Тот самый непобедимый

Льгов Андрей

– Эй ты, заснул, что ли, чего глаза закрыл?
– неожиданно прогремел голос Тора над самым ухом викинга.

Олаф от неожиданности оглянулся по сторонам и чуть не очумел. Он находился не в чертогах Хель. Во всяком случае, он не так представлял эту мрачную страну.

– Великий Один!
– воскликнул пораженный викинг.- Если это хель, то почему же люди так боятся сюда попасть?

– Потому что это не хель,- ухмыляясь, ответил Тор,- это одно из королевств альвов.

– Но как же, мы ведь должны были непременно убиться, столкнувшись со скалой?
– возразил ярл.

– Откуда

ты взялся, такой дикий? Ты что, Олаф, никогда не сталкивался с магией иллюзии? Скала ненастоящая. То есть если ты знаешь, что здесь на самом деле не камень, а ворота, то ты через них пройдешь. А если не знаешь, то это будет для тебя обыкновенная скала, об которую можно удариться и убиться. Понял? Сейчас тебе действительно повезло, а может быть, ты остался невредим, потому что я был рядом?

– В моих краях колдовства практически нет, у нас правит сталь и дух,гордо заявил викинг.

– Повезло тебе, значит. Что же дома не сиделось, раз у вас там так замечательно?

– Скучно,- соврал Олаф,- я всех победил, один остался, да еще пьяница никудышный, Магнус Бочка Эля. Но он дом сторожит.

Двуколка неторопливо катила по булыжной мостовой, в которую неожиданно превратилась заросшая травой колея. По обеим сторонам дороги тянулись ровные ряды кустов шиповника, довольно густых и весьма ухоженных.

Козлы громко стучали копытами по отшлифованному камню, направляясь к воротам города, открывшегося взорам друзей. Его высокие стены украшала изысканная мозаика, выложенная поверх камней из граненой плитки, вырезанной из самоцветов. Сторожевые башни поражали изяществом форм. Довершало все это великолепие множество экзотических растений, в изобилии произраставших на многочисленных клумбах, балконах и мансардах.

Ворота города были открыты. Путников встретила пара скучающих стражников, одетых в великолепные туники, расшитые золотой тесьмой."Таких нарядов Торкланд не видел в Мидгарде даже у императоров Миклагарда, когда ходил на своем "Йормунганде" в те края.

– Петухи ряженые,- презрительно произнес Олаф, когда они миновали арку городских ворот.

Викинг презрительно сплюнул. Он поднял голову и, прищурившись, посмотрел на галерии внутри крепости.

– Дерьмо все это, роскошь показная, пыль фарфоровая. Ну это что, укрепления, а? Да эту крепость я возьму с одним хирдом хороших бойцов, причем даже если они будут с перепоя,- заключил Олаф.

Тор лишь пожал плечами. Он не принимал участия в вековой войне между ванами и его народом. Конечно, случалось, что кто-то из непутевых ванов нападал на него, однако ас быстро отбивал у них всякую охоту делать это еще раз. Но в штурме и обороне крепостей он никогда не участвовал, поэтому его знания фортификации были весьма скудны.

– Эти размалеванные, словно праздничные йольские подарки, стены не выдержат и одного удара тарана. Башни можно запросто обрушить таким же способом. Галереи на стенах узки, лучникам будет неудобно натягивать тетиву. Да и чан с кипятком на такую галерею не затащить. Нападающие могут спокойно разрушать стену, не опасаясь, что им на голову что-либо свалится. А башни? Тор, ты только посмотри, зачем они накрыли их крышей? Как они собираются размещать там катапульты?
– не унимался Торкланд.

–

Я не знаю, что такое катапульты,- честно признался Тор,- но на башнях они ничего не размещают. Там гуляют дамы из знатных альвхеймских семейств, да изредка местные маги изучают небо. А обороняться альвам не от кого. Они конечно же считаются нашими союзниками в войне с ванами, но я еще ни разу не слышал, чтобы альвы чем-либо помогли асам или приняли бы участие хоть в небольшой стычке. А нападения ванов они не опасаются, так как сильнее их и, главное, им с ванами нечего делить. Они-то нашими союзниками назвались только потому, что цверги приняли сторону ванов. А известно, что альвы цвергов на дух не переваривают. У альвов к ним отвращение, ну типа как у нас к тараканам. Ты думаешь, почему наш принц так драпал, когда узнал, куда мы направляемся?

– А что бы альвы ему сделали?
– поинтересовался Торкланд.

– Не знаю, скорее всего, выгнали бы, но только потому, что он с нами приехал. А если б одного поймали, то на рудники отправили. Думаешь, где альвы берут столько драгоценных камней для украшения дворцов? Тысячи цвергов ежедневно долбят камни в их штольнях, выискивая самоцветы, и там же умирают.

– Жирные индюки, совсем как эллины из Миклагарда или мерзкие франки,презрительно фыркнул Олаф и от души высморкался на выложенную узорами и отшлифованную мостовую.

Торкланд ничего не имел против использования каторжного труда грязных треллов. А цверги, по его мнению, ни для чего другого и не годились. Викинг даже подумал, что по возвращении в Мидгард не мешает наловить десяток карликов, чтобы посадить их черпальщиками на свои драккары. Очень удобно. Во-первых, места мало в трюме занимают, во-вторых, живучи, часто менять не придется.

В альвах Торкланда возмущало другое. Излишняя изнеженность и полное отсутствие какой-либо свирепости. Казалось, они даже цвергов отправляли умирать в рудники с некой утонченностью. Эту черту викинг ненавидел у многих южных народов Мидгарда и с удовольствием сжигал Их города.

"Если мне суждено надолго задержаться в этом мире, то надо бы не забыть как-нибудь напасть на этот пестрый городишко, вот только команду стоящую соберу. А то что-то они тут зажрались, слишком хорошо им живется",- размышлял викинг, строя планы на будущее.

В его богатом воображении рисовались языки пламени, пожирающие размалеванные дворцы, драгоценности, осыпающиеся со стен под ударами боевого тарана, и местные обитатели, те, кто еще жив, с ужасом смотрящие на свои перепачканные в крови и саже туники, еще недавно восхищавшие своей изысканностью.

К великому удовольствию викинга, их тележка не поехала к центру этого до отвращения изящного города, а свернула на одну из менее прекрасных улиц недалеко от городской стены и въехала под приземистую арку, хотя, как и все в этом городе, не лишенную изящества.

Дворик, куда попали товарищи, был невелик и по местным меркам довольно скромен.

– Приехали,- сказал Тор и вылез из повозки.

Олаф последовал его примеру. Ас разгреб солому и, достав со дна свой молот, прицепил его на пояс. Затем сгреб в охапку драконьи лапы, и те, что добыл во время последней рыбалки, и те, которые отрезал от загарпуненного Олафом змея.