Тот самый момент
Шрифт:
– Я Адам. Восклицание на первый слог, – рычит он.
Я смотрю на его имя в карте и пытаюсь понять, каким образом, я должна было это знать.
– Прошу прощения, я передам лечащему врачу, чтобы он, помимо назначений, ставил знаки восклицания в этой карте, – раздраженно произношу.
– Сколько тебе лет? Кто тебя сюда впихнул? – С усмешкой спрашивает он. Мне послышалось?
– Что, простите? – С недоумением произношу я.
– Ты, наверное, одна из пассий заведующего отделением или, может, охмурила кого-то повыше? – Совершенно
Я, конечно, ожидала нахального поведения, но это уже слишком. Чувствую, как жар приливает к лицу и я, сцепив зубы, быстро вышла из палаты и направилась к старшей медсестре. Не понимаю, как можно позволить себе такое сказать. Это просто ужасное поведение, я с такими людьми еще не сталкивалась.
– Можете закрепить кого-то другого за пациентом в седьмой? – Чуть ли не кричу я.
– Милая, мне жаль, что ваше знакомство не задалось, но он твой пациент и это твоя работа. Если ты с ним не можешь справиться, ты не сможешь здесь работать, таких как он, будет много и постоянно отказываться от них ты не сможешь.
– Вы ведь нарочно меня к нему приставили, – едва сдерживаю свои эмоции.
– Считай это ритуалом посвящения, ты ведь должна быть профессионалом в любой ситуации, – с ухмылкой говорит она.
– Видимо вы его так и не прошли, – с иронией шиплю я.
– А вот хамить не нужно, иначе первый рабочий день станет последним, – спокойно говорит она, пока меня разрывает изнутри.
– Извините, – я быстро выхожу, хлопая дверью.
Мне просто нужно успокоиться, сделать парочку глубоких вдохов и принять это как неприятный рабочий момент. Это всего лишь пациент: его скоро выпишут, и я больше никогда его не увижу. Ну как скоро… Недели две мне придется терпеть его выходки и это будут самых худшие две недели.
Глава 3
После десятиминутного отдыха я возвращаюсь в палату номер 7. Не знаю, насколько меня хватит, но если всё зайдет слишком далеко, значит, я сменю работу. Сначала я выскажу всё, что думаю о нём, а потом уйду. Захожу в палату и, не сказав ни слова, продолжаю незаконченное дело.
– Эмилия? Ты извини, ладно? Я был не в духе, – я бросаю на него быстрый взгляд, а он поясняет: – Эта авария была совсем не по плану, и я сорвался на тебе.
Теперь я точно ничего не понимаю. Что происходит в голове этого парня?
– Аварии, обычно, не планируют, – резко отвечаю я. – Я действительно, оказалась здесь случайно, но эта случайность не как не связанна с моей личной жизнью.
– Впечатляет, – ухмыляется он.
– Я могу продолжить? – Спокойно спрашиваю я.
– Да, конечно, – он протягивает руку.
Рука в ссадинах но вены всё равно очень хорошо видно, здесь и слепой попадет. Раньше я боялась этих иголок и особенно тыкать их в людей. Мне не хотелось делать больно и оставлять синие следы, но в случае Адама тут переживать не за что, хотя я была бы не против попасть
– Это было весьма неплохо и очень ловко, ставлю четыре из пяти, – язвит он.
– Спасибо, – подыгрываю я и разлаживаю всё по местам.
– Даже не спросишь, почему не пять? – С издевкой уточняет он.
– Нет, – коротко отвечаю я, – если хотите меня зацепить, придумайте что-то поинтереснее. Капельница будет около часа, если вы себя будете плохо чувствовать или что-то понадобиться нажмите синюю кнопку, я постараюсь приходить каждые 15 минут, чтобы регулировать скорость.
– Тогда я засекаю время, – парирует он и демонстративно показывает дисплей телефона.
– Смешно, – язвлю я, и он улыбается, не ожидая такого ответа.
Его лабильность настроения меня настораживает, но я стараюсь не думать об этом и иду в четвертую палату к Керри и внимательно слушаю его рассказ:
– И вот я сижу за обедом, рассказав очередной анекдот и смеясь с него вместе со всеми, чувствую ужасную боль в сердце и знаешь, что я подумал? Наверное, мои шутки настолько приелись, что собственное сердце не выдерживает, – посмеиваясь, говорит он.
– Да, Керри, вам следует пересмотреть репертуар, – вместе смеемся и я помечаю процедуру в потрепанном листке,– не скучайте, я скоро к вам вернусь.
Он славный старик, раньше у него был сосед, которому он рассказывал все свои истории и шутки, но его выписали и теперь он один. Этот человек полон оптимизма, но одиночество его убивает в прямом смысле. Показатели стали хуже, и я стараюсь, как могу компенсировать это состояние. Ему продлили период подготовки к операции, и я вижу, что он волнуется, но об этом, конечно же, не говорит, а только веселит всех. Керри мой фаворит, и он поправиться, я очень надеюсь. Чёрт, я уже и забыла о пациенте в седьмой.
– Как ваше самочувствие? – Спрашиваю я с легкой отдышкой.
– Ты бежала марафон? Твои пятнадцать минут прошли десять минуты назад. Какова же причина? – Грубо отвечает он.
– Вы, наверное, думаете, что единственный пациент в отделении, но это не так. Здесь полно людей, которым нужна помощь, – сдержанно поясняю я
– Брось, есть кто-то важнее меня? – Ухмыляется он.
«Да, чёрт возьми, есть пациенты намного важнее тебя и твоего самолюбия», – мысленно отвечаю я, но говорю следующее:
– Что же, самочувствие у вас в норме, зайду к вам позже.
Этот парень сведет меня с ума. Иду на свой пост и сажусь на кушетку, разминая шею. Звонит телефон и я отвечаю:
– Привет, Эми, как дела?
– Привет, Мэти, могло быть и лучше, сколько там дают за убийство? – Шучу я.
– Эй, ты чего, кто тебя так довел? – Смеясь, говорит он.
– Парень с VIP-палаты, – злобно бормочу я.
–Слушай, ты не должна терпеть хамское поведения, кем бы ни был, он только пугает тебя, я уверен, существенного вреда он не причинит. – Мэт всегда находит подходящие слова, чтобы меня успокоить.