Трагедия Икс
Шрифт:
То же самое происходит в кинематографе. Разве когда мистер Джордж Арлисс [44] играет исторических персонажей, публика валит валом в кинотеатры, чтобы посмотреть на ожившего на экране Дизраэли [45] или Александера Гамильтона? [46] Вовсе нет. Она хочет увидеть восхитительную интерпретацию Джорджем Арлиссом очередной роли.
Понимаете, — продолжал Друри Лейн, — малейшее смещение акцентов искажает всю картину. Ваш современный подход к преступлению так же глубоко ошибочен, как современная система
44
Арлисс, Джордж (1868–1946) — англо-американский актер.
45
Дизраэли, Бенджамин, 1-й граф Биконсфилд (1804–1881) — британский государственный деятель, в 1867, 1874–1880 гг. премьер-министр.
46
Гамильтон, Александер (1757–1804) — американский государственный деятель, в 1789–1797 гг. первый министр финансов США.
— Мой дорогой мистер Лейн. — Лоб Бруно был наморщен, а его поведение заметно изменилось. — Это блестящая и, несомненно, в основном верная аналогия. Но, боже мой, как часто мы можем использовать предлагаемый вами метод? Нам нужно действовать. На нас давят начальство, пресса и общественное мнение. Если какие-то моменты остаются неясными, то не потому, что мы не правы, а потому, что их не смогли толком объяснить или же они вовсе не имеют отношения к делу.
— Спорный вопрос… — Лицо Лейна вновь стало спокойным и загадочным. — Отвлекаясь от этой увлекательной дискуссии, мистер Бруно, я соглашаюсь с вами, что закон должен следовать своим курсом. Арестуйте мистера де Витта за убийство Чарлза Вуда. — Он встал, улыбнулся, отвесил поклон и быстро вышел.
Бруно, проводив его до лифта, вернулся в кабинет с обеспокоенным лицом. Тамм, сидя на стуле, смотрел на него без обычной агрессивности.
— Ну, Тамм, что вы об этом думаете?
— Будь я проклят, если знаю, что думать, — ответил Тамм. — Сперва я просто считал его глупым старым хвастуном, но теперь… — Он поднялся и начал ходить по ковру. — Этот его монолог не был болтовней слабоумного старикашки… Кстати, вам будет интересно узнать, что Лейн сегодня был на ленче с де Виттом. Об этом мне доложил Мошер.
— На ленче с де Виттом? И он не проронил об этом ни слова, — пробормотал окружной прокурор. — Интересно, не прячет ли он в рукаве что-то касающееся де Витта?
— Во всяком случае, они ничего совместно не замышляют, — мрачно произнес Тамм, — так как, по словам Мошера, де Витт после ухода Лейна выглядел как побитый пес.
— Может быть, он на нашей стороне, — вздохнул Бруно, опускаясь во вращающееся кресло. — А если он действительно что-то обнаружит, нам придется проглотить собственное лекарство, каким бы оно горьким ни было!
Сцена 10
«ГАМЛЕТ»
Пятница, 11 сентября, 19.00
Мистер Друри Лейн, сопровождаемый похожим на казака скуластым субъектом, вошел через
47
Гауэр, Роналд Сазерленд (1845–1916) — английский скульптор-любитель, автор памятника У. Шекспиру в его родном городе Стратфорд-на-Эйвоне.
48
Хэл — принц Уэльский Генрих в пьесе У. Шекспира «Генрих IV».
Лейн, внимательно следя за губами своего спутника, вошел вместе с ним через портал в театральный зал. Здесь не было ни лож, ни украшений в стиле рококо, ни хрустальных люстр, свисающих с высокого потолка, ни балконов, ни фресок.
На сцене лысый молодой человек, стоя на стремянке, наносил кистью энергичные штрихи на заднике, изображавшем аллею, уставленную по обеим сторонам причудливыми сооружениями.
— Браво, Фриц! — четко произнес Лейн, останавливаясь, чтобы лучше разглядеть работу молодого человека. — Мне это нравится.
Несмотря на то что зал был пуст, не слышалось ни малейшего эха голоса актера.
— А теперь внимание, Антон Кропоткин, — сказал Лейн, опускаясь на сиденье в заднем ряду. — Вы склонны недооценивать возможности пьесы вашего соотечественника. Под кажущимся гротеском скрывается истинно русский пыл. Перевод на английский уничтожит славянскую страстность. А если перенести действие на англосаксонскую почву, как вы предлагаете…
Бронзовая дверь открылась внутрь, и в зал проковыляла маленькая горбатая фигурка Куоси. Кропоткин резко повернулся, и Лейн проследил за его взглядом.
— Ты вторгаешься в святилище драмы, Куоси, — ласково упрекнул он. — Но ты выглядишь усталым, бедный Квазимодо. В чем дело?
Куоси подошел к ближайшему сиденью и ворчливо поздоровался с великаном Кропоткиным.
— У меня тот еще был день! — сердито сказал он. — Устал? Да я разорван на куски!
Лейн похлопал его по руке, как ребенка:
— Но ты добился успеха, гном?
Куоси усмехнулся:
— Каким образом? То, как южноамериканские консулы служат своим странам, просто позор! Никого нет в городе. Все в отпуске… Я потратил три часа на бесполезные телефонные звонки и…
— Тебе нужно обзавестись терпением неофита, Куоси, — промолвил Лейн. — Ты дозвонился уругвайскому консулу?
— Уругвай? — проскрипел старик. — Это страна в Южной Америке?
— Да. Думаю, тебе там больше повезет.
Куоси скорчил безобразную рожу, злобно ткнул русского в ребра и вышел из зала.
— Чертов крысенок! — проворчал Кропоткин. — Теперь у меня будет болеть ребро.
Спустя десять минут, когда Кропоткин, Хоф и Лейн обсуждали новую пьесу, горбун вернулся в зал, усмехаясь.
— Отличное предложение, мистер Друри! Уругвайский консул не вернется до 10 октября.
Кропоткин поднялся и зашагал по проходу. Лейн наморщил лоб.
— Жаль. Он тоже в отпуске?
— Да. Уехал в Уругвай, и никто в консульстве не может или не хочет давать никаких сведений. Консула зовут Хуан Ахос.
— Я бы хотел поэкспериментировать с этим опусом, мистер Лейн, — задумчиво произнес Хоф.
— Да, Фриц? — отозвался актер.
— Как насчет того, чтобы разделить сцену по горизонтали? Технически проблема не слишком сложная…