Тотем. Проклятый
Шрифт:
— Данлоп, просыпайся, слышишь? Дело не терпит отлагательств.
Данлоп не пошевелился. Слотер хорошенько тряханул его.
— Гордон, вставай.
Слотер попробовал послушать сердце. Обнаружив, что оно еще колотится, он перестал беспокоиться, по крайней мере, об этом.
— Черт тебя возьми, Данлоп! — рявкнул он, встряхивая бесчувственное тело. Гордон застонал и постарался вывернуться, но Слотер не отпускал. — Это Слотер, слышишь? Просыпайся. У нас неприятности.
Данлоп снова застонал. Изо рта его жутко воняло, но не обращая на это внимания, Натан обхватил приятеля за плечи и, подняв, выволок в коридор и потащил к туалету с ванной.
— Ничего, ничего, расслабься.
Данлоп орал не переставая.
Слотер щелкнул его ладонью по лицу.
— Эй, это же я, Слотер.
Данлоп заморгал. Глазки у него были красные. Блевотина, запекшаяся вокруг губ, начала смываться и стекать по подбородку; он нахмурился, склонив голову набок. Было похоже, что он сейчас заплачет, затем его тело напряглось.
— Все в порядке, я здесь, с тобой, — сказал Натан. — Давай, блюй…
Он наблюдал за Данлопом, вода стекала на него, один спазм сменял другой, а затем Гордон вздохнул и, откинувшись назад, закашлялся. Он плакал.
— В чем дело? Кошмары?
Данлоп лишь кивнул.
— Так, у меня для тебя есть работенка и мне нужно, чтобы ты протрезвел. — Данлоп повернулся к нему.
Вода брызгала на них.
— Пока ты еще в лежачем состоянии, я бы хотел получить от тебя четкие ответы на некоторые вопросы, — продолжил Слотер. — И надеюсь, что ты не станешь мне лгать. Мне необходимо знать, могу ли я на тебя положиться.
Данлоп закрыл глаза, содрогнулся: ледяная вода продолжала литься ему на плечи.
— Как так? Не понимаю.
— Все от тебя зависит.
— Ты ведь прекрасно знаешь, что именно хочешь услышать. Так что мой ответ тебе не нужен.
— Слушай, приятель, — Слотер уселся на край ванны и вонзил ногти Данлопу в плечо, — Ты оказывается не так уж и пьян, как прикидывался. Поэтому я хочу услышать ответ.
— Да-да, разумеется. Уверяю, что ты можешь мне доверять.
— Если ты обгадишься, то лучше никогда не попадайся мне на глаза, понял?
— Ты можешь на меня положиться. Эй-эй, мое плечо!..
Слотер увидел, что под его пальцами кожа на плече стала наливаться пурпуром и ослабил хватку. Потом, убрав руку, сел на унитаз.
— Мне нужно, чтобы меня кто-то прикрыл, — сказал он, наконец. — Чтобы человек этот ко всему прочему был не здешний, что бы он в своем поведении был свободен и ни от кого не зависел. В общем, догадываешься, о ком я. Так: мне необходимо, чтобы ты ежесекундно наблюдал за моими действиями, проверял все, что я делаю и подробнейшим образом это записывал. Скоро здесь начнется кошмар, поэтому я хочу оказаться надежно защищенным.
Данлоп крепко прикрыл глаза и содрогнулся под струей ледяного душа.
— Ты меня слышишь?
— Неужели настолько плохо?
— Даже хуже.
— Черт, да пусть я буду проклят, если не пойду с тобой.
— Будешь проклят, если пойдешь. Но имеется одно условие. Я прошу только о том, чтобы ты не публиковал эти материалы без моего разрешения.
— Нет, я…
— Просто не хочу беспокоиться еще и из-за тебя. У меня и без этого забот хватает.
Вода продолжала
— Договорились, если только больше никто в этом не будет замешан.
— Больше никто: только ты и я.
— По рукам.
Слотер откинулся назад на стульчаке и оперся спиной о стену. Он не очень хорошо понимал, с чего бы начать.
— Ты вроде как говорил, что хочешь сделать отменный репортаж. По-моему, лучше ничего придумать нельзя.
Данлоп взглянул ему в глаза.
70
Хэммелю это не понравилось. Ему приказали вести учет всех, кто входил в контакт с вирусоносителями. Мало того, что его подняли в середине ночи, заставили смотреть на разодранные в клочья трупы несчастных лошадей, так еще чуть было не поволокли на охоту на каких-то там рысей. Ко всему прочему сегодня следовало проверить самочувствие владельца бешеного пса — еще бы: новичкам всегда достается хлебать всякое дерьмо. Он пристально всматривался в экранированную дверь: телевизор орал, как оглашенный, но хозяин не отзывался. Черт, да разве с таким ором можно услышать, когда кто-нибудь стучит? Хэммель хорошенько врезал по косяку и заорал. Но лишь телевизор что-то прорычал в ответ. Хэммель попытался толкнуть дверь. Она поддалась.
— Есть кто-нибудь дома?
Полицейский вошел, обозревая батарею пивных банок.
— Где..?
Надо взглянуть в спальне или ванной. Направо был коридор, и он двинулся по нему.
— Кто-нибудь дома?
Первая дверь вела в туалет, и Хэммель заглянул туда, учуяв страшную вонь. Когда он туда вошел, его едва не стошнило, унитаз был полон до краев, видимо, никто никогда не спускал воду.
— Ни фига себе.
Он рефлекторно обернулся назад, но коридор за его спиной был совершенно пуст. Следующей комнатой оказалось некое подобие рабочего кабинета с раскиданными бумагами и битым плафоном. А вот спальня была тщательно прибрана: все вещи лежали на своих местах, а кровать была идеально, как в армии, заправлена.
— Это неплохо. Попробуем спуститься в подвал.
Но Хэммель подумал, что было бы для начала неплохо позвонить в участок и попросить помощи. Здесь явно что-то было не так.
Вдруг он обернулся, услышав царапанье в шкафу. Распахнув дверцу, Хэммель вытащил револьвер, но тут на него навалился хозяин дома. Единственным преимуществом полицейского была молодость и полное отсутствие опыта. Другой на его месте тут же отступил бы назад, угрожая мужчине орудием, приказав ему не совершать глупостей и помнить о возможных последствиях. Будь офицер на месте Хэммеля постарше, его опыт и подобные действия оказали бы ему скверную услугу. Но в данном случае у Хэммеля просто не было времени на то, чтобы отступать, орать или пытаться кого-то задержать. Для этого он был чересчур напуган. Поэтому просто выстрелил хозяину дома в лицо.
71
Они смотрели на паковочную клеть.
— Обычно я не прихожу сюда по воскресеньям, но сейчас слишком много работы, — говорил старший. — Увидев разбитое стекло позади, я собирался сразу вызвать полицию, но решил проверить сначала инвентарь. Вот пришел и проверил…
«Давай, иди и получай свое», — злорадно подумал Слотер, но вслух ничего не сказал, чтобы не усугублять и без того трудное положение ненужным проявлением эмоций. Он мельком взглянул на Данлопа, который стоял рядом с ним и внимательно слушал.