Тот, кто знает. Книга вторая. Перекресток

Маринина Александра

– Я уверена, что так будет лучше для нас всех, – продолжала Ира, смело глядя на застывшую в дверях свекровь. – Я очень благодарна вам, Елизавета Петровна, и Виктору Федоровичу за все то хорошее, что вы для меня делали. И я не держу зла на Игоря за все то, что он себе позволял. Я прошу вас только об одном: давайте расстанемся по-доброму, без скандалов и взаимных упреков. Вы теперь все обо мне знаете, вы знаете, что я вас обманывала, и после этого мы не можем жить вместе, вы сами это признаете. Пожалуйста, давайте не будем ссориться.

Лизавета преодолела охвативший ее ступор, сделала шаг от порога и уселась за стол напротив Иры.

– Я

рада, что ты оказалась разумным человеком, – произнесла она дрогнувшим голосом. – Мне пришлось выдержать длительную дискуссию с Виктором Федоровичем, я еще вчера сказала ему, что намерена настаивать на том, чтобы ты нас покинула. Виктор Федорович был против, он считал, что это дело твое и Игоря, если муж и жена хотят быть вместе, то никто не имеет права в это вмешиваться. А если ему и мне неприятно твое общество, то он готов приложить все усилия к тому, чтобы вы с Игорем жили отдельно. Если Игорь захочет, чтобы ты осталась с ним, Виктор Федорович сегодня же свяжется с риэлторами, чтобы подыскивали варианты размена.

Значит, Виктор Федорович не стал ее защищать. Он согласен с Лизаветой. Он готов сделать так, чтобы не жить с Ирой под одной крышей. Ну что ж, значит, она решила правильно. Ему тоже тяжело ее постоянное присутствие. К тому же он, скорее всего, давно уже остыл и сожалеет о том, что когда-то позволил себе увлечься. Да, Ира ему нравилась, очень нравилась, ее женское чутье знало об этом совершенно точно. Но то же самое чутье говорило, что у Виктора Федоровича это проходит. Или вообще уже прошло. Теперь ему неприятно вспоминать о своей слабости, он тяготится присутствием влюбленной невестки и готов даже роскошную квартиру разменивать, чтобы избавиться от Ирины. Да ладно, Виктор Федорович, к чему такие жертвы! Она все понимает. Она сама уйдет.

– Не нужно размена, Елизавета Петровна. Не думаю, чтобы Игорь стал цепляться за наш брак. Он давно мне изменяет, и вы прекрасно об этом знаете. Полагаю, он будет даже доволен, что снова станет свободным и останется с вами. Пройдет еще какое-то время, и вы подыщете ему очередную жену, с хорошей родословной и прекрасными рекомендациями. Ей он тоже будет изменять, потому что по-другому не может, он так устроен. Вряд ли она станет терпеть это так же долго и с таким же смирением, как я. Хотя как знать, все может быть… Налить вам кофе?

– Да, – рассеянно кивнула Лизавета, разглядывая пятнышко на пластиковой поверхности стола и пытаясь отскрести его наманикюренным ноготком. – С молоком и без сахара.

– Я помню, – улыбнулась Ира.

Она решила не затягивать процедуру, разбудила Игоря и, пока он принимал душ, брился и завтракал, уложила вещи в два больших чемодана. Поместилось все, кроме, разумеется, верхней одежды, которую можно просто сложить на заднее сиденье. Игорь, спокойно воспринявший ее решение об уходе, вызвался помочь отнести чемоданы в машину. Виктор Федорович еще не вставал, Лизавета сказала, что он накануне так разнервничался, что полночи не спал, а потом принял снотворное, и вряд ли целесообразно его сейчас будить. Убедившись, что невестка добровольно сдает позиции и уходит по собственной воле, избавляя их от необходимости разменивать квартиру, Елизавета Петровна подобрела и даже сама доставала из шкафа и выносила в прихожую убранные до следующей зимы теплые вещи Ирины – шубу, пальто и зимнюю куртку.

