Товарищ Танкист
Шрифт:
Ух ты! Кто идет! Вместе с Куприным в цех вошли Жуков и Жданов! Жуков еще не прибурел, ходит без охраны, Жданов – тоже. Голос у будущего маршала Победы громкий, командирский. Сразу к кому-то пристал, а Куприн замахал Сергею, чтобы подошел.
– Ну вот, вы просили познакомить с командиром, который удержал переправы на Луге. Полковник Танкист.
– А фамилия?
– Это и есть фамилия.
– А почему здесь, а не на фронте?
– После завершения разгрома шестой танковой дивизии генерала Ландграфа получил приказание прибыть на сто семьдесят четвертый завод и готовится к эвакуации. Отказался эвакуироваться, готовлю батальонную маневренную группу для борьбы
– Почему немецкие?
– Других нет, американские М-3 были бы лучше, но их нет.
– Нету, нету. Так, кто разрешил?
– Я, – ответил Куприн. – Батальонная группа формируется на базе Первой дивизии НКВД. Планируем развернуть ее в бригаду.
– А это что? – спросил Жданов, указав на стоящий поблизости тягач с полуприцепом-платформой.
– Трак для перевозки танков. У приданных танков «КВ» мал запас хода, и механики сильно устают на маршах. Все танки группы имеют приданные седельные тягачи. Они же используются при эвакуации.
– Интересно, где немцы ударят?
– Вот об этом я бы и хотел поговорить и показать, что сделали, пройдемте!
Они перешли в пятый цех, где стоял «Оплот». С трудом, но поместились все четверо в башне. Сергей вывел карту на планшет, отмасштабировал ее, затем подключил приемник, настроившись на частоту немецких танкистов. На планшете появились отметки, Сергей показал пальцем.
– Вот тут идет танковый бой. Это под Старой Руссой.
– Охренеть! – послышался звучный бас Жукова. – Где взяли!
– Где взяли, где взяли, у «укропов» отобрали. Сегодня настроили.
– Вылезаем! Душно! – сказал Жданов.
– Минуту! – Сергей щелкнул вентиляцией. – Появление танков на участке мы определить сможем. Задача – быстро перебросить на угрожаемый участок маневренную группу и подрезать их прорывы, уничтожая обозы, снабжение, командование. Поэтому и таскаем сюда из зоны боев все, что можем, а тут, как назло, завод собираются эвакуировать. Удержим мы здесь линию фронта. Лес здесь и болота. Видите точку?
– Видим.
– Это наш танк. Если мы поедем, то точка начнет перемещаться по карте, а компьютер пересчитает положение противника. Это называется наблюдение в режиме реального времени. И главное! Противник не знает, что мы за ним следим, и пользуется радиостанциями свободно! С большого расстояния нам не разобрать сами сигналы, но их наличие говорит о многом. Кстати, так же можно засекать и самолеты. А теперь главный хит сезона! Карта боевых действий с двадцать второго июня по тридцать первое июля тысяча девятьсот сорок первого года!
На мониторе появился рисунок со стрелами.
– А теперь смотрим изменения! Начало наступления десятого июля полностью совпадает. К сегодняшнему дню должно быть вот так вот: должен был пасть Гдов, немцы заняли Усть-Лугу и отрезали одиннадцатый корпус от Большой Земли, взяты Порхов, Сольцы, Старая Русса, бои на подступах к Новгороду. Имеем: три немецких танковых дивизии уничтожено, немцы отошли назад к Пскову и вынуждены отражать наши атаки на Псковском направлении. Мы вернули станцию Дно, ведем наступление на Порхов, Дедовичи наши, есть возможность окружить дивизию «Мертвая Голова» под Старой Руссой. В тот раз Гитлер снял танковые войска со смоленского направления и перебросил их под Киев и под Новгород, обеспечив этим поражение наших войск под Киевом и под Новгородом. Тридцатого он будет в Витебске. Через четыре дня.
– Где в Витебске? – заинтересованно
– Не надо просить АДД бомбить Болбасово. Во-первых – бесполезно, а во-вторых – пусть немцы делают ошибки! Пусть думают, что это случайное стечение обстоятельств, а не вмешательство третьих сил.
– А ты – третья сила? – грубовато спросил бывший унтер-офицер.
– Да, потому что изучал опыт боевых действий, полученный вами, товарищ будущий маршал Советского Союза и кавалер двух орденов «Победы». И не на поле боя, а в стенах Академии бронетанковых войск, с разбором и ваших ошибок, и ошибок противника. Знаю, как добывался этот опыт, и не хочу повторять его методом проб и ошибок. Удар под Сабском тому доказательство. У меня было девять танков и батальон автоматчиков, затем саперов придали. Плюс наладили взаимодействие с частями фронта, действовали быстро и решительно. В результате враг разбит с минимальными для нас потерями. Вы так действовали в Польше. Стремительно, без потери инициативы, с выверенной логистикой, с четко поставленной задачей и рубежами. А немцы сорок четвертого – это куда круче, чем немцы сорок первого. Вот так!
– Во нахал! Вроде и по морде надо дать, так ведь хвалит! Ладно, полковник, вижу, что действуешь, готовишься. Буду иметь в виду твой отряд.
– Помощь нужна!
– Нет, все-таки давайте вылезем из танка. Давит! – заметил Жданов, немного страдающий одышкой. Вылезли на броню, спустились на землю.
– Так в чем помощь, товарищ Танкист? – переспросил Андрей Александрович.
– Нужны самоходные пушки-гаубицы калибром сто двадцать два или сто пятьдесят два миллиметра. На базе танка КВ, с облегченной броней, немного измененной подвеской. Сделать их может Кировский, но я знаю, что дан приказ на эвакуацию. Отменить его можете только вы.
– Вы понимаете, о чем вы просите?
– Я прошу пушки и обещаю держать фронт. Первая БМГ будет готова завтра, и мы выдвинемся к Новгороду. А здесь начнем формировать следующую. Чем быстрее вы дадите необходимую артиллерию, тем быстрее погоним немца. Если не дать Гитлеру возможности сманеврировать танковыми войсками, то весь фронт остановится, и начнется зицкриг, вместо блицкрига.
Наутро возник первый семейный скандал, когда засобиравшуюся вместе с батальонной группой, Ларису остановил Сергей:
– Ты куда?
– С тобой, и со всеми. Я – начальник Особого Отдела!
– Да хоть трижды! Ты не еще не выполнила задание: где рабочая жидкость для фрикционов? Вперед в институт и работай! Ишь, ты, сачкануть захотела!
В ответ слезы, «ты меня не любишь!» Погладив плачущую подругу по голове, Сергей поцеловал ее и в приказной форме отправил в лабораторию. Командиры доложились о готовности к маршу. С ними все эти дни шла учеба: все они пограничники, а не мотострелки, кавалеристы. Расчеты движения, снабжения и обеспечения вызывали у них дрожь в коленках, плюс вся техника была незнакомая, данных было маловато, а привычка: в кратчайшие сроки и давай-давай сидела крепко. Все это приходилось вышибать на КШУ, которыми занимались с утра до вечера, при этом следовало не упустить работу в подразделениях, где требовалось обучить практически всех. Но все это уже позади, батальонная группа выстроилась на Нефтяной дороге. Танки на платформах, впереди разведдозор во главе с БА-10. Боевой ценности он не имел, но ни один другой вперед не послать: при движении по тылам свои же расстреляют немецкую технику, как ее не крась! Выступил майор Смирнов, командир батальона, и батальонный комиссар Патрикеев. Коротко и по делу.