Трагедия сорок первого. Документы и размышления

Шерстнев Владимир Дмитриевич

Кирпонос и Хрущев доложили, что ими приняты все меры к тому, чтобы не позволить противнику взять Киев. Они попросили пополнения людьми и вооружением, согласились с предложением Сталина об организации нового оборонительного рубежа и пообещали немедленно приступить к его отработке. К 12 часам 5 августа они должны были представить Ставке свои окончательные соображения в связи с этим. Одновременно они доложили, что главком С.М. Буденный приказал Кирпоносу подготовить и провести контрудар в направлении Звенигородка с утра 6 августа и деблокировать 6-ю и 12-ю армии. Они хотели уточнить, не возражает ли против этого Ставка. Сталин ответил, что Ставка не только не будет возражать, а, наоборот, приветствует наступление, имеющее своей целью соединиться с Южным фронтом и «вывести на простор названные вами две армии». Далее Сталин указывал: «Директива Главкома

совершенно правильна, но я все-таки просил бы вас разработать предложенную мною линию обороны, ибо на войне надо рассчитывать не только на хорошее, но и на плохое, а также на худшее. Это единственное средство не попадать впросак. Что касается того, чтобы я поддержал вас в деле пополнения и снабжения ваших частей, то я, конечно, приму все возможные и невозможные меры для того, чтобы помочь вам, но я все же просил бы вас больше рассчитывать на себя…»^{416}

5 августа при очередном докладе обстановки главком Буденный поставил начальника Генерального штаба в известность, что на участке Корсунь-Шевченковский — Первомайск протяженностью 160 км наших войск нет и что противник овладел Кировоградом, отрезав советские части от Днепра. В окружении оказались 15 стр. дивизий и части 2, 16, 18 и 24-го мехкорпусов. Командарм-12 генерал Понеделин, характеризуя условия, в которых вела бои армия, доносил в штаб Юго-западного фронта: «Обстановка потрясающая…» А в «Журнале боевых действий войск Южного фронта» за 4 августа записано: «Группа Понеделина (в нее входила и 6-я армия генерал-лейтенанта Музыченко) продолжает вести бои в замкнутом кольце без снарядов и артиллерии». И указан ряд пунктов, которые она удерживает, «отбивая непрерывные атаки противника».

В «Журнале» за 5 августа после сообщения о том, что противник овладел Кировоградом, сказано: «Группа Понеделина в течение дня продолжала вести упорные, неравные бои с атакующими превосходящими силами противника. Подготовляла ночной штурм с целью выхода из окружения… Данных о результатах ночной атаки не поступило… Связь с группой Понеделина потеряна и сведений о ней нет» — это была последняя запись о группе войск Понеделина. Вырваться из кольца удалось немногим. Оба командарма, и Понеделин и Музыченко, оказались вместе с большинством своих бойцов и командиров в плену. Всего немцы взяли в плен 103 тысячи человек, захватили 317 танков, 858 орудий.

Тем временем противник продолжал бешено рваться к Киеву. 4–6 августа ему удалось, введя в бой дополнительно четыре пехотные дивизии, прорвать оборонительный рубеж на подступах к украинской столице. Представление о напряженности боев в южном секторе Киевского УРа дает лента переговоров командующего Юго-западным фронтом генерала Кирпоноса с И.В. Сталиным 8 августа 1841 года.

«Бровары. У аппарата генерал-полковник Кирпонос. Москва. У аппарата Сталин.

Сталин. До нас дошли сведения, что фронт решил с легким сердцем сдать Киев врагу якобы ввиду недостатка частей, способных отстоять Киев. Верно ли это?

Кирпонос. Здравствуйте, тов. Сталин. Вам доложили неверно. Мною и Военным советом фронта принимаются все меры к тому, чтобы Киев ни в коем случае не сдавать. Противник, перейдя в наступление силою до 3 пехотных дивизий на южном фасе УРа, при поддержке авиации прорвал УР и вклинился на глубину до 4 километров. За вчерашний день противник потерял до четырех тысяч человек убитыми и ранеными. Наши потери за вчерашний день — до 1200 человек убитыми и ранеными. Бой велся ожесточенный, отдельные населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Для усиления частей УРа даны вчера и сегодня две авиадесантные бригады. Кроме того, даны сегодня 30 танков с задачей уничтожить прорвавшиеся части противника в УР и восстановить прежнее положение. Для содействия наземным войскам поставлена задача авиации.

Сталин. Можете ли уверенно сказать, что Вы приняли все меры для безусловного восстановления положения южной полосы УРа?

Кирпонос. Полагаю, что имеющиеся в моем распоряжении силы и средства должны обеспечить выполнение поставленной УРу задачи. Одновременно должен доложить Вам, что у меня больше резервов на данном направлении уже нет.

