Тотальное вторжение
Шрифт:
И, наконец, флотилия приблизилась к тому месту, где, по словам магов, находился дракон. Но пространство между астероидами и соединяющими их спицами оказалось пусто.
– Я никого не вижу! – Сказал Олаф, вертя головой во все стороны.
– Там! – Показал ему Яма.
Все взгляды обратились на тускло поблескивающий свинцовым оттенком шар-астероид. Чуть сбоку от него, так что с флагмана была видна только его верхушка, сиял золотым светом вход во Врата Между Мирами. Но не он приковывал всеобщее внимание.
Ломилирн, не в силах вымолвить ни слова, взмахом руки подал сигнал,
Неподалеку от Врат стоял круглый стол, за которым сидели три существа: дракон, эльф и человек. Они пили, ели и мирно беседовали друг с другом. Однако даже землянам стало не по себе от уплотнившейся до почти физического уровня магической энергии.
Криннофиллис и Кинтэлл побледнели и тряслись, как в лихорадке. Остальные эльфы застыли с раскрытыми ртами и выпученными глазами. Только Яма был совершенно спокоен и, казалось, внутренне посмеивается над остолбеневшими эльфами.
– Раньше я считала, что дракон должен быть гораздо больше. – Сказала Яна.
– Он раньше и был больше. Намного больше. – Непослушными губами прошептала Дилафисса Долифандра. – Но на его силу нашлась сила еще большая…
– Наконец-то они догадались! – Расплылся в улыбке Яма.
– О чем догадались? – Повернулась к нему Яна.
– Что тут, черт возьми, происходит?! – Возмутился Олаф.
– Мы удостоились великой чести – увидеть Возрождающегося Бога! – Торжественно объявил Яма.
– Это вон тот, в сером балахоне? – Недоверчиво спросил Олаф.
Несколько эльфов быстро отодвинулись от него в стороны, как будто испугались, что неверующего немедленно поразит карающая молния.
– Я бы на твоем месте не сомневалась в НЕМ. – Сказала Дилафисса. – Ведь это ТВОЙ БОГ!
– НАШ. – Поправил ее Яма.
Дилафисса потупила взор. Давным-давно, в незапамятные времена, эльфы поддержали восстание против Великого Первого Бога. Имели ли они теперь право называть его СВОИМ?
Эскадра вплотную подошла к астероиду, и корабли опустились неподалеку от стола. Только теперь сидящие подняли головы, как будто впервые увидели новых гостей.
Тот, кто носил свободную серую одежду, сделал приглашающий знак рукой. Каким-то невероятным образом на него откликнулись именно те, кому он предназначался. По спущенным на поверхность астероида сходням сошли принц Кинтэлл, адмирал Ломилирн, маг Криннофиллис, Яма Чжи и Максим Фрадов. Если кого-то и удивил этот выбор, то он оставил свои сомнения при себе. В конце концов, нетрудно было догадаться, что на беседу приглашены представители разных миров. Даже Яна и Олаф не возражали против того, что честь представлять Землю выпала именно Максиму. Заглянув в глубину своих душ, они поняли, что теперь больше принадлежат другому миру. И еще они поняли, что об этом известно не только им.
Приглашенные подошли к столу, стараясь держаться подальше от дракона. Даже в уменьшенном варианте он представлял собой впечатляющее и устрашающее зрелище. Змеиное тело шестиметровой длины и толщиной с талию взрослого мужчины. Три пары коротких лапок с острыми лезвиями когтей.
Максим решил, что дальневосточная традиция изображения драконов гораздо более соответствует истине, чем европейская. Поэтому про себя он назвал Крахторота «змеем», что намного точнее отражало внешний вид и внутреннюю сущность врага.
– Присаживайтесь. – Приветливо сказал Возрождающийся, и перед каждым из вновь прибывших появились удобные стулья и набор посуды.
Стол при этом заметно увеличился в диаметре. Приглашенные заняли свои места, но к еде не притронулись, хотя их ноздри и щекотали аппетитные соблазнительные ароматы. Повисла неловкая пауза.
Как-будто не обращая на нее внимания, Возрождающийся откинулся на спинку своего стула и, оглядев собравшихся, произнес:
– Вы прибыли вовремя. Мы как раз обсуждали положение дел на Черно-Белой Бусине, да, пожалуй, и на всем Ожерелье.
Взгляд Бога остановился на принце Кинтэлле. Но тот этого не заметил, так как сам в это время, не отрываясь, смотрел на своего брата. Заговорить с ним он не решался, и только в его глазах отражалась огромная любовь к брату.
– Это и правда я. – Улыбнулся Эллчагр. – Мне пришлось пережить несколько неприятных событий, но теперь я в полном порядке.
Кинтэлл облегченно вздохнул:
– Мы торопились. Мы спешили изо всех сил. Но не предполагали…
Эллчагр улыбнулся еще шире:
– Я рассчитывал на это еще меньше, чем вы.
Дракон что-то тихо прорычал себе под нос. Уж он-то, пожалуй, меньше всего ожидал подобного поворота событий.
Король эльфов сделал плавный жест, переводя внимание на Возрождающегося:
– Вы еще не слышали самого главного.
Тот ответил легким кивком головы:
– Скажи им сам.
– Я не буду подробно рассказывать все подробности. Наверное, вы и сами все поняли. Великий Первый Бог… – Легкий знак протеста со стороны человека в сером. – Вернее, Возрождающийся Бог или просто Трисмегист, как он сам просит себя называть, своей властью задержал дракона Крахторота и освободил меня из заключения в силовом куполе, в котором тот меня держал. Но Трисмегист не собирается продолжать вмешиваться в жизнь Ожерелья. Он даже не хочет наказывать Крахторота за его преступления. Он считает, что обитатели Бусин должны сами решать свою судьбу.
Опытный глаз лейтенанта Фрадова отметил, что адмирал Ломилирн и принц Кинтэлл слегка расслабились, а Яма, наоборот, едва сдержал возглас возмущения. Крахторот несколько раз подряд моргнул. Не разбираясь в физиологии драконов, Максим не знал, какие чувства должно выражать это движение.
Король Эллчагр продолжал:
– Трисмегист считает, что нам еще рано следовать дальше – в Измерения Порядка. Для этого надо вначале перестроиться внутренне, иначе путь может стать опасен. Все труднее и труднее будет синхронизироваться с реальностью. Все больше и больше препятствий встанет на пути.