Традиционализм и реформизм в советском политическом пространстве: формы и функции (1953–1991 гг.)
Шрифт:
Знак тождества между патологией официальной идеологии и патологиями советского общества, установленный в либеральном сегменте историографии, указывал на единую традиционалистско-коммунистическую линию, окрашенную модернизационными всплесками. Исчерпанность подхода выявилась к середине 1990-х гг. по мере отработки источников, по сути – вербальных форм политической риторики. Однако осталась проблема природы советской власти после 1953 г., двоичности кодов советской системы и ее политической культуры.
Различие большевистского и меньшевистского, «истинно пролетарского» и «оппортунистического», «левого» и «правого» входило в систему основных двоичных противоположностей, определявших строение советской политики. Двоичная противоположность
Двойственность Кремля, формально единого партийно-государственного центра, но разделенного на приверженцев старого и нового, – основание для рассмотрения традиционализма и реформизма как двоичных кодов советской политической культуры, их сохранения в политических и культурных практиках.
Партия как единый управляющий орган, мозг советской системы представляла единство и противоположность двух начал, обладающих неодинаковыми способностями и обязанностями. Традиционализм и реформизм по-разному воспринимали окружающий мир, по-разному представляли время, различной была их роль в кризисных ситуациях и адаптационных процессах.
При реализации любой функции Кремль работал как парный орган: в осуществлении любой функции всегда были задействованы обе ориентации – реформаторская и традиционалистская, каждая выполняла свою роль. Однако использовались только присущие этим ориентациям стратегии, каждая ориентация вносила свой вклад, играла свою собственную роль в реализации политических функций. Анализ практически любого политического процесса позволяет выделить компоненты, обеспечиваемые структурами соответственно реформаторской и традиционалистской ориентаций [31] . Но в связи с тем, что одна из них играла ведущую, а другая – подсобную роль, характер участия реформизма и традиционализма в этих функциях оказывался глубоко различным.
31
Свидетельством могут служить опубликованные документальные сборники, мемуары, материалы различных пленумов, записи, включенные в сборник «Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограммы. Постановления. Т. 1. Черновые протокольные записи. Стенограммы» (М., 2003). По сути, это показатель разнообразия мнений и позиций, ориентир в выявлении глубины дифференциации «верхов
Так, оценки и проекты реформаторов, необходимо окрашенные в идеологические тона, не являлись выражением доминантных идеологических функций партии, представляя собой субдоминантный спектр политических представлений. В то же время традиционализм, поддерживая сакральность, в отношении реформаторства представлялся оппонирующей стороной инноваций. Из этого следует органичность советской политико-государственной асимметрии.
Фундаментальная закономерность организации советской власти – политико-государственной асимметрия – имела множество проявлений, главная из которых – асимметрия реформационно-обновленческих и консервативно-традиционалистских процессов.
Асимметрия имела видовые характеристики (идеологическая, политическая), типологические особенности (асимметрия номенклатуры, ЦК КПСС, политбюро), проявлялась в различных формах, включая несоразмерность элементов системы «партия – советы», изломы политико-идеологических конструкций, мифы и контрмифы власти и др.
Характерная особенность – парциальный характер асимметрии: в каждом послевоенном десятилетии традиционалистская и реформаторская части принимали различное по характеру и неравное по значимости участие в осуществлении политико-идеологических функций.
Асимметрия представлений
Асимметрия как свойство партийно-государственной системы связана со стратегией советского пути, выбором концепции общественного прогресса, направленного на поддержание СССР в качестве центра мирового социально-экономического прогресса. Этой стратегии соответствовала тактика активации зрелых покоящихся ресурсов при реакции на чужеродные угрозы и действия. Соотношение хода внутрисистемного ответа и возможностей его коррекции с фазами активного роста ресурсов показывает асимметричность стратегического курса 1950-1980-х гг.
Исследования этих связей применительно к ключевым сферам политики, представленные в литературе, показывают противоречивость приспособительных функций советской системы к вызовам второй половины XX в., двойственное влияние импульсов обновления и традиции на характер протекания социально-политических и экономических процессов в период от смерти Сталина до распада СССР.
Можно сказать, что дихотомическая асимметрия политико-идеологических процессов являла функциональную особенность и специфику советской власти: при осуществлении одних властных функций ведущим являлось реформаторское крыло, других – традиционалистски ориентированная часть кремлевских «верхов».
Одним из ключевых остается вопрос о совместимости реформистской и традиционалистской ориентаций в осуществлении сложных форм политической деятельности. Традиционализм и реформизм – не изолированные направления или состояния политического сознания. Их рассогласованность не может считаться признаком деструкции. Напротив, такая рассогласованность – свидетельство органичности советской системы. В известных пределах существовала взаимозаменяемость традиционализма и реформизма.
Анализ функциональной совместимости – суть выявление свойств асимметрии как фундаментальной закономерности организации власти, политики и всей советской системы.
Неоднозначным остается вопрос: какой подход необходим для выделения значений интерпретирующих областей в каждой из этих политико-идеологических ориентаций, включая функции этих областей? Так, возможны обоснованные аналогии между функциями не по отношению к простейшим элементам системы (парторганизации, колхозы, фабрики, воинские части и т. д.), а применительно ко всей системе в целом и ее организации.
Развитие СССР в послевоенные десятилетия осуществлялось в направлении дифференциации и специализации его элементов с их последующей функциональной интеграцией. Естественно, что в различных подсистемах СССР характер функциональной асимметрии был различным.
Закономерности взаимодействия традиционализма и реформизма (и асимметрии как его частного случая) относятся к фундаментальным основам работы ЦК КПСС и правительства как парного органа. Из этого следует, что в процессе развития СССР выраженность традиционалистско-реформаторской асимметрии менялась – происходила латерализация функций Кремля, т. е. перераспределение функций между сторонниками сохранения черт сталинского режима и сторонниками обновления советской системы.
Двойственная организация социально-экономических и политических процессов носила динамический характер: роль каждой ориентации могла изменяться в зависимости от задач деятельности, структуры ее организации, приоритетов социализма 1950-1980-х гг., гомогенности государства. Проблема в том, как связана асимметрия представлений основных политико-идеологических ориентаций с процессами адаптации, познанием внутренних и внешних реальностей, как влияла деструкция отдельных структур и всей системы власти после Сталина на протекание этих процессов.