Тот самый сантехник 4

Мазур Степан Александрович

Кира влюбилась в Бориса. Это видно, как божий день. Ну а раз сам он храмов никогда не строил, и в них не ходил, предпочитая практику в стрельбе молитвам, то хоть одно доброе дело должен сделать.

К примеру, вырастить достойных внуков. А сделать это не получится, если прикопать Глобального в ближайшем лесу. Разве что, когда живот появится. Но ведь внуков может быть и двое.

Решив не торопить судьбу, вдохновлённый Князь смотрел и на довольную Зину. Что тоже бонусом досталась.

Человек вроде женщина. А на коня похож. И рожа как жопа. Ржёт так, что щёки колышутся. Ни манер, ни грации. Сиськой придушить можно.

А если газ пустит, то глаза режет. Рыгануть опять же может, быдлота необразованная. В общем, полная противоположность почившей жене.

Но было в ней что-то. И дело не только в массаже. Мягкая по всей поверхности. Ляг и лежи, колыхайся как на морской волне. Руки золотые, мощные. Как специалист — лучше по городу не найти. А если втащит — то мало не покажется. На телохранителе можно сэкономить.

Но всё это — второстепенно. Наверное, она была вторым человеком, кто поставил Князя по жизни на место. Но если первая жена сказал только «нет» и посмотрела, как на говно, то потенциальная вторая жена просто залепила такую пощёчину, что на месте прокрутился.

Князь тогда ещё понял, пока на лицо не присели — что это любовь.

Огорчало только, что удовлетворить до конца её не может. Но это дело решаемое. При попечительстве Бориса.

«Если Боря рядом, то проблем не будет», — раздумывал Князь, прокрутив в голове большую часть жизни и теперь поглядывая на светящуюся дочь.

Той словно яркости добавили.

«Главное, чтобы не косячил», — улыбнулся папа в ответ на очередной не выслушанный вопрос папа и решил для себя, что никогда не расскажет дочери об их маленьком семейной секрете.

То, что Боря — связывающее звено и так знает. А об остальных кольцах можно и не думать. Парень умный. Если сам не ляпнет — жить будет.

«Не ляпнет же? Что ж, надо с ним поговорить по душам».

Глава 29 — Одну до гроба или один в гробу?

— Буду в течении часа, — ответил Боря Князю и не слушая дополнений, отключил связь.

Руки дрожали. Перед глазами немного плыло. Мир такой зыбкий и многовариантный.

Когда толком не знаешь, чего делать — остановись и подумай.

Боря решил думать на ходу. Поплёлся, не видя ничего перед собой. Ноги вынесли к остановке. Не особо понимая, что делает, сел в ближайший автобус. Утренний час пик прошёл, появились даже сидячие места.

Сантехник присел к запотевшему окно. Не видно ничего. Лёд на стекле. Но куда смотреть? Только в себя.

О чём думать? О делах? Можно попробовать.

Конечно, понятно, что до обеда надо дожить, реанимировать автомобиль, потом до вечера протянуть. А там мужики, баня, квалификация. Очередной плюсик в зачётке жизни.

Но что делать сейчас? Что сказать Князю? Кире? И почему одна рыжая победила другую? В жизни столько вопросов, и ещё больше дел. А человек всего один. И его на всё не хватает.

Проведя картой по счётчику кондуктора, Боря уткнулся в телефон. И впервые решил прочитать сообщения в мессенджере. Начал, конечно, с Наташки. Она шла первой строкой, помеченная как «Алая», чтобы быть первой в списке контактов без всякой звёздочки.

Там перевалило за сотню сообщений. В один миг все отметились как прочитанные. Но прокрутив на первое, что было написано почти двое суток назад, Боря вчитался в строки. И дошёл до самого важного сообщения:

–

Боря, я не могу это больше скрывать. Я снова беременна. И снова от Глобального. Более того, снова от сантехника. Кота я оставила. Надеюсь, он означает и то, что мы оставим ребёнка. Я толком не поняла, куда ты пропал. Отец только о тебе и говорит. Он так рад за нас. Идёт на поправку и с нетерпением ждёт внуков.

Боря поднял голову на стекло и завис. А там только лёд. Смотри в себя или в телефон — другой картинки не будет. Разве что на людей вокруг смотреть. Но они все сейчас словно дымкой покрылись. Серые, незаметные, не существующие.

Последним шло такое сообщение:

— Мне кажется, я поняла почему ты ушёл. Ты видел. Ты ВСЁ видел. А я не видела ничего. Это было как в тумане. У меня нет антидота от яда или болезни под названием «Глобальный, мужчина». Но уверяю тебя, это ничего не значит. Мне просто стало жалко твоего отца. И я помогла. Я его пожалела. Прошу тебя, пожалей и ты меня. Я уже не представляю жизни без тебя. Петя — это не ты. Но он был первой ступенькой на лестнице, которая привела к тебе. А дальше… я растерялась. Мало того, что ты есть сам по себе, ты также подружился с моим сыном и он всерьёз считает тебя братом. И связь эта настолько крепка, что перестал осуждать и меня. Ты нравишься Ромке. А я в тебя влюблена. Но не так, как обычно влюбляются девушки. Как это говорится «по уши?». Нет. Эта любовь роковая, фатальная и, мать её, глобальная… Делай что хочешь, Борь. Я оставлю ребёнка. Даже если ты больше никогда ко мне не прикоснёшься, я не могу забыть того, что было между нами. Но глядя на него, буду вспоминать об этом вновь и вновь. Я счастлива, Боря. Спасибо, что ты есть… П.С. котика назвала «Демоном». Так как своим видом он отражает моих внутренних демонов. Но мы уже все помылись, наелись и выглядим гораздо лучше. Береги себя!

Боря вдруг понял, что по щекам слёзы текут. Тихие. Или как принято говорить — молчаливые. Текут и текут, бесконтрольно. Ни всхлипов, ни соплей, только душа кровоточит. Она и источает влагу через глаза.

Похоже, в следующем году он порядком поможет исправлению демографической ситуации в стране. Это даже правильно. Плодятся без меры бичи и приезжие, религиозные и без царя в голове, что не думают о завтрашнем дне. А чем он хуже? Почему по городу не могут гулять маленькие версии Глобального?

Могут и должны! Что он, на еду и одежду не заработает? Да хоть березовой корой будет питаться, но детей обеспечит всем необходимым. И правительство в последнее время неплохо поддерживает. Да, случаются оплошности, что выплаты в миллионы рублей получают цыгане, ворующие друг у друга детей или из семей без особого рода занятий. Но и по адресу помощь попадает.

Выстоят!

Смахнув с лица краем рукава слёзы, Боря откинул голову на край сиденья и взял себя в руки. А вспомнив о Татьяне, даже собрался написать Стасяну. Но тот опередил. И в графе «Бешенный Стасян», что расположилась немногим ниже в приложении для общения, уже висела фотография. А на ней мужик в камуфляже, каске и бронике. Зимняя форма. На лице порез глубокий, что не добавило ему красоты. И взгляд как будто глубже стал, проницательнее. Просто в глаза глядя, можно сказать — изменился человек. Но все тревоги развеиваются, когда на улыбку взгляд переводишь.