Трафальгарский ветер

Форестер Сесил Скотт

— Больше вы ничего не хотите сказать по поводу прочитанного, дон Горацио? — первым нарушил затянувшуюся паузу Перейра.

— Не хочу, — отрезал Хорнблоуэр. — Хотя нет, скажу, раз уж вы просите. Во-первых, большего бреда мне не доводилось читать с детства, когда кто-то из родственников подарил мне книжку легенд о рыцарях Круглого Стола. Во-вторых, в этом документе столько орфографических ошибок, сколько не способен сделать в диктанте самый тупой мичман Королевского Флота.

— Я вижу, вы сердитесь, — покачал головой сержант. — Напрасно, дон Горацио. Я вас отлично понимаю и скоро все объясню.

— А стоит ли трудиться? — не удержался от колкости Хорнблоуэр.

— Вам знакома история конкисты Южно-Американского материка, дон Горацио? — спросил Перейра, словно не заметив последних слов собеседника.

— В общих чертах, — ответил Хорнблоуэр, слегка растерявшись от неожиданного вопроса.

— Имя Франсиско Писарро [12] вам о чем-нибудь говорит? — продолжал Рикардо.

— Если не ошибаюсь, именно он завоевал территории, на которых расположены тихоокеанские колонии Испании, в том числе — Перу.

12

Франсиско Писарро (Pizarro) (ок. 1475—1541) — завоеватель Перу, знаменитый

испанский конкистадор. Сын испанского полковника и крестьянки, Писарро в юности пас свиней, а потом стал солдатом. В 1510 г . Писарро под начальством Алонсо де Охеда исследовал берега южно-американского континента, назначен капитаном и правителем колонии Сан-Себастьян в заливе Ураба. Под начальством Педро Ариаса д'Авилы он участвовал в завоевании Панамы. Узнав о существовании на юге страны, богатой золотом, Писарро вместе со своим другом Диего Альмагро и панамским священником Эрнандо де Луке составил (1522) общество для открытия и завоевания этой страны. Две экспедиции (1524—1528) были безуспешны. Съездив в Испанию к Карлу I, Писарро получил правительственную поддержку и в январе 1531 г . отплыл в 3-ю экспедицию на 3 кораблях со 180 солдатами. В течение 1531—1532 гг. он грабил прибрежные районы Перу, а затем, воспользовавшись междоусобной войной, происходившей в Перу между двумя братьями инками, двинулся в глубь страны. В ноябре 1532 г . в Кахамарке он захватил в плен инка Атагуальпу и в августе 1533 казнил его после суда по обвинению в убийстве брата. В сентябре 1533 г . Писарро завоевал весь Перу и получил от Карла I титул маркиза и в управление Перу. С 1535 г . началась колонизация Перу (основание Лимы) испанскими выходцами, проводимая с неслыханными жестокостями под руководством Писарро. В феврале 1536 г . вспыхнуло восстание туземцев, во главе которого встал Манко-Капак, а затем началась война между Писарро и Альмагро, получившего от Карла I титул маркиза и земли к югу от Перу. В 1538 г . Альмагро был разбит и казнен, но в 1541 и сам Писарро был убит в своем дворце в Лиме сторонниками Альмагро.

— Именно так, дон Горацио. Добавлю только, что происходило это в начале шестнадцатого века. Скажу еще, что Писарро был редкостным мерзавцем, бандитом и авантюристом без чести и совести. Кстати, покорение Перу почти как две капли воды схоже с завоеванием Мексики Кортесом [40] . В наши дни уже не докопаться, который из них пролил больше крови и чаще нарушал клятвы. Ясно только, что оба — одного поля ягоды. А теперь ответьте мне еще на один вопрос: знакомо ли вам имя Великий Инка Атагуальпа?