Сталин. Возьмите часть с других направлений для усиления киевской обороны… Вообще я должен сказать, что у Вас имеется большой фронт и Вы при серьезных усилиях могли бы выкроить несколько полков для усиления южного участка УРа. Комитет Обороны и Ставка очень просят Вас принять все возможные и невозможные меры для защиты Киева.

Недели через две будет легче, так как у нас будет возможность помочь Вам свежими силами, а в течение двух недель Вам нужно во что бы то ни стало отстоять Киев. Прошу ознакомить с этой лентой Буденного. Моя просьба и мое требование не сдавать Киев направлены в равной мере не только к Вам, но и к Буденному. Все.

Кирпонос. Товарищ Сталин, все наши мысли и стремления, как мои, так и Военного совета, направлены к тому, чтобы Киев противнику не отдать. Всё, что имеется в нашем распоряжении, будет использовано для обороны Киева, с тем чтобы выполнить поставленную перед нами Вами задачу — Киев врагу ни в коем случае не сдать. Ваше указание ознакомить с этой лентой товарища Буденного немедленно мной будет выполнено»^{417}.

7 августа 5-я армия остановила наступление 6-й полевой армии врага на линии железной дороги Коростень — Киев, а 26-я армия в этот день нанесла контрудар, заняла Богуслав, а также форсировала Днепр, захватила плацдарм у Триполья и сковала группу немецкого генерала Шведлера.

Таким образом, план немецко-фашистского командования разгромить советские войска в Киевском и Коростеньском укрепленных районах и с ходу захватить Киев и плацдарм на Днепре потерпел провал. Большие потери, понесенные немецкими войсками, заставили фашистское командование прекратить штурм города.

19 августа Ставка Верховного главнокомандования направила Главкому юго-западного направления Буденному (копии командующим Юго-западным и Южным фронтами) директиву, в которой давалась характеристика оперативно-стратегической обстановки на Украине и сообщались предположения о направлениях вероятных действий противника. Она требовала оборонять силами Юго-западного фронта восточный берег Днепра от Лоева до Перевалочной, во что бы то ни стало удержать Киев и одновременно прикрыть направления на Чернигов, Конотоп, Харьков. Состав фронта определялся в количестве 29 стрелковых, 5 моторизованных, 3 танковых и одной кавалерийской дивизий. В резерв выделялось 8 стрелковых дивизий^{418}. Таким образом, этой директивой «Ставка разрешала Юго-западному фронту отвести войска 5-й армии за Днепр и в то же время требовала во что бы то ни стало удерживать Киев»^{419}. Тем более что маршал С.М. Буденный еще 16 августа сам обратился в Ставку с просьбой разрешить отвести 5-ю армию, учитывая, что она находилась в опасности, на восточный берег Днепра и перегруппировать часть сил на черниговское направление. Просьба была удовлетворена.

Тогда же член Ставки командующий Резервным фронтом Г.К. Жуков направил 19 августа И.В. Сталину доклад. В нем говорилось: «Противник, убедившись в сосредоточии крупных сил наших войск на пути к Москве, имея на своих флангах Центральный фронт и великолукскую группировку наших войск, временно отказался от удара на Москву и, перейдя к активной обороне против Западного и Резервного фронтов, все свои ударные подвижные и танковые части бросил против Центрального, Юго-западного и Южного фронтов. Возможный замысел противника: разгромить Центральный фронт и, выйдя в район Чернигов, Конотоп, Прилуки, ударом с тыла разгромить армии Юго-западного фронта, после чего главный удар на Москву в обход брянских лесов и удар на Донбасс. Я считаю, что противник очень хорошо знает всю систему нашей обороны, всю оперативно-стратегическую группировку наших сил и знает ближайшие наши возможности… Для противодействия противнику и недопущения разгрома Центрального фронта и выхода противника на тылы Юго-западного фронта считаю своим долгом доложить соображения о необходимости как можно скорее собрать крепкую группировку в районе Глухов, Чернигов, Конотоп. Эшелон прикрытия сосредоточения сейчас же выбросить на р. Десна…»^{420}

В тот же день Ставка в ответе Жукову сообщила: «Ваши соображения насчет вероятного продвижения немцев в сторону Чернигова, Конотопа, Прилук считаем правильными. Продвижение немцев будет означать обход нашей киевской группы с восточного берега Днепра и окружение наших 3-й и 21-й армий. Известно, что одна колонна противника уже пересекла Унечу и вышла на Стародуб. В предвидении такого нежелательного казуса и для его предупреждения создан Брянский фронт во главе с Еременко.

Принимаются и другие меры, о которых сообщим особо. Надеемся пресечь продвижение немцев. Сталин. Шапошников»^{421}.