Тот кто знает (Книга 1, 2)
Шрифт:
– Игорек, мы вернулись!
«А ничего у него предки, тактичные, – мелькнуло в голове у девушки, – увидели в прихожей мое пальто и туфли и не стали врываться к сыну. Пора действовать».
Она видела, как Игорь приоткрыл глаза и собрался было что-то сказать, но не стала дожидаться, быстро вскочила с кресла и с открытой книгой в руках вышла из комнаты. Мизансцена сложилась в голове заранее, теперь нужно было ее правильно отыграть. Голос должен быть мягким, приятным. И никакого смущения.
– Добрый вечер, меня зовут Ириной. Игорь спит, а я вот читаю тихонько, чтобы
Перед Ирой стояла приятная женщина лет пятидесяти с небольшим, чуть полноватая, с приветливым лицом. На губах – помада в цвет модной оправы очков. В ушах – маленькие золотые сережки без камней, изящные и оригинальные. И такое же кольцо на руке. Стрижка сделана явно у хорошего мастера. А спортивного покроя брюки и длинный тонкий пиджак из такой же ткани куплены совершенно точно не на Рижском рынке.
– Елизавета Петровна, – представилась она вполголоса. – Вы не находите, что моего сына надо бы разбудить?
– Пусть поспит, – с улыбкой ответила Ира, – наверное, он очень устает за рабочую неделю. Раз спит – значит, организм требует отдыха. А я не скучаю.
Она показала на раскрытую книгу, которую держала в руке. Но у Елизаветы Петровны были свои представления о гостеприимстве, которые Ира вполне разделяла. Во всяком случае, эти представления ее полностью устраивали.
– Это не дело. Ну куда это годится? Игорь спит, а вы сидите рядом и охраняете его. Пойдемте пить чай. Виктор! – Она повысила голос и повернула голову в сторону двери, ведущей в одну из комнат. – Познакомься с нашей гостьей.
Когда Игорь, сонный и слегка помятый, появился в столовой, то застал идиллическую картину вечернего чаепития. Ирина оживленно разговаривала с Виктором Федоровичем, по возможности подробно отвечая на его вопросы о ВГИКе и работающих в нем преподавателях и педагогах: кто ушел, кто остался, кого повысили в должности, кто женился, кто спился…
Придя домой, Ира постучалась к Наташе, поманила ее пальцем в коридор.
– Я с ним разговаривала, – сообщила она.
– С кем? – не сообразила Наташа.
– Да с Мащенко твоим. Сегодня с родителями познакомилась.
– Ну и?..
– Ну и ничего. Про институт расспрашивал, сам кое-что рассказывал, но о тебе ни слова. Я так и не поняла, помнит он тебя или нет, и если помнит, то знает, что ты – та самая Воронова, или не знает. В общем, пока темный лес. Но дорожку я проторила.
– Ох, Ирка…
Наташа привалилась к стене, словно у нее не было сил стоять. Лицо у нее стало одновременно напряженным и ужасно несчастным, и у Иры сердце разрывалось при виде больных глаз соседки.
– Чего «ох, Ирка»-то? Ну чего? – возмущенно зашептала девушка.
– Неправильно мы с тобой делаем. Ты с Игорем спала?
– А то! Он же меня домой не чаю попить пригласил.
– Ты спала с мужчиной, который тебе не нравится, ради того, чтобы…
– Да перестань ты! – яростным шепотом прервала ее Ира. – Во-первых, он мне очень даже нравится. Симпатичный, при должности, при машине, из хорошей семьи, высокий. И морда вполне ничего. Если хочешь знать, я бы за него даже замуж вышла. И выйду, если позовет. А во-вторых,
– Да решение-то неправильное…
– Предложи другое. Что, молчишь? Мы с тобой сколько раз это обсуждали! Если бы было другое решение, мы бы вместе обязательно додумались. А мы не додумались. Значит, его нет. И вообще, Натулечка, все отлично! Игорь Мащенко – чем не муж? Прекрасная партия. Все равно же мне нужно замуж выходить рано или поздно, так лучше за него, чем за бандюка какого-нибудь отмороженного. Я не Джульетта Мазина, гениальный режиссер вроде Феллини на мне вряд ли женится, а Игорек – классный вариант. Зато я все время буду при папане и смогу держать руку на пульсе.
– На каком еще пульсе? – устало спросила Наташа.
– На пульсе событий. Когда живешь с человеком бок о бок, то много всякого интересного про него узнаешь. И хорошего, и, между прочим, плохого, и даже очень плохого. Видишь, кто к нему приходит, слышишь, о чем он разговаривает по телефону, и все такое. Если он соберется пасть раскрыть насчет тебя, я найду, чем его заткнуть.
– Ирка! – в ужасе ахнула Наташа. – Что ты такое говоришь?!
– Я дело говорю, – жестко ответила Ирина. – А ты все еще живешь коммунистическими представлениями о честности и порядочности. Сейчас, Натулечка, время другое. И эти представления пора выкинуть на помойку.
– Не смей так говорить! Честность и порядочность в человеческих отношениях никто не может отменить. Иначе мы перестанем быть людьми и превратимся в скотов.
– Ах, какие мы благородные! А то, что с тобой случилось, – это что, по-твоему, проявления честности и порядочности? Они сначала морочили людям головы, вбивали им железными молотками идеи про строительство коммунизма и его врагов, вы им поверили, потому что трудно было не поверить при такой отлаженной системе промывания мозгов. Поверили и вели себя в соответствии с этой верой. А теперь оказывается, что то, что вам внушили, это плохое, неправильное, а тот, кто искренне поверил, тот дурак или подонок. Это что, по-твоему, честно? Это же все равно, что подпоить человека незаметно, таблетку ему какую-нибудь подсунуть в вино, потом обобрать, раздеть, выпустить голым на улицу и выставить на всеобщий позор. Вот как с тобой поступили! А ты еще о порядочности говоришь. Они с тобой так – и ты с ними так же.
В коридор выглянул Вадим, улыбнулся весело.
– Девчонки, вы что, с ума сошли – в коридоре шептаться? Идите в комнату.
– Да мы о девичьем, – тут же нашлась Ира, быстро натягивая на лицо выражение лукавого смущения. – Я насчет очередного поклонника советуюсь.
– Заходи, – пригласил Вадим, распахивая дверь пошире, – я тоже хочу поучаствовать в обсуждении. Имей в виду, никакому бандиту я тебя не отдам. Только в хорошие руки, как породистого щенка.
– Вот! – Ира многозначительно посмотрела на Наташу. – О чем я тебе и говорила. Сейчас Вадим тебе популярно объяснит, что лучшего мужа, чем Игорь, мне не найти. И я женю его на себе, вот увидишь.