Тотем. Проклятый

Моррелл Дэвид

— Ты только прикинь. Если бы ты хотел его грохнуть, так спрятался бы в кустах да выследил. Нет же, ты пришел сюда, чтобы показать всем, что не шутишь, но чтобы я или кто-нибудь другой отговорил бы тебя.

— Знаешь, я ведь и ее должен убить. Давным-давно надо было это сделать, да вот беда: она всегда была слаба на передок, а он ей нравился.

— Люди не станут тебя осуждать, если…

— Слотер, ну почему бы тебе не заткнуться.

И Слотер почувствовал, как внутри вспыхнул пожар.

Уилли отодвинулся от стола.

Слотер дернулся и тут увидел стоящего в дверном проеме брата Уилли, Орвала.

— Оставайся там, где стоишь, ублюдок.

Но Орвал,

словно не слыша, двинулся вперед, и люди кинулись врассыпную.

— Уилли! — крикнул Слотер.

Орвал поднял руки, Уилли прицелился, а Слотер прыгнул на него, стараясь дотянуться до дробовика. Но дуло поехало вверх и уставилось в потолок. Слотер пытался не допустить выстрела.

— Эй, шеф, все в полном порядке. Дай ты ему в меня пульнуть, — обратился к борющимся Орвал.

И мужчины замерли, уставясь на него.

— Чего?

— Ты же слыхал меня, Уилл, я этого заслуживаю.

— Вот тут ты чертовски прав.

— Я ее трахнул. Черт, я не мог отказаться, хотя сказать по правде, это она меня трахала, не я ее. Чертовка просто изнасиловала меня, если быть совсем точным.

Слотер крепче уцепился за руку с ружьем.

— Но она же моя жена!

— Кстати, я тебе еще вот что хотел сказать. Она сейчас сидит в автобусе и едет куда-то на юг. На твоем месте я бы просто рассмеялся и поблагодарил судьбу. За столь ценный подарок…

Слотер, наконец, отобрал дробовик. Он отступил на несколько шагов в тень, уповая на то, что никто не заметил, как трясутся его руки.

Уилли побрел к дверям.

— Слушай, да пусть едет, ради Христа. И где ты был, парень? Я тебя по всему городу искал.

Уилли остановился и уставился на брата.

— Ждал тебя здесь.

— Мне следовало догадаться, ведь ты же всегда здесь сидишь после десяти.

Уилли продолжал, не отрываясь, смотреть на него. Затем внезапно ухмыльнулся.

— Ублюдок тупоголовый.

— Слушай, не обзывайся. Сейчас схожу, принесу свою пушку. Хотя нет. Воспользуюсь твоей. Слушай, шеф, дай-ка мне его ружьецо на минуточку.

— Проку тебе от него никакого. Оно не заряжено, — сказал Уилли.

— Да неужто?

И они расхохотались.

Слотер переломил ружье и, заглянув в стволы, увидел, что они пусты.

Братья продолжали ржать.

— Я видел, как ты намочил штаны.

Слотер был настолько измучен, что не смог даже разозлиться. Он снова взглянул на ружье, увидел свои дрожащие руки. Конечно, можно было отвезти Уилли в участок и привлечь за нарушение общественного порядка, а что проку? Ружье оказалось не заряженным. Никто не пострадал. Люди в баре стали постепенно приходить в себя, и до них дошел комизм ситуации. Теперь шуточек по этому поводу хватит месяца на два. Слотер махнул рукой и подошел к братьям.

— Уилли, я должен…

— Эй, шеф, не обижайся.

— Ладно, подожду другого раза.

И он постарался выдавить легкий смешок из сдавленной глотки.

Братья отправились к стойке.

— Куплю тебе выпивку, — сказал Орвал.

А Слотер пошел к дверям.

— Слушай, а что с моим ружьем?

— Похоже, у тебя его больше нет, Уилли.

— Да отдай ты его ему, — сказал Орвал. — Не стоит придавать значения подобным шуткам.

Слотер не остановился. Около дверей стоял хозяин.

