Трагедия маршала Ахромеева

В день развала Советского Союза, 24 августа 1991 года, не стало маршала Советского Союза Ахромеева Сергея Федоровича.

Очевидный виновник его гибели Горбачев еще жив. Он же и выдвинул версию, по которой советник Президента СССР маршал С. Ф. Ахромеев якобы покончил собой, повесившись.

Сергей Федорович Ахромеев был моим

командармом, когда я служил в Белоруссии в городах Борисове и Лепеле в 1969–1974 годах в должностях командира армейского зенитного ракетного полка и зенитной ракетной бригады. Этот и другие эпизоды моей дальнейшей службы дают мне право поделиться впечатлениями о нем.

Обращаюсь к светлой памяти маршала С. Ф. Ахромеева, прежде всего потому, что глубоко восхищаюсь этим человеком. Это был человек, который всю свою жизнь посвятил беззаветному служению Отечеству и укреплению обороноспособности страны, за что снискал уважение и любовь всех, кто его знал. Глубокая преданность своему Отечеству и полное отсутствие всего личного, своекорыстного создали ему непререкаемый нравственный авторитет.

Его жизненная позиция была близка и понятна всем, кто не утратил совести, не продал достоинство и честь. У советских офицеров старшего поколения имя С. Ф. Ахромеева и сейчас является символом огромного воинского таланта, честности, принципиальности и борьбы за справедливость. Такой военачальник был опасен для тех «деятелей», кто в период перестройки замыслил разрушить не только советское общество, но и само Отечество. Он способен был помешать этому, так как своим высоким авторитетом мог объединить все здоровые силы страны и сохранить государство в целости. Может, именно поэтому и не оставили его в живых? До сих пор многих мучает эта страшная загадка истории — тайна смерти маршала. И прошедшие годы не внесли какой-либо ясности в эту трагедию.

Что же все-таки произошло 24 августа 1991 года в Кремле — самоубийство или убийство? Если убийство, то чем оно вызвано и как совершено? Если самоубийство, то почему на него пошел Ахромеев — человек исключительного мужества, волевой и жизнелюбивый?

После его смерти по телевидению обнародовали две предсмертные записки. Одна адресована семье, вторая написана после неудавшейся первой попытки самоубийства. Лопнул синтетический шпагат, который был привязан к оконной ручке. Он написал, что неумело подготовил орудие смерти.

Почерк Ахромеева я прекрасно знаю и текст записок, показанный по телевизору, у меня тогда не вызвал сомнения в их подлинности.

Существуют разные версии его трагической и таинственной кончины. Многие полагают, что маршал не покончил с собой, а был убит.

Есть веские доказательства того, что самоповешение было имитировано. По словам командира спецкоманды «КАСКАД» И. Морозова, имитация самоубийства через повешение — самый надежный способ из арсенала спецподразделений, которые именно для этого и существуют. «Если нужно кого-то устранить, то всегда найдутся силы и средства — был бы отдан приказ». Акции такого рода проводятся на столь высоком профессиональном уровне, что никаких следов, тем более документов, никогда не остается, а рукописные тексты при современной технике можно изготовить любые и эксперты по криминалистике не отличат подложные записки от подлинных.

Сомневаются в добровольной смерти Ахромеева

и близкие ему люди. Никогда не верила и до сих пор категорически не верит в самоубийство его жена Тамара Васильевна и дочери Наталья и Татьяна. Не верят в это генералы армии Вареников и Моисеев и те, кто долгие годы совместно работал с Ахромеевым. Главный аргумент против самоубийства — характер этого человека. Всем известны огромная сила воли маршала, непоколебимый его природный оптимизм. Это был человек, как будто специально созданный для тягот и лишений воинской службы.

После рокового августа возникла версия, что Ахромеева принудили к самоубийству, угрожая репрессиями против семьи. Наводят на такую мысль и последние строки прощального письма к семье: «Всегда для меня был главным долг воина и гражданина. Вы были на втором месте. Сегодня я впервые ставлю на первое место долг перед вами…»

Поэтому можно представить, что окончательную и вполне реальную угрозу расправы с семьей он услышал, приехав на работу в последний день. Получает и логическое объяснение его совершенно спокойное поведение утром, его уход из дома и намерение быть к обеду, когда прилетят из Сочи жена с внучкой.

С кем это он объясняется по поводу неудачной первой попытки убить себя? Кстати, они и могли предложить ему такой, используемый в криминальном мире, способ самоубийства.

Много невыясненного и тайного осталось в этой трагедии. Тем более странным кажется поспешное прекращение незавершенного следствия Генеральной прокуратурой: «…за отсутствием события преступления».

Так или иначе, но Сергея Федоровича действительно убили те, кто все годы «перестройки» и «реформ» убивал СССР, страну, без которой жизнь Ахромеева, как и жизнь миллионов людей, теряла смысл или становилась попросту невозможной. Если допустить, что Ахромеев мог наложить на себя руки, то только потому, что это был человек очень совестливый, честный, болеющий душой за свою Родину.

Сергей Федорович Ахромеев родился 5 мая 1923 года в мордовской деревне Виндрей в семье крестьянина. Рано остался без отца. В 1939 году по комсомольской путевке был зачислен в военно-морское училище имени Фрунзе в Ленинграде.

С началом войны в июле 1941 года участвовал в отражении морских и воздушных десантов в Прибалтике, где был ранен. Прошел всю войну в должностях командира взвода, адъютанта старшего батальона (начальника штаба), командира батальона, причем воевал на самых опасных фронтах — Сталинградском, Ленинградском, 4-м Украинском и Южном. Ахромеев прошел долгий путь, прежде чем достичь вершины воинской карьеры.

Вот короткий перечень этапов военной биографии С. Ф. Ахромеева в послевоенное время, который достаточно наглядно говорит, какая большая ответственность возлагалась на него в разные периоды службы: начальник штаба полка, командир танкового полка, заместитель командира дивизии, начальник штаба дивизии. В Белорусском военном округе командовал двумя дивизиями, сначала в Бобруйске — танковой, затем 45-й учебной танковой в Борисове. После окончания Военной академии Генерального штаба — начальник штаба армии в Прикарпатском военном округе, командующий 7-й танковой армии в Белорусском военном округе, начальник штаба Дальневосточного военного округа.