Траблшутер
Шрифт:
Словно чувствуя мой взгляд, девушка оборачивается на секунду, бросая свой прямо мне в глаза.
Какая редкая картина: нежность, уязвимость, женственность…
Хоть я и любитель несколько других «картин», но эту не оценит только полный кретин. Цепляет… Как редкость, как произведение искусства, как эстетически гармоничная вещь. Но и за мужское цепляет тоже! И даже за похоть… Но совсем не так, как, например, цепляет Элла. Тоньше… Гораздо более тонко и филигранно.
Собранные наверх волосы
Кит открывает дверь, зацепляя ею огромный пакет в руке девушки, и он лопается.
Они растерянно смотрят друг на друга. По лестнице, словно на замедленном видео, катятся яблоки, апельсины… что-то еще…
Встряхиваюсь. Заворожила! Быстро его набираю.
– Кит. Метнулся, помог. Познакомился, взял телефон.
Вдруг пригодится? Соседка…
Кит начинает улыбаться ей, и они о чем-то негромко разговаривают. Присаживаются, начиная собирать фрукты. Она мелодично смеется.
Выхожу из машины с Баксом, делая несколько шагов к ним. Хочется разглядывать дальше. И я не отказываю себе в удовольствии.
Невысокая, но очень изящная, фигуристая, точеная, как статуэтка. На хрупком запястье – часы-браслет.
Легким движением закидывает светлые волосы за спину. Они стоят друг напротив друга, держа в охапках фрукты.
Яблоко выскальзывает из ее рук и прыгает по ступенькам вниз, и она опять смеется.
Кит глаз не отводит! И улыбается, уже как полный идиот.
Потёк…
Мы не для этого здесь! – прокашливаюсь я.
Незаметно стреляет в меня хмурым взглядом.
Проходящая мимо них женщина открывает дверь.
– Здравствуйте, Сонечка.
– Здравствуйте, тетя Маша.
– А Маргарита Викторовна как себя чувствует?
Девушка пожимает плечами.
– Не очень…
Так, так, так! – включаюсь я.
Маргарита Викторовна Салтыкова! Это что – наша «мошенница»?!
Тётя Маша открывает им дверь, и они заходят внутрь. Мы успеваем многозначительно переглянуться с Китом. Он в шоке. Расстроен…
А я?… А я – наоборот. Интересный расклад. Интригующий!
Так Ферзь или Пешка? Девчонка мутит, или просто повезло?
Достаю планшет.
Да, все верно, это она, – я наблюдаю, как они входят в квартиру.
Ведь она, чисто гипотетически, может и подменять опиаты, усиливая болевой синдром, чтобы довести жертву до такого решения. Очарования у нее через край, чтобы старушка даже не заподозрила такой расклад.
Ферзь или Пешка?…
Через десять минут Кит возвращается.
Вопросительно смотрю на него.
– Софья… – вздыхает он. – Телефон скину.
– Ферзь или Пешка?
– Пешка! – категорически.
А вот я не уверен.
Огни
Вставил мне этот цвет. И я чувствую своеобразный голод. Моя фантазия начинает играть. Повинуясь порыву, притормаживаю возле бутика, в витрине которого несколько платьев похожего фасона.
– У вас есть то же самое, что в витрине, только лавандовое?
– Нет. Сегодня купили. Но во втором нашем магазине, возможно, еще есть.
– Адрес.
Это далеко. Ехать минут сорок, но я зачем-то еду. Наверное, просто хочется покататься и расслабиться. Но расслабиться не получается. Чувствую предвкушение. Губы пересыхают, я облизываю их.
Платье во втором магазине, действительно, отыскивается, правда, не сразу. Очень похоже. По-крайней мере, ткань точно такая же. Покупаю, не глядя на размер. Для кого я его покупаю? Не знаю… мне просто хочется почувствовать ткань.
Кидаю на сиденье рядом.
Пока стою на светофоре, рука неосознанно двигается в пакет, я пропускаю гладкую ткань между пальцами, и у меня встает на это ощущение. Интересно…
Выжимаю газ. Не очень аккуратно паркуюсь рядом с подъездом.
Прихватываю пакет, забираю Бакса.
Даю ему пять минут побегать на площадке для выгула. Носится, как щенок.
– Бакс. Домой.
Не слушается. Заигрывающе разгоняется, пытаясь втянуть меня в игру, и тормозит всеми лапами, резко меняя направление движения. Но у меня нет с собой его игрушек, к тому же, предвкушение торопит.
– Домой, я сказал.
Делает еще пару небольших кругов, косясь на меня.
– Бакс!
Понурив морду, подходит.
– Плохой мальчик, – жалобно поглядывает на меня снизу. – ПЛО-ХОЙ!
Присаживаюсь, пристегиваю на поводок, глядя ему в глаза.
– Я сказал «Домой», – перехватываю его за холку, оскаливаюсь на него. – Ты должен идти ко мне сразу.
Бойцовские собаки четко должны понимать, кто вожак, и слушаться безоговорочно, иначе это оружие начинает стрелять само. Их усыпляют пачками. И все из-за слишком мягких «любящих» владельцев. Мне нравится Бакс, и я не хочу, чтобы он начал «стрелять» без моей команды, поэтому забочусь о послушании даже в мелочах.
Послушно идет, но все еще пытается играть, толкая меня мордой под коленку.