Товарищ Ссешес
Шрифт:
– Понял, какие у нас тут 'мародеры из остатков разбитой Красной армии' ходят?
Презрительно сплюнув, Петрович продолжил: - Нет, следы кирзачей и гильзы от мосинки там тоже были. Так что, как минимум пять иродов, страха божьего не боящихся, вместе с офицериком гансовским там было.
– Прав ты, уходить надо и своих уводить. Только вот куда? На ум только Лисий остров приходит, по этой суши может и дойдем, разведать бы. Сам знаешь, до него и не каждой зимой дойти можно было.
Тихий шелест оглаживаемой, практически белой от седины, бороды замечательно оттенил задумчивое бурчание Петровича, поудобнее перекладывающего свободной рукой прислоненный к завалинке костыль:
– Да я б сам сходил, да сам
Паузу, родившуюся после этих слов, попахивающую чем-то странным и необычным, нарушил закономерный вопрос Макара:
– Телись давай, чего затих. Али не прошли?
Вскинувшийся от таких слов Петрович, полез на стенку:
– Сам телись Макарушка, гренадерская твоя душа, мои-то и не дошли, да я их сам с младых ногтей гонял, как сидоровых коз. Это не твои обалдуи...
– К середине тирады экспрессия речи уменьшилась и концовка была произнесена чуть ли не шепотом. Грустно опустив плечи, старый егерь, сторожко плюнул через левое плечо и перекрестившись продолжил.
– Чертовщина какая-то творится, Макар. Видели мои отроки остров и путь к нему издали вроде нормальный, а вот подойти не получилось. Кругами ходили, как несмышленыши какие-то!
– С ожесточением и с досадой хлопнув ладонью по культе правой ноги, Петрович продолжил.- И это мои-то!
– А что Кабаниха говорит?
– Что говорит... Сам знаешь, что она мне сказать может, уж полста лет прошло, так все равно простить не может, что я не ее, а мою Олесю выбрал. Стерва старая.
– Да, сосед, девка была - огонь. Если б не ведьма - от сватов отбою бы не было. Да и ты тогда ведь струхнул? Она ж ведь за тобой считай, что только не бегала?
– Оборони Господь от такой жоны.
– Прочесав пятерней волосы, Петрович неохотно добавил.
– Да и струхнул... Не без того... Не ходил я к ней - внучка младшего Сергуню отправил.
От этого признания весёлая улыбка сама собой расцвела на лице деда Макара.
– Ой, Петрович! Ну орёл! В штыковую на германские кулемёты ийтить ему было не боязно... Ну да ладно - чего сказала-то?
– Да говорит - леший дюже злой. Сейчас в лес лучше не соваться, а если уж нужда великая так попробовать дело миром решить.
– И уже изменившимся тоном, явно цитируя переданные внучком слова, добавил.- 'Ничо - пусть поклонится, с него не убудет'
...
18.08.1941 г. Поляна возле источника.
Странные голубые водоросли мерно мерцали в кристально прозрачной толще воды небольшого озера скрывающего покрытые непонятными извилистыми линиями мегалиты источника. Легкий ветерок подергивал легкой рябью поверхность водоема и обдувал с удобством разместившегося на расстеленном плаще дроу, с любопытством вглядывающегося в воду с низкого порожка резко обрывающегося берега. Любопытство Ссешеса касалось не только этих странных светящихся водорослей, но и общего состояния озерка. Несмотря на свою красоту и прозрачность оно было полностью безжизненно, ни одного малька или головастика не резвилось в его глубинах, ни одно насекомое не рисковало приблизиться к его водам. Даже листья, падающие с растущих деревьев, казалось, опасаются падать на эту безусловно прозрачную, но какую-то неживую поверхность.
