Трагедия верности. Воспоминания немецкого танкиста. 1943–1945
Шрифт:
– 4-я батарея, огонь!
И «почта пошла»! Теперь ее нужно доставить точно только получателю. Секунды опасений – ложатся ли снаряды слишком далеко или слишком близко?
Некоторые ложились страшно близко, но по центру. 4-я батарея вела ураганный огонь по наступающему вражескому батальону, находившемуся вплотную к переднему краю обороны. Остальное довершили Альбрехт со своей ротой. И вот, наконец, вечер, когда я могу представиться Альбрехту. Его лицо было серьезно и омрачено мыслями о потере отважных солдат и тревогой о редеющем переднем крае обороны, но на нем и несомненная радость от успешного дня».
В дополнительно представленном обосновании на присвоение Железного креста 1-го класса сказано: «…Он своевременно обнаружил противника
В тот же день советские войска наступали и на участке фронта бригады «Нидерланды». Далее приведен отрывок из дневника роттенфюрера Кутцнера, который со своей ротой, ротой охраны корпуса, стоит на участке фронта 1-го батальона 49-го полка СС «Де Рёйтер» (рота охраны корпуса была сформирована из остатков батальона Рунге танковой бригады Гросса, которая ранее сражалась вместе с 81-й пехотной дивизией в районе Тукумс – Елгава – Добеле):
«Нас в роте еще 25 человек с 2 легкими пулеметами, 2 пулеметами и 16 карабинами, и мы должны удерживать участок в 800 метров. И 24 ноября все началось по-настоящему.
Едва взошло солнце, загремели минометы и накрыли лежащий слева от нас взвод. На всякий случай я «пеленгую» в бинокль ситуацию и вижу на участке перед нами плохо замаскированную 76-мм противотанковую пушку, 4 станковых пулемета и 10–12 легких пулеметов. Такова исходная позиция атаки русских.
Связной идет на командный пункт роты. Затем все начинается и у нас. Непрерывно гремят залпы. При этом три русские противотанковые пушки то и дело бьют по железнодорожной насыпи. Это продолжается до сумерек, так что мы головы из грязи поднять не можем. Наша артиллерия мощно вмешивается; мы обороняем позиции. Тяжелое пехотное орудие из бригады «Нидерланды» двумя снарядами накрыло самую опасную для нас противотанковую пушку. Наступающий перерыв в стрельбе пугал. И верно. Справа от нас, где занимала позиции рота бригады «Нидерланды», очереди пулеметного и автоматного огня, разрывы ручных гранат и рев русских. Они прорвались. Есть две возможности: контратака или блокировка вклинения противника, пока не придет «пожарная команда». Для контратаки не хватало сил; тем не менее два бойца пытались сойтись с русскими в дуэли на ручных гранатах. Если они теперь пойдут вперед по центру вдоль ручья, это конец. Взмыли красные сигнальные ракеты. Заградительный огонь! Русские не идут дальше. Я хватаю пулемет MG-34 и ползу с третьим стрелком в от-
сечный окоп. В соседнем окопе уже командует русский. Пока я строчу поверх, он убирает голову. Только я прекращаю, он хлещет огнем прямо над окопом. Впереди слева перебежками четверо русских. Тра-та-та! Они падают. Жах-жах: шесть ручных гранат перед нами. Пока хватает запаса, мы тоже бросаем. Я ставлю пулемет. Та-та… Черт! Заедает затвор!