40

Кортес Фернандо (Cortez) (1486—1547) — завоеватель Мексики, род. в Эстремадуре, в г. Меделлине, в бедной дворянской семье, изучал право в Саламанке и достиг редкого среди тогдашних испанских конкистадоров образования. В 1504 г . отправился в Вест-Индию и сделался секретарем наместника Кубы, Веласкеса. Когда последний, уже два раза пытавшийся обосноваться в Мексике, снарядил новую экспедицию, Кортес был поставлен во главе ее и приступил к делу с таким рвением, что Веласкес, из подозрительности, взял свое поручение обратно. Кортес, однако, не повиновался и 18 февраля 1519 г . выехал из Гаваны, с 11 небольшими судами. Экипаж состоял из 670 человек, в том числе 400 испанских солдат, 200 индейцев и 16 всадников, с 14 полевыми орудиями. Кортес обогнул восточную оконечность Юкатана, проплыл вдоль северного берега, вошел в устье реки Табаско и взял город того же названия, после чего тамошние индейцы объявили о своем намерении покориться королю испанскому, заплатили дань и доставили 20 рабынь; из них Марина сделалась любовницей и верной спутницей завоевателя и оказала ему, в качестве переводчицы, большие услуги. Кортес продолжал свою экспедицию в северо-западном направлении и 21 апреля 1519 г . высадился на месте основанного им впоследствии города Веракруц. Туземцы встретили его радушно; Монтесума, властитель Мексики, прислал ему богатые подарки, которыми хотел подкупить его; но именно их богатство и побудило его остаться. Дальнейшие планы Кортеса были основаны на неприязни мексиканского вассального государства Тласкалы к господствующему племени ацтеков. Разрушив и сжегши свои корабли, Кортес 16 августа 1519 г . выступил в поход с 500 пехотинцами, 16 всадниками и 6 орудиями, к которым присоединились еще 400 солдат кацика (вождя) Семпоальи. Жители Тласкалы сначала напали на испанцев с большим ожесточением, но были отброшены и присоединились к Кортесу в числе 600 человек. Когда жители Чолулу составили план изменнического нападения на Кортеса, он наказал их с кровавою строгостью; это произвело такое впечатление, что все города по дороге в Мексику передались ему без сопротивления. Монтесума принял его 8 ноября 1519 г . перед воротами столицы и велел предоставить испанцам дворец, который Кортес поспешил укрепить пушками. Скоро, однако, полководец Монтесумы, по его приказанию, напал на испанское береговое поселение; тогда Кортес захватил Монтесуму и держал его под стражей в испанском лагере. Пленный государь, с которым Кортес обращался жестоко и унизительно, по имени продолжал править; на самом же деле повелителем сделался Кортес и довел, наконец, несчастного монарха до того, что тот признал верховенство Испании и согласился платить ежегодную дань. Испанцы захватили громадную добычу.

Веласкес, тем временем, послал флот в 18 кораблей, с 800 членами экипажа и 72 пушками, под начальством Панфило Нарваеса, чтобы захватить в плен Кортеса с его офицерами и закончить завоевание Новой Испании. Узнав об этом, Кортес оставил в Мексике 150 человек и 29 мая 1520 г . с остальными 250 направился против Нарваеса, разбил его самого и взял в плен большую часть его людей; большинство их поступило к нему на службу. Восстание мексиканцев заставило его, с 1300 испанцами и 8000 тласкаланцами, вернуться в Мексику. Здесь он был осажден мексиканским народом и, после умерщвления Монтесумы, вынужден был оставить город. Отступление произошло ночью с 1 на 2 июля 1520 г . (после triste — «печальной ночи») и куплено было ценою потери 860 испанцев, всех орудий и ружей, большинства лошадей, багажа, сокровищ и нескольких тысяч тласкаланцев. С остатками войска Кортес наткнулся на несметное мексиканское войско и в стычке был ранен. Рыцарь Саламанка спас своих земляков от гибели лишь тем, что бросился в середину врагов и завладел государственным знаменем, что повело к поражению мексиканцев. 8 июля испанцы пришли в Тласкалу. Подкрепленный новыми войсками, посланными против него Веласкесом и наместником Ямайки, и располагая 550 пехотинцами, 40 всадниками и небольшим артиллерийским парком, Кортес 28 декабря снова выступил из Тласкалы к Мексике, где, между тем, на престол вступил племянник Монтесумы, Гватемозин, весьма одаренный молодой человек. Кортес взял второй город Мексики, Тескуко, сделал его, в виду его благоприятного местоположения, главною квартирою, и пока на озере строились нужные