Совсем недавно на месте этого озера была топь, страшная коварная топь, поглотившая, скорее всего, не один десяток жизней. Но, после запуска источника, исходящие от мегалитов волны магии сотворили с бывшим болотом что-то не понятное. Взять хотя бы эти подозрительные водоросли, не то что бы Ссешесу хотелось заняться натуралистикой и углубляться в процесс жизнедеятельности этих странных растений, не похожих ни на одно из ему известных. Просто сам факт существования жизни даже в этих водах напоенных магией до такого уровня, что опущенную в них руку
Одной из случайно обнаруженных особенностей этой странной прозрачной до синевы воды, было ее слабое лечебное действие достаточное для затягивания мелких царапин и излечения синяков. Впрочем, моментально исчезающее после двух-трёх часов переноски в поясной фляге. Также стоит упомянуть мощное слабительное действие данной водички, обнаруженное опытным путем на мучавшемся от жажды Олеге.
Еще одна особенность, как раз и используемая в данный момент Ссешесом, заключалась в легкой и самое главное не напрягающей возможности заряжать накопители. Делов-то - полежать на бережку и понаслаждаться природой. А вот тоненькая леска, тщательно примотанная к маленькой, воткнутой в берег рогульке, она тут просто так, может рыбу человек, тьфу - дроу, ловит. То, что на другом конце лески бережно примотаны несколько кристаллических накопителей и они со второго, а то и с третьего раза пристроены навесиком у основания мегалитов, ведь, правда, что это никому не интересно?
В общем, замечательное место для медитации, восстановления сил, и для того чтобы просто полежать. Пропитывающая в этом месте воздух магия замечательно восстанавливала силы даже за незначительное время. Да и просто полежать тут на мураве было приятно. Трава на обрывистом бережку, небольшой ступенькой обрывающемся прямо в озерцо, просто на загляденье - травинка к травинке. Есть чем Духу Чащи гордиться, тем более что именно эта поляна и есть место парковки его анимы. Так что, если где и можно со стопроцентной вероятностью отловить Лешего и решить пару вопросов, то здесь это займет намного меньше времени. Впрочем и он для того чтобы обговорить некоторые животрепещущие вопросы уже второе утро находит Главу Дома Риллинтар, за миролюбивым занятием - рассматриванием этих самых, ни на что не похожих водорослей. Вот и сейчас - выступившее из стены зелени окружающей поляну тело Духа Чащи, несмотря на почти полную бесшумность появления, было внимательно смотрено и удостоено доверительного кивка. Судя по динамике кивка и общему злому до чертиков виду - настроение у дроу после сегодняшней ночи было просто отвратительное. А какому ему еще быть? Первая тренировка после черт знает какого времени...
...
Тщедушная мальчишечья фигурка, покрытая розовыми пятнами заживших ожогов, неспокойно вздрагивала, сжавшись в комочек на затянутом шелком ложе. Неспокойный сон, больше похожий на кошмар, терзал dalharuk Quellar Rillintar. Хотя это маленькое, истерзанное жизнью существо и не догадывалось об изменении своего статуса.
Прикорнула рядом ВаСю, с большим трудом заставившая не отвечающее на внешние раздражители тело забыться неспокойным, но таким нужным для психики ребенка сном. Полностью вымотавшаяся кицуне даже не дернула ухом на легкие шаги и шелест раздвигаемой перегородки и, раскинув ничем не сдерживаемую копну волос, продолжала спать, прижимая к себе нуждающееся в защите и покровительстве тельце. Извечный материнский инстинкт, свойственный любому живому существу. И нет в нём какой либо меркантильной выгоды или коварных планов - просто с древнейших времен, в базовом слое инстинктов он является главнейшим. Хотя... Тут нет и не должно звучать всей этой наукоемкой чуши, придуманной психологами ради куска хлеба с маслом и ложкой икры, - просто на застеленном сырым паучьим шелком ложе лежала женщина, защищающая ребенка. Обняв и обернув коконом рук, она закрывала его от окружающего мира, наполненного насилием и болью - пусть только на ночь. На эту короткую, наполненную тихим плачем и вскриками ночь. И пусть этот ребенок не её, но это не помешало ей вскинуться и оскалить клыки в порыве защитить - защитить от всех и вся, несмотря ни на что, стоило только появившемуся из тьмы коридора Ссешесу притронуться к мальчику.