Тот, кто умрет последним
Шрифт:
– Не бейте меня, – попросила Келси дрожащим голосом.
– Надеюсь, что не придется.
– Пожалуйста, возьмите мой кошелек, все, что хотите.
– В твоем кошельке, красотка, лежат сорок шесть миллионов долларов?
Келси ощутила боль в животе, но не от колен напавшего.
– О чем вы говорите?
– Ты работаешь на Свайтека, а он представляет интересы Татума Найта.
– Да.
– Татум – один из наследников по условиям завещания.
– Угу.
Он прижал ствол револьвера к ее щеке.
– У
– Изменить? Я не понимаю.
– Мне не важно, как ты это сделаешь. Но я хочу, чтобы Джек Свайтек убедил своего клиента отказаться от права на наследство и выйти из игры, которую затеяла Салли.
– Я не знаю, как сделать это.
– Подумай.
– Как?
– Я же сказал тебе. Мне наплевать на то, как ты это сделаешь.
– А что будет, если мне не удастся?
Револьвер все еще был у ее щеки, но она ощутила что-то острое у ребер – укол ножом, который не причинил ей сильной боли, хотя и свидетельствовал о серьезности намерений нападавшего.
– Сделай это, сука. Или твой мальчишка Нейт отправится туда же, куда ушла дочь Салли Феннинг.
Келси, едва дыша, проговорила:
– Пожалуйста, только не трогайте моего сына.
– Пошла ты подальше со своим «пожалуйста». И вот что еще: пусть это останется между нами. Если пойдешь в полицию, если сделаешь это достоянием гласности каким-либо другим путем, заплатит за это Нейт. Дошло? – прохрипел он.
– Да, – ответила она дрожащим голосом.
Мужчина быстро встал и повернул ее на живот.
– Досчитай до тысячи, прежде чем пойдешь дальше.
Келси лежала, уткнувшись лицом в землю, боясь сделать хоть какое-нибудь движение и слишком напуганная, чтобы считать. Шаги удалявшегося мужчины затихали в темноте.
38
На следующее утро Джек вышел на пробежку. Дело было не только в утренней зарядке. Он хотел проверить присланные ему телефонные сообщения, а до ближайшего магазина, предоставлявшего международные телефонные услуги, было две мили. Место, где предоставлялись эти услуги, называлось «телефонными кабинами», но на самом деле это были не кабины, а частные телефоны, сдаваемые внаем. Джек мог бы поехать туда, но Тео отбыл на «лендровере» в поисках жареных пирожков. Рене предупредила его, что это будет бессмысленная трата времени. Но Тео проявил ослиное упрямство и готов был рыться в рисе-сырце в поисках пакетика картофельных чипсов, жаренных на вертеле.
Добежав до магазина в конце дороги, Джек взмок от пота. Здесь было раннее утро, а летом в Майами он совершил бесчисленное количество пробежек. Но это ничего не значило: африканская жара переигрывала Джека Свайтека со счетом 1:0. Он положил руки на бедра и сошел с тротуара, размышляя о том, не мираж ли перед ним. Нет, это не был мираж. Их «лендровер» стоял
– Что достал?
– Круассаны.
– А жареных пирожков нет?
– Эти больше всего похожи на них.
Джек вошел в здание и заплатил клерку, который провел его к частному телефону в конце зала. Он набрал номер оператора и попросил прервать разговор, когда непомерно высокая поминутная плата достигнет пятидесяти долларов, после чего соединился со своей говорящей почтой.
Последнее сообщение пришло всего час назад – в 01.37 ночи по майамскому времени. Сообщение было от Келси. Ее голос дрожал, и она, казалось, плакала.
– Джек, позвони мне, как только получишь это сообщение, это очень важно.
И все. Потом последовали деловые сообщения, но после звонка Келси Джек никак не мог на них сосредоточиться и повесил трубку. Стоя возле телефона, он размышлял: в Майами было три часа ночи, но сообщение Келси казалось настолько серьезным, что ждать еще три-четыре часа было невозможно. Джек снова вызвал оператора и позвонил Келси.
– Алло? – ответила она так, будто не спала.
– Это я, Джек. У тебя все в порядке?
– Нет, – возбужденно ответила Келси. – Но я рада, что ты позвонил.
– Что случилось?
Она все быстро рассказала ему. Джеку хотелось успокоить Келси, но он боялся, что разговор прервут.
– Тебе удалось разглядеть его?
– Нет. Было слишком темно. Но я почти уверена, что на нем была какая-то маска.
– Попытайся вспомнить как можно больше и запиши все это, чтобы не забыть. Его рост, чем от него пахло, его вес, был ли у него акцент.
– Он говорил так, словно зажал во рту комок ваты, поэтому я не знаю, как звучит его настоящий голос.
– Ничего. Просто запиши все это.
– Мне страшно.
– Ты звонила в полицию?
– Нет.
– Келси, ты должна непременно позвонить в полицию.
– Нет. Он сказал мне… – Она умолкла, будто что-то утаила от него.
– Что он тебе сказал? – спросил Джек.
– В полицию я пойти не могу.
– Он тебе угрожал?
Келси снова сделала паузу, и Джек понял: она что-то недоговаривает, возможно опасаясь взволновать его. К тому же он не мог помочь ей, находясь на другом континенте.
– Келси, я возвращаюсь в Майами.
Он услышал в ее голосе облегчение.
– Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты так и сделал.
– Я сейчас у черта на куличках, но найду возможность вернуться.
– Спасибо.
– Не волнуйся, о'кей?
– Слишком поздно.
– Я найму тебе телохранителя, если это успокоит тебя.
– Не надо. В этом нет необходимости. Если мне будет страшно, я перееду к матери.
– Уверена?
– Да. Возвращайся домой, Джек. Когда вернешься, мы во всем разберемся.