— Я рад, что вы пришли, — пробормотал он. — Все ведь могло повернуться иначе.

— На сей раз вам повезло, — откликнулся Слотер и кивнул. Он уже проходил в дверь.

За его спиной слышался разговор братьев:

— Слушай, она ведь ужасна. Как тебе удалось ее терпеть все эти годы?

Слотер закрыл за собой дверь и вышел

на залитую лунным светом улицу. Эти ему братья… И до этого случая он уже сталкивался с ними несколько раз. Все из-за их чрезмерного пристрастия к алкоголю и определенного сорта шуточек. Он должен был сегодня сообразить, что ничего страшного произойти просто не может. Теперь они станут напиваться до самого закрытия, а потом пойдут по бабам. Им ведь больше ничего не было нужно. Женушка Уилли была еще тот подарок, она только и делала, что натравливала братьев друг на друга, чтобы выбрать подходящий момент и смыться. Вообще, Слотер не очень хорошо разбирался во всей этой ситуации. Он не мог и предположить, чтобы у этой стервы хватило ума на подобные штучки. Да и Уилли вряд ли дал бы ей так просто уйти, если бы она трахалась, кроме его братца, с кем-нибудь еще.

Слотер опустил глаза вниз и посмотрел на трясущиеся руки. Затем тряхнул головой. Эти два сопливых засранца довели его до такого состояния. Стыдоба. Он подошел к полицейскому автомобилю, забрался внутрь и уставился на луну, серебрившую ветровое стекло.

Да, городок этот был полон шпаны вроде этих вот братцев. «Ты с ними — два сапога пара», — подумал о себе Слотер. Черт, ведь даже заряжен не был, он никак не мог успокоиться продолжая трястись. «А ведь были времена, когда на такую пушку ты бы просто не клюнул и совладал бы с ситуацией как дважды два», — думал он и лихорадочно искал в карманах ключи, пытаясь вставить их в замок зажигания. Правда, то было в другом городе.

Наконец, ему удалось сунуть бородку ключа в замок и, чувствуя до сих пор слабость в коленках, он медленно покатил к окраине.

Пять лет назад он прибыл сюда из Детройта. Слотер никогда никому не рассказывал о том, что именно заставило его переехать. Продолжал темнить, что страшно утомился житьем в том городе, устал быть полицейским там, где столько жестокости и ненависти. В надежде обрести нечто лучшее, мирное, он с накопленными деньгами приехал в Вайоминг и попытался было разводить лошадей. Но у него ничего не вышло, и когда умер старый шеф полиции, Слотер сдался и обратился в мэрию с просьбой предоставить ему работу. В конце концов его обучали именно работе полицейского, а в таком маленьком городке вряд ли могла бы случиться такая беда, с которой ему было бы не справиться. «Так что, — говорил он себе, — по крайней мере…» Но всякий раз, когда приходилось усмирять драчунов или разбираться с последствиями дорожных катастроф, или даже входить в полночь в магазин, дверь которого оказывалась незапертой, Слотер ощущал непонятное загадочное напряжение в животе, а иногда ничего таинственного в этом слабом напряжении не было, ладони начинали потеть, и он думал, что, видимо, вернулся к работе полицейского только потому, что хотел, наконец, узнать, что именно скрывалось за всеми этими признаками.

Никто его страхов не замечал. Поначалу некоторые сильно боялись Слотера — из-за знаменитого имени, считая, что он будет чересчур крут и, приехав в Вайоминг с Востока, начнет вести себя здесь, словно в большом городе, и ломать кости, будто у себя в Детройте. Но члены городского совета тут же связались с Детройтом и получили о нем отзывы много лучшие, чем те, на которые сам Слотер надеялся. Никогда против него не выдвигалось обвинений. С работы его никто не выгонял. Поэтому его приняли на службу, правда, пока с испытательным сроком, а когда он закончился, зачислили на постоянную работу, больше ни в чем не подозревая и не опасаясь последствий. В конце концов Слотер так хорошо поставил дело, что в городке почти позабыли о том, что такое настоящая преступность.