ему бригантины, занял другие города Мексики, то силою, то с согласия жителей. Подкрепленный с Гаити еще 200 солдатами, 80 лошадьми, 2 тяжелыми орудиями и многочисленными индейцами, он 28 апреля 1521 г . с разных сторон напал на Мексику. Первый всеобщий приступ был отбит; 40 испанцев попало в руки мексиканцев и были принесены в жертву идолам. Лишь по разрушении трех четвертей города, три отряда испанцев, 27 июля 1521 г ., соединились на большой площади среди города. Гватемозин был взят в плен; 13 августа 1521 г . сдалась остальная часть города. По легкому подозрению в заговоре Гватемозин и кацики городов Тескуко и Такубы вскоре были подвергнуты пытке и повешены. Кортес, несмотря на интриги партии Веласкеса, был утвержден Карлом V в звании главного полководца и наместника Новой Испании. Он восстановил в государстве спокойствие и порядок и с особенным рвением распространял христианство. В 1524 г . он предпринял поход в Гондурас, чтобы найти путь к Великому Океану. Его обвиняли, между тем, в злоупотреблении властью и стремлении к независимости. Чтобы оправдаться, он в 1526 г . отправился в Испанию, был принят королем с величайшим почетом и награжден титулом маркиза дель Балле де Оахака. В 1530 г . Кортес снова направился в Мексику, облеченный, однако, лишь высшею военною властью, так как король не хотел оправдать возмущения Кортеса против Веласкеса. Позже Кортес был оскорблен присылкою в Мексику, в качестве вице-короля, Антонио де-Мендозы. После больших опасностей и трудов Кортес в 1536 г . открыл Калифорнию. В 1540 г . он вернулся в Испанию и в 1541 г . участвовал в алжирской экспедиции. Умер в опале. Останки его были похоронены в Мексике, но исчезли в 1823 г .

— Последний император инков?

— Он самый.

— Я где-то читал о нем, но сейчас уже почти ничего не помню. Его, кажется, не то сожгли, не то повесили.

— Его удавили, дон Горацио… гарротой. Хорнблоуэр содрогнулся. Кошмарное устройство опять встало перед глазами.

— Ужасно! — промолвил он с чувством.

— Все же это лучше, чем быть сожженным, — заметил Рикардо.

— Его собирались сжечь?

— Ему предложили выбор: принять христианство, креститься и быть удавленным или остаться язычником и сгореть на медленном огне.

— Ужасно! — повторил Хорнблоуэр. — Но какое отношение все это имеет к нашему делу?

— Прямое, — загадочно ответил сержант. — Наберитесь терпения, дон Горацио, и позвольте мне продолжить. Так вот, я уже говорил, что история падения империи инков весьма похожа на историю завоевания Мексики. В обоих случаях горстка плохо вооруженных оборванцев, обманом захватив в заложники правителя огромного государства, начинала диктовать свою волю их приближенным и подданным. Когда же в руках захватчиков сосредоточились колоссальные богатства, собранные, якобы, по приказу удерживаемого властелина, заложники сделались ненужными и были подло убиты. Монтесуме еще повезло. Он умер, не дожив до конца своей империи и не увидев своими глазами той пропасти, куда был ввергнут его народ. Его племянник Куаутемок — испанцы называли его Гватемозином, — последний император ацтеков, был подвергнут мучительным пыткам и повешен взбешенными испанцами, так и не добившимися от него раскрытия тайны спрятанных сокровищ. Но самым подлым образом поступили все-таки с Атагуальпой, последним Великим Инкой. Писарро потребовал от своего царственного пленника выкуп. Тот должен был наполнить золотом на высоту человеческого роста одну из комнат в императорском дворце. Требование это было выполнено. Франсиско Писарро и его люди сделались богатейшими людьми. Но алчному авантюристу этого показалось мало. Придравшись под каким-то пустым предлогом к поведению Атагуальпы, он потребовал второй выкуп. На этот раз золотом следовало наполнить доверху в несколько раз большее помещение. Последний Великий Инка согласился и на это. По его приказу тысячи носильщиков потянулись по горным тропинкам в Куско со всех концов страны. Они еще не знали, что повелителя уже нет в живых. Клятвопреступник попытался скрыть ото всех подлое убийство, но весть о нем все равно просочилась наружу. Писарро так и не получил больше никакого золота. Оно таинственным образом исчезло. Многие с тех пор искали место, где спрятан второй выкуп Великого Инки Атагуальпы, но горы Тауантинсуйу — так называлась империя инков — свято хранят секреты.

