Тот самый сантехник 8
Шрифт:
Тогда как у самого сантехника ещё куча активов, планов и есть отличная возможность распознать во всех девушках, с которыми тесно знаком, СВОЮ ЖЕНУ. А дети от других помехой не будут. Дети вообще не могут никому мешать, пока у отца голова на плечах. А свои бонусы по жизни он для них обеспечит. Кому ресторан в управление оставит, кому квартиру, кому автомобиль, кому гараж, кому студию звукозаписи.
А ещё однажды он обязательно построит большой дом. Если не для всех, то хотя бы для многих из его клана. Клана Глобальных.
И только
Переложив поводок в руку с арбалетом, Боря ответил:
– Да, Даша?
– Это не Даша, это Татьяна, – звонила по её телефону Татьяна Юрьевна. – Борис Петрович, сеструха говорила, что у вас скоро день рождение.
– Ну как скоро? В апреле, – уточнил Боря, ещё не пережив даже Восьмое марта, что как известно – будет завтра.
«А ещё этой Жопкиной фамилию поменять надо. Хотя бы просто, без свадьбы. Она всё-таки – тоже рыжая!» – тут же напомнил внутренний голос.
– Вы же пригласите меня с Дарьей?
– Конечно!
– Отлично, я как раз готовлю подарок, – добавила Татьяна Юрьевна. – А где будете отмечать, если не секрет?
– Пока не знаю. Всё слишком быстро меняется.
– Но вы же завтра заскочите к Дарье?
– Вне сомнения.
– Тогда до завтра. Рада буду вас видеть… господин.
– Эм… хорошо, – ответил Боря, всё ещё не в силах привыкнуть, что надо кого-то подчинять, кем-то руководить, причем без зарплаты этому человеку и должности.
Но таков уж мир. Рабство отменили, а психология рабов в некотором плане в людях осталась. Нужно подчиняться.
За раздумьями, Боря пришёл на улицу Лаптева. Тот как раз стоял на крыльце, порядком устав от любви без передыха. И был очень рад возвращению арбалета.
– Слушай, ну Шац обрадуется, конечно.
– Да он и так… радуется, – добавил Боря, отпустил Боцмана с поводка побегать по территории Лопырёва и по порядку рассказал всё, как было с Шацем.
– Слушай, ну дела, конечно, – подгрузился Лопырёв и закурил ещё одну. – Психосоматика, значит? Это как тот случай, когда человек думает, что ему вводят яд, а ему вводят воду под кожу, но он всё равно умирает?
– Вот именно! – ответил Боря и уже хотел позвать ротвейлера, чтобы снова пристегнуть к поводку, но телефон зазвонил вновь.
А там – Лариса Борисовна.
– Прости, надо ответить, – немного отошёл сантехник с крыльца.
Ведь понятно, что хоть ему и не перезвонила, но волнуется за Вику. И раз звонит сейчас, то интересно как долетела. А тут такая жаркая встреча для блондинки, что хоть блины пеки.
Но Де Лакрузо про Вику и слова не сказала. Голос её был холоден как лёд. А слова-ножи.
– Борис… ситуация такова. Ваш отец попал в серьёзное ДТП.
Вот вроде бы только что дышишь полной грудью, разгребая все дела, как снова – мрак и дышать нечем.
– Он… жив? – почти шёпотом спросил Глобальный.
–
– Что случилось?
– Не справился с управлением, – добавила она и ввела в курс дела. – Врачи сказали, последствия удара током. На руках характерные ожоги. Его било током в ближайшее время?
Боря вспомнил эпичный полёт предка с резиновыми куклами наперегонки, сглотнул.
– Да, было дело.
Голос Ларисы Борисовны стал строже мгновенно:
– И при этом ты со спокойной душой отрекомендовал мне его дальнобойщиком?
– Но он же отлежал в больнице, подлечился.
– Сколько? Полдня?
– Не… не знаю, – сбился голос Глобального.
– В общем так, Борис… он разбил фуру. Слава богу, без груза. Возвращалась порожняком перед рейсом. Но сам грузовик придётся компенсировать. Теперь ты мне должен шестьдесят миллионов.
– С… сколько? – едва не выронил телефон Боря.
– Это себестоимость, – уточнила бизнес-вумен. – Я брала его, когда курс был шестьдесят рублей за доллар. Сейчас он стоит сто миллионов. Чудовищная сумма для нас и всего жалкий миллион долларов для запада. С учётом ситуации на рынке, сам понимаешь, дешевле не будет.
– А как же…страховка?
– Какая страховка? Груза? – рассмеялась Лариса. И вновь холодно. Почти мерзко. Тут же сама остановила себя. – Порожняком ехал, говорю же. Или ты всерьёз рассчитываешь получить что-то со страховой по ОСАГО, когда виноват водитель? Это хорошо, что он ещё на встречу не вылетел. А в столб въехал. Но кабина вдребезги, Боря. И наши грузоперевозки теперь под вопросом. Ты ведь… решишь этот вопрос? И не будешь делать глупостей? Мне не придётся бегать и искать тебя по подвалам?
– Не придётся, – ответил потрясённый Боря, который только что мысленно летал и строил, а теперь на ноги как кандалы накинули. – Я… что-нибудь придумаю, Лариса.
– Пока не отдашь долг, я для тебя – Лариса Борисовна, – уточнила она всё тем же холодным, отстранённым голосом, чётко давая понять, что ни один любовник в мире не может быть настолько хорош, чтобы вернуть шестьдесят миллионов на этой почве.
– Я понял… Мне… надо подышать, – ответил Боря и отключил связь.
Почему он в ответе за отца? Потому что батя, даже разобранный по тем самым органам, не сможет вернуть и половины. А он молод и предприимчив. И очевидно, в ответе за всю родню.
Боря как стоял, так и присел на крыльцо, с бледным лицом и ничего перед собой не видя. Хоть снова в кому впадай и больше из неё не выходи. Ведь по Ту сторону точно нет никаких долгов.
«Разве что кармических», – обронил внутренний голос.
Расслышав большую часть разговора, Лаптев только рядом присел и третью закурил:
– Шестьдесят миллионов? Охуеть. Такие суммы даже сами дальнобойщики годами отдают, жопу под руль приклеив. Он ещё что-то говорил, а Боря слышал только отдельные фразы. В ушах стоял гул.