Один чемодан запихнули в багажник «Форда», другой поставили на пол между передними и задними сиденьями.

– В

твоей квартире хотя бы мебель есть? – спросил Игорь, глядя, как она аккуратно складывает на сиденье верхнюю одежду.

– Нет пока. Но это ерунда, все можно купить.

– Дать тебе денег?

Она удивленно посмотрела на мужа. Откуда такое великодушие? Не иначе от радости, что она уходит и тем самым не дает повода для его постоянных разборок с матерью, которая небось еще вчера стала требовать от сына, чтобы тот выгнал из дому лгунью-жену.

– Спасибо, Игорек, не нужно.

– Но у тебя нет денег, – настаивал он. – Надо купить самое необходимое. Возьми, – он вытащил из кармана куртки бумажник и принялся отсчитывать купюры.

Ира осторожно, но твердо отстранила его руку.

– Я найду у кого одолжить, не беспокойся за меня.

– Зачем же искать, одолжи у меня.

– Вот видишь, – усмехнулась она, – ты уже со мной развелся. Я еще от дома отъехать не успела, а ты мне деньги одалживаешь. Мужья своим женам деньги не одалживают, они их так просто дают, безвозмездно. Спрячь бумажник, Игорек, мне ничего не нужно.

В девять утра Ира перетащила через порог своей новой квартиры два чемодана на колесиках, потом спустилась вниз и принесла остальные вещи из машины. Теперь ее дом будет здесь. Однокомнатная квартирка в Черкизове, требующая ремонта, поскольку прежние жильцы ее основательно загадили. Ничего, она справится, главное – поставить задачу, а уж силы воли, настойчивости и упорства ей не занимать. Найдет работу, не будет ждать милостей от кинорежиссеров, а станет зарабатывать чем-нибудь другим, обратится к Ганелину, он поможет, устроит ее куда-нибудь хотя бы секретарем. Она подкопит деньжат, сделает ремонт, потом купит мебель. Надо тщательно продумать, какие вещи необходимо приобрести прямо сейчас.

Ира медленно обошла квартиру, по ходу обрывая отклеивающиеся и свисавшие лохмотьями обои. Что является жизненно необходимым? Место, чтобы спать. Стол, хотя бы один, на кухню. Стул, желательно два. Шкафчик или полка для посуды. Зеркало. Шкаф для одежды. Впрочем, это дорогое удовольствие, белье, шерстяные вещи и трикотаж могут пока полежать в чемоданах, а то, что должно висеть на вешалке, можно разместить на какой-нибудь палке-перекладине. Надо попросить Алешу, у него мозги в конструкторском плане хорошо работают и руки из нужного места растут. Так, что еще? Утюг. Гладильную доску можно пока не покупать, гладить на полу, расстелив одеяло. Посуду какую-нибудь попроще, несколько тарелок и чашек, приборы, кухонные ножи, пару кастрюль и сковородку. Чайник.

Что-то много всего набирается. Знать бы, что так все обернется, она бы не стала выбрасывать старую мебель и утварь, когда освобождала комнату в коммуналке. Диванчик там был, конечно, аховый, но спать-то на нем вполне можно. Стулья были, табуретки, старые тарелки и чашки. Ах, как неосмотрительно она поступила всего месяц назад!

Телефона в квартире, естественно, не было. То есть у прежних жильцов он был, но при оформлении сделки Ира заявила, что в ближайшее время пользоваться этим жильем не будет, и не стала заниматься перерегистрацией номера на свое имя. Теперь придется заводить всю канитель с самого начала. Хорошо, что у нее мобильник есть, хотя пользоваться им постоянно – удовольствие не из дешевых. Короче, надо срочно устраиваться на работу и начинать новую жизнь. Ира достала из сумки телефон и набрала номер Наташи.