— И сколько же там было золота? — спросил капитан, помимо воли заинтересовавшийся рассказом.

— Никто не знает точно. Очень много. По рассказам, та зала, которую предстояло наполнить, имела объем от ста до ста пятидесяти кубических ярдов.

Хорнблоуэр быстро произвел подсчет в уме и чуть не присвистнул. По самым скромным меркам выходило более полутора тысяч тонн. Такого количества благородного металла не сыскать было даже в подвалах Английского Банка или в сокровищнице индийского махараджи.

— А кто-нибудь знает, где находятся сокровища?

— Возможно. Но это очень опасное знание, дон Горацио. Я говорил уже, что многие отправлялись в горы на поиски спрятанного золота, а вернулись единицы, да и те потом долго на этом свете не задержались. Если вам вдруг пришло в голову тоже попытать счастья, мой вам совет, дон Горацио, — не связывайтесь с этим. Сокровища предназначены на великое дело, и те, кто хранит их, позаботятся о том, чтобы они никогда не попали в жадные лапы бессовестных искателей наживы.

— Вы плохо обо мне думаете, сержант, — усмехнулся капитан. — Неужели я похож на «бессовестного искателя наживы», как вы изволили выразиться? Впрочем, все эти разговоры о сокровищах пока не прояснили главного. Чего, собственно, вам от меня нужно?

— Только одного, — последовал быстрый ответ. — Вы должны уговорить Франсиско взять меня с собой в Испанию. Если этого не произойдет, можете заранее отказаться от всякой надежды на успех.

Хорнблоуэр внутренне подобрался. Это уже было ближе к делу. Однако пока не стоило затевать прямой конфликт. Лучше прикинуться простаком и заставить Перейру раскрыть карты до конца. Он изобразил на лице полное непонимание.

— Прошу прощения, Рикардо, но я не представляю, чем могу вам помочь. Кроме того, я совершенно уверен, что сеньор Миранда просто не сможет без вас обойтись. Кстати, почему вы считаете, что он не собирается вас брать?

— Он сам сказал мне об этом вчера вечером, дон Горацио. Мы долго спорили, но мне не удалось убедить Франсиско. Он хочет, чтобы я остался здесь вместо него. Никому другому он не доверяет. А я должен, нет, я обязан сопровождать его, куда бы он ни отправился.

— Хорошо, я допускаю, что у вас имеются основательные причины настаивать на участии в нашей экспедиции. Но при чем здесь я? В конце концов, я понимаю дона Франсиско. Нельзя же оставлять без присмотра ваших головорезов.

Перейра пренебрежительно отмахнулся от последних слов Хорнблоуэра.

— Ерунда, — заявил он, — Алонсо прекрасно справится. Парни уважают его не меньше, чем меня, а боятся куда сильнее. Дело в другом — Алонсо плохо говорит по-английски. Если возникнет какой-то конфликт с властями, нужен человек, способный толком все объяснить. Если вы попросите ваше начальство в Адмиралтействе приглядеть за монастырем и не давать парней в обиду, все будет в наилучшем виде.

— Почему же сам господин граф не может обратиться с подобной просьбой?