Touching From a Distance
Шрифт:
Последний прием Йена в больнице состоялся 6 мая 1980 года. Так сложилось, что он встретился с другим доктором и оставил о себе впечатление человека, который в итоге разобрался со своей жизнью и думает о будущем. Вместе с Йеном тогда поехали Терри Мейсон и Роб Греттон, и после больницы он привел их в дом, чтобы собрать кое-какие вещи. На Терри в тот день он произвел, в общем, то же впечатление, что и на доктора. Ему и Робу Йен сказал, что во всем разобрался, и мы разводимся. У Терри не было конверта для «An Ideal for Living», и Йен отдал ему свой, а в придачу — некоторые из своих пластинок, включая сингл «Atmosphere/Dead Souls» с серийным номером 106, записанный на лейбле Sordide Sentimental. Внезапный порыв Йена раздать свои вещи мог послужить ключом к разгадке его намерений,
То, что он жил с родителями и почти не общался со мной, должно быть, пошло ему на пользу, так как с ним не случалось приступов в течение четырех недель. Во вторник 13 мая Йен приехал в Маклсфилд, чтобы повидаться со мной и Натали. Когда я пришла домой, он уже был там. Он помыл посуду и поставил в синей комнате свежие цветы: ирисы и фрезии. Я была скорее озадачена, чем рада, и подумала, что мы видимся в последний раз до его отъезда в Штаты. Я также думала, что Joy Division будут иметь там огромный успех и что Йен забудет про свою семью в Маклсфилде. До того как он ушел, я настояла на том, чтобы сфотографировать его с Натали. Она лежала на пеленальном матрасике, болтая ножками; он не взял ее на руки, а склонился так, чтобы его лицо оказалось рядом с ней. На снимке Йен запечатлен бледным и испуганным. Когда я получала фотографии после его смерти, этого снимка не было — я попросила его допечатать.
Натали и Йен в гостиной на Бартон-стрит. Последняя фотография Йена. 13 мая 1980.
Йен, Бернард и Пол Доусон (старый друг Бернарда) играли в бильярд в одном из пабов в Манчестере в следующий четверг. Пол, фокусник-самоучка по прозвищу Удивительный Носуад, сумел рассмешить Йена. Бернард впервые за долгое время услышал его смех, и они договорились снова встретиться все вместе в субботу. Питер Хук увиделся с Йеном в пятницу, когда подбросил его до дома родителей. Они оба с большим волнением обсуждали грядущую поездку в Штаты.
Он покончил с собой в субботу ночью. Я не мог в это поверить. Он мог бы стать невероятно хорошим актером. Мы ни черта не понимали, что происходит. Ты пытаешься помочь ему, основываясь на своем не особенно богатом жизненном опыте, и делаешь все, что в твоих силах, но как только тебя нет рядом, он берется за старое, понимаете?
Вместо того, чтобы пойти на субботнюю встречу, Йен позвонил Бернарду и сказал: «Я не смогу. Хочу увидеться с Дебби, поговорить с ней. Увидимся в понедельник в аэропорту». Он говорил спокойно, и Бернард ничего не заподозрил, хотя это был их последний разговор.
Я также слышала о том, как он сказал Робу Греттону, что собирается приехать в Маклсфилд, чтобы посмотреть по телевизору фильм, который не хотел смотреть при отце. Это был «Строшек» Вернера Херцога, фильм про европейца, который уехал в Америку и покончил с собой, вместо того чтобы выбирать между двумя женщинами. В заключительной части фильма показан мертвец в вагончике канатной дороги и петух, танцующий на месте, в связи с чем на сбеге пластинки «Still» можно прочесть «The chicken won’t stop»/«Петух танцует», «The chicken stops here»/«Петух перестает танцевать» и увидеть изображение следов петуха.
За неделю до этого мы пошли и накупили новой одежды; он был по-настоящему счастлив.
He думаю, что Йена сильно заботило американское турне.
Если
Я думаю, что Йен сам решил, когда ему умереть. Ему было важно вести себя как ни в чем не бывало перед участниками группы, потому что в противном случае они попытались бы переубедить его. Американское турне не заботило Йена по единственной причине: он знал, что никуда не поедет.
13. Мое время [17]
Я прокручиваю в памяти события тех дней, будто просматривая фильм, снятый без меня. Я делала это столько раз, пытаясь найти место для недостающего фрагмента, способного изменить ход событий. Знаю, я не единственная принимаюсь порой говорить себе: «Ах, если бы только...», ошибочно полагая, что лишь одним словом или поступком можно было спасти жизнь Йена. Сейчас я довольствуюсь хотя бы тем, что он умер у себя дома, а не в Штатах в разгар турне. Тони Уилсон в интервью журналу Select сказал: «Йен Кертис умер—хуже просто быть не могло. Если бы только он прожил еще 36 часов и добрался до Америки...» В действительности Йена сильно беспокоила предстоящая поездка. Он боялся неадекватной реакции на свое заболевание в некоторых штатах и приходил в ужас от предстоящего перелета. Он больше всего хотел отправиться туда на корабле, но сказал об этом только мне, так как знал, что этот способ далеко не самый простой. Я не думаю, что он всерьез собирался в Америку. А даже если собирался, я сомневаюсь в том, что это спасло бы положение.
17
My Timing.
В те выходные я была крайне загружена работой. В пятницу, как обычно, была дискотека, в субботу — дневной свадебный прием, а потом вечеринка для гостей. Я обрадовалась возможности побольше заработать. Неожиданно позвонил Йен и сообщил, что в субботу придет «домой», за день до отлета. В воскресенье у меня был единственный выходной; встречи я опасалась, но подумала, что, возможно, Йен хочет поговорить. Я не знаю, понимал ли он, почему мне приходилось работать официанткой. Жизнь рок-звезд, отправляющихся в тур по Штатам, далека от той, которой я жила уже целый год.
Я простояла за барной стойкой до полуночи в пятницу 16 мая, а в субботу работала там до обеда. Переночевала у мамы, потому что Натали тогда оставалась там. В обеденный перерыв немного отдохнула, а затем отправилась повидаться с Йеном перед вечерней работой. Я рассказала ему, как обстоят дела с моим графиком, и что Натали будет ночевать у моих родителей. «Почему бы тебе не привезти ее сюда? — сказал он. — Все будет в порядке». Я попыталась его урезонить. Вроде бы ничего такого в этой просьбе не было, но я не доверяла ему. В конце концов мне на выручку пришла мама: она решила, что Натали останется у них. Йен сказал, что хочет поговорить со мной, и я пообещала встретиться с ним после работы.
В тот день замуж выходила сестра моего друга, так что на свадебном приеме было много знакомых. Они спрашивали, как дела у меня и Йена. Я лишь кивала, улыбалась и делала вид, что все прекрасно и замечательно. Не хотелось мне на чужой свадьбе рассказывать, что мой собственный брак развалился. Я собирала стаканы, переступала через расставленные ноги и уворачивалась от машущих рук, в то время как мои руки и ноги изнывали от боли, а голова раскалывалась.
Поздней ночью в доме на Бартон-стрит Йен смотрел фильм Вернера Херцога. Когда я приехала, он прикончил почти целый кофейник и как раз наливал очередную кружку густого черного напитка. Он просил меня отозвать заявление на развод, но я сказала, что утром он откажется от своего решения. В ту ночь не было разговоров о любви — в последний раз это слово прозвучало, когда он сообщил, что не любит меня. Йен рассказал мне, что говорил с Анник этим вечером. Их отношения вовсе не завершились, и я почувствовала Крайнюю усталость: разговор зашел в тупик.