Товарищ фюрер. Книга 1. Триумф блицкрига. Дилогия
Шрифт:
Черчилль пыхнул сигарой и с улыбкой извечного превосходства политика над «сапогами» посмотрел на серьезно задумавшегося над картой начальника Генштаба.
Тот уставился остановившимся взором на разноцветные стрелы и кружки, будто первый раз увидел их в жизни, а не сам принес эту карту в кабинет главы правительства.
Вражеский десант следовало немедленно сбросить обратно в пролив в течение двух суток, максимум трех, никак не больше. Иначе немцы закрепятся на плацдарме, потом перебросят туда свои танки, и тогда противопоставить их
Колониальные войска и ополчение не могут заменить потерянную во Франции кадровую армию, им нужно еще не менее полугода подготовки. Нет, драться будут отчаянно, но только в обороне, ибо наступать они пока не обучены. Так что потери будут, и огромные, ведь враг опытен и вооружен до зубов.
Резервы же скудны, но в них две танковые бригады, единственный оставшийся у англичан козырь. И если преждевременно и неразумно бросить их на стол Марса, то результат может быть совсем другим, не тем, на который можно надеяться…
«Фельзеннест»
— Таким образом, мой фюрер, высадка в Англии идет строго по намеченному плану, а наши потери меньше расчетных. — Манштейн говорил уверенно, веским голосом, словно маститый профессор математики из университета забавляется на лекции, объясняя азы предмета нерадивым студентам. — И не достигли и пяти процентов привлеченных плавсредств, что вполне допустимо. Даже при соблюдении данного коэффициента мы можем уверенно продолжать операцию, придерживаясь предварительного планирования, еще в течение семи или десяти дней, мой фюрер!
Андрей раскрыл рот и тут же захлопнул. Да, то, что они восприняли с фон Путткамером как огромные и непозволительные потери — сотня суденышек была потоплена и расстреляна английскими кораблями, не прозевавшими высадки, на подходе к берегу, начальник штаба ОКВ заранее вписал в расходную статью.
— Поставки же новейших паромов Зибеля и танкодесантных барж идут согласно графику и позволят, за счет качественного улучшения, не только восполнить потери, но и добиться некоторого приращения тоннажа.
«Скворешня» захлопнулась еще раз — подобрав челюсть, Родионов полностью оправился от удивления и острой вспышки раздражения.
Действительно, операция «Зеелеве» и без того рискованная, так что нужно радоваться таким малым потерям, ведь в портах было собрано свыше двух тысяч единиц плавающих лоханок.
Причем всех, до которых руки только дотянулись, даже оставив бельгийских, немецких или французских горожан без привычных речных трамвайчиков на Рейне, Эльбе или Сене. А заодно прибрали и прогулочные катера. Также призвали, причем поголовно, и тех, кто мог управлять этой техникой, одев на них флотские бушлаты и форменки.
Тут надо отдать должное командованию кригсмарине — оно впервые отказалось от порочной практики экономии сил, благо пустить в расход предстояло тех, на кого адмиралы совсем не рассчитывали в дальнейшем.
Лишь
Но главным стало то, что с назначением Шпеера ответственным за выпуск вооружений производство новых десантных паромов и барж было не просто налажено за столь короткий трехмесячный срок, а поставлено на поток, о чем раньше не помышляли. Вот что значит не просто не зашоренный ум, а совершенно иное видение проблем.
Бывший главный архитектор рейха додумался изготовлять «зибели» по секциям, бросив на их изготовление немалые промышленные мощности. А сборку производили прямо в портах Северной Франции и Бельгии, устанавливая прямо стахановские рекорды. Адмирал Редер даже начал осторожно жаловаться, что флот просто не успевает с подготовкой экипажей.
«Зибели» не стояли рядом с транспортами «Либерти», намного большими по водоизмещению, что таким же поточным методом строили янки в годы Второй мировой огромными тысячными сериями, затрачивая от закладки до введения в строй едва два месяца.
Впрочем, рекорд американцы установили в две недели, который немцам так и не удалось пока побить, хотя производство было беспрерывным, а рабочие трудились в три смены. Но в двадцать дней уже укладывались, что не могло не радовать.
С начала августа паромы стали поступать по паре штук, а сейчас свыше десятка боевых «катамаранов» поднимало ежедневно военно-морской флаг. Конечно, лучше было бы перенести срок высадки на месяц, вот только погода сама диктует свои условия, и тянуть время не следовало, ибо оно работало на англичан.
— Хм…
До Андрея внезапно дошло — через месяц-другой «зибелями» и баржами, если сохранить прежние темпы, будут забиты все порты. Законы военной экономики для того и существуют, ибо неумолимы, так война губит и списывает не просто много, а в невообразимых количествах. Впрочем, остановить производство никогда не поздно, а излишки затратить в Африканской операции, которая начнется через неделю-другую.
— Мой фюрер!
— Я вас слушаю, Манштейн. — Андрей опомнился и сосредоточился на докладе. Генерал водил указкой по карте и продолжал говорить:
— Парашютистам удалось захватить два аэродрома, и они сейчас упорно расширяют плацдармы у Гастингса и Фолкстоуна. Парашютисты могут соединиться в самые ближайшие часы.
— Десант уходит в прорыв. — Родионов неожиданно вспомнил слова подзабытой песни «Голубых беретов», и они сами пришли ему на язык.
— Вы что-то сказали, мой фюрер?
— Да нет, ничего, мой милый Манштейн. Просто прорыв не терпит перерыва, и фактор внезапности нужно использовать на всю катушку.
— Мой фюрер, позвольте мне продолжить доклад, — твердым и решительным голосом произнес генерал. — Я как раз хотел затронуть этот важный момент…