Мой товарищ берет карабин, стреляет и падает. Пуля в голову. Вынимаю заклинившую гильзу, поднимаю пулемет и стреляю, чувствую удар в поясницу, подпрыгиваю и падаю назад. В том же пулеметном окопе ранен и третий стрелок – пулевое ранение в живот, он громко кричит от боли. Почему русские не идут? Я по-пластунски ползу через чистое поле. Два голландца прикрывают меня огнем. Проваливаясь в грязь в глубокой канаве, дотащился до окопа командира взвода. Меня кое-как перевязали, и я двигаюсь дальше на командный пункт роты, где мне пришлось оставаться до темноты. За это время сюда принесли обоих моих раненых товарищей. Когда нас ночью
После отражения второй попытки прорыва советских войск на Либаву (Лиепаю) 21 декабря 1944 года началось третье сражение с той же целью. 20 советских дивизий наступали на немецкие позиции, расположенные вдоль шоссе Фрауэнбург (Салдус) – Либава (Лиепая) на фронте 35 км. Желанный прорыв и расчленение группой армий «Север» разбился о стойкость немецких дивизий. Генерал-полковник Шёрнер, главнокомандующий группы армий «Север», понял и перечеркнул план противника, сумев своевременно поддержать угрожаемые участки своего фронта. В конце декабря третья битва за Курляндию была русскими проиграна. По окончании третьей битвы за Курляндию 16-я армия доложила о потере 25 547 человек, а 18-я армия о потере 41 141 человека как итоге трех сражений. К этому добавились потери еще 5415 человек армейской группы Клеффеля в первой битве. От постоянно планировавшегося прорыва в Восточную Пруссию пришлось окончательно отказаться, поскольку советские вой-
ска слишком далеко продвинулись на запад. Только через порты Либава (Лиепая) и Виндава (Вентспилс) еще сохранялась постоянная связь с Германией, которую поддерживали германские военно-морские силы. Конвои непрерывно бороздили воды Балтийского моря, доставляя в Курлядию пополнения и вооружения и забирая раненых. В начале января 1945 года генерал-полковник Шёрнер получил дубовые листья с мечами и бриллиантами и покинул группу армий, чтобы принять на себя командование центральным участком Восточного фронта. На его место пришел генерал-полковник доктор Рендулич.
Группа армий «Север» была переименована в «Курляндию», что было отмечено учреждением серебристо-серых нарукавных нашивок с гербом в виде лосиной головы и словом «Курляндия» посередине. Тем временем в Германии армады английских и американских бомбардировщиков превращали в пепел и развалины один город за другим. На Западном фронте увязло немецкое наступление в Арденнах. Румыния давно была русскими занята, а в Венгрии и на Балканах Красная армия продвигалась вперед все дальше.
Во время третьего сражения в Курляндии ситуация на участке фронта 3-го (германского) танкового корпуса СС оставалась относительно спокойной. Это время командиры использовали для пополнения и отдыха своих соединений и частей. Непрерывно производились смены, чтобы роты могли несколько дней отдохнуть в лесном лагере Паплакен. Находившиеся на отдыхе соединения одновременно были и резервами корпуса и должны в скором времени быть готовы к бою. Прежде чем 2-й батальон 24-го полка СС «Данмарк» на участке к северу от Пурмсати сменил разведывательный батальон дивизии «Нордланд», прошла операция ударной группы по захвату пленных. После короткого шестидневного отдыха в лесном лагере Паплакен батальон Ланга ночью 13 декабря выдвинулся на смену на позиции по обе стороны от Пурмсати.
В середине декабря начались сильные морозы и снегопады. Русские осуществляли мощные воздушные на-
леты на Либаву (Лиепаю). Немецкие зенитчики подбили много вражеских машин. К западу от Пурмсати два советских летчика выпрыгнули из своей горящей машины и попали в плен. Из допроса выяснилось, что главный штаб русских в городе Барановичи. Незадолго до Рождества снова началась оттепель. После обстоятельной рекогносцировки на участке 3-го батальона 24-го полка «Данмарк» вперед выдвинулась ударная группа, с целью захвата пленных для установления положения противника. Для этого задания была выбрана 11-я рота 24-го полка «Данмарк» под командованием Альбрехта. Необходимо было накрыть и уничтожить секреты противника на железнодорожной насыпи перед позициями 11-й роты. В награду за успешное выполнение задания ударной группе было обещано предоставление внеочередного отпуска за храбрость. Почти вся рота вызвалась добровольцами на это задание, но командир ударной группы выбрал лишь немногих.