшимся губам.
Сонная полудрема охватила его. Какие-то лица, обрывки воспоминаний возникли из темноты… Пригрезилось далекое полузабытое детство. Будто опять сидит он в жарко натопленной комнате, разглядывает сказочные, диковинные цветы на стекле. Красное утреннее солнце, отражаясь в наплывах прозрачного оконного льда, зажигает их изнутри рубиновым ярким огнем, отчего гладкие бугристые выступы становятся похожими на обкатанные во рту леденцы… А чуть выше, там, где раскинулись серебристые листья морозного папоротника, солнечный свет преломляется на множество разноцветных сверкающих точек, каждая из которых вспыхивает своим особенным, неповторимым оттенком. Зеленые, синие, желтые, фиолетовые искорки волшебным бисером украшают пейзаж. Бесконечно долго можно любоваться этим чудом… А если взять нагретый пятачок и приложить к стеклу, то в круглом отверстии протаявшего льда покажется край улицы. Несколько домов, переметенная дорога, застывшие под снегом деревья, опушенные инеем провода… И небо – такое синее, чистое… Опять из-за морозов отменили уроки. Как хорошо, что никуда не надо идти. Целый день можно заниматься чем хочешь… На столе – раскрытый альбом и новые акварельные краски. На книжной полке – роман про индейцев. По телевизору скоро начнется интересный фильм. А вечером вернется с работы мама и принесет чего-нибудь вкусненького…
«Мама, мама! – подумал Егор, открывая глаза. – Видела бы ты меня сейчас!»
Он приподнялся на жесткой скамейке и выпрямил затекшие ноги. Вадим сидел рядом.
– Что происходит? – спросил Ермаков, указывая на собравшихся возле двери людей.
– Да это лысый дядька всех взбаламутил. Говорит, злой мент на дежурство заступил. Вместо того капитана.
– Откуда ему знать, злой он или добрый?
– Говорит, в прошлый раз на него попал.
Егор прислушался… Упитанный лысоватый мужчина, озабоченно поглядывая сквозь частокол решетки в сторону дежурного помещения, с видом знатока наставлял:
– Сейчас начнет на внутренние работы вербовать. Лучше сразу соглашаться. Иначе…
– Что? – спросили у него.
– Бить будет. Всех, кто останется.
– Так уж и бить?
– Я тебе говорю. А ударчик у него – ого-го! С ног свалит. Натренировался!
Ермаков взглянул на студента. Тот внимательно слушал, о чем говорил лысый.
– Вы думаете – это правда?
– Врет, – уверенно ответил Егор. – Да и потом, чего нам-то переживать? Дольше трех часов нас здесь держать не имеют права.
Сама мысль о том, что в милиции могут избить, казалась Ермакову нелепой. Задержать – да… Пусть даже и несправедливо. Обвинить в чем-то – тоже возможно… Но чтобы бить!? Это не укладывалось
– Идет! Идет! – прошелестел тревожный шепот. И вслед за тем по коридору раздались тяжелые шаги.
Высокий мужчина в форме старшего лейтенанта показался перед решеткой. Склонившись к замку, он что-то негромко напевал. Ермаков разобрал слова:
«Ап!.. И тигры у ног моих сели!
Ап!.. И с лестниц в глаза мне глядят…»
Он так и вошел, словно дрессировщик в клетку – уверенно, смело. Все встали.
– Граждане алкоголики, тунеядцы и прочие аферисты! Кто хочет поработать?
– Я! – бойко ответил лысый.
– А-а-а! – радостно воскликнул милиционер. – Голова босиком! Ты чего опять натворил?
– Жена сдала!
– Дебоширил?
– Какое там! Разве что самую малость… Зато она мне – во! – сковородой!..
Лысый приподнял верхнюю губу и показал обломок зуба.
Старший лейтенант поинтересовался, кто еще хотел бы заняться общественно-полезным трудом. Но больше желающих не нашлось. Тогда он вызвал охрану и отправил лысого мыть полы. А остальным велел построиться в одну шеренгу.
Егор со студентом оказались крайними на левом фланге. Было непонятно, для чего все это… Милиционер с повязкой дежурного выглядел вполне миролюбиво. Вот только улыбка у него была какой-то недоброй.
– Товарищ старший лейтенант, – обратился к нему Ермаков. – Меня задержали только для установления личности. Три часа, положенные по закону, прошли. Хотелось бы узнать, когда меня отпустят?
Милиционер удивленно приподнял тонкие черные брови.
– Это кто тут такой? Ты, что ли, законник?
Он приблизился и окинул Егора цепким взглядом. Пухлые красные губы были слегка приоткрыты, в темно-синих глазах застыла наглая усмешка.
– Как фамилия?
– Ермаков.
– Драка в кафе?.. А ты знаешь, что за это полагается? Статья двести шестая, часть вторая…
– Но я не виноват. На меня напали. Я вынужден был защищаться.
– Это все до фени… Привезли-то тебя. Значит, ты и ответишь.
– За что?
– Да хотя бы за разбитую посуду и поломанную мебель.
«Вот попал! – подумал Егор. – Где же я денег возьму?»
Старший лейтенант отошел в центр и застыл перед строем. Только сейчас Ермаков заметил, какие длинные у него руки. Форменный китель сидел на нем так, что рукава не доходили до запястий. Тяжелые волосатые кулаки болтались где-то возле колен. Это делало его похожим на обезьяну.
В коридоре послышались шаги. Сквозь прутья решетки Егор увидел проходивших милиционеров. Один из них заглянул в приоткрытую дверь.
– Левый! Опять своих арестантов тренируешь?
– Иди, иди мимо! – отмахнулся дежурный.
«Какая еще тренировка? – встревожился Ермаков. – Что он хотел этим сказать?»
А старший лейтенант между тем подошел к противоположному концу шеренги и приказал крайнему:
– А ну, каторжанин, попрыгай!
– Зачем? – изумился тот.
– Посмотрю, какой из тебя спортсмен.
Чувствуя какой-то подвох, мужичок недоверчиво покосился на милиционера. Однако ослушаться не посмел.
– Еще!.. Еще!.. Выше! – подзадорил его старший лейтенант – и вдруг коротко, без замаха, ударил прыгуна кулаком в живот. Мужик сложился пополам и рухнул на пол.