Трактат о любви

Авиценна Ибн Сина Абу

молодостью. Ибо истинно, что когда человек испытывает устремления, [свойственные]

животной [душе], по-животному, он опадает в порок и вредит разумной душе. Это не

присуще разумной душе, ибо принадлежностями ее работы являются вечные

умопостигаемые предметы, а не преходящие чувственно воспринимаемые единичные

вещи. Этот [вид любви], следовательно, вытекает из соучастия [упомянутых

двух сил].

Это можно объяснить и другим способом: если человек любит прекрасный образ ради

животного удовольствия, то заслуживает порицания, даже осуждения и обвинения в грехе;

таковы, например, те, кто предаются содомскому греху и вообще порочные люди. Но если

человек любит миловидный образ умозрительно, то, как мы уже объяснили, это следует

считать средством возвышения и приближения к благу, поскольку он испытывает более

близкое воздействие Первоисточника [всякого] Влияния и Чистого Объекта любви, и более

подобен возвышенным, благородным вещам. А это делает его достойным того, чтобы быть

изящным и мило молодым. По этой причине не бывает так, чтобы сердца проницательных

людей из числа тех, что обладают острым умом и философским мышлением и не следуют

за теми, кто выдвигает жадные н скупые требования, не были заняты тем или иным

прекрасным человеческим образом. Ибо человек, имея нечто сверх того совершенства,

которое свойственно человечеству (поскольку он существует, обладая совершенством

гармоничного облика, приобретенного из стройности и гармоничности природы и из

проявления божественного воздействия), более всего достоин получения того, что скрыто в

плоде сердца и составляет чистоту любви. Поэтому и говорит пророк — да благословит его

Аллах и да приветствует! — : «Ищи удовлетворения твоих потребностей у обладающих

прекрасным лицом», — желая этим сказать, что красивый образ бывает только при

хорошем природном составе и что совершенная гармония и состав придают [человеку]

приятные черты и милые качества. Иногда, однако, случается, что человек с безобразным

обликом прекрасен по своим внутренним качествам. Для этого возможны два объяснения:

либо безобразие облика Вызвано не внутренним недостатком в гармонии первоначального

[природного]

состава, а какой-то внешней, привходящей порчей; либо же красота черт

вызвана не природой, а привычкой. Равным образом бывает так, что человек с красивым

обликом безобразен чертами [своего характера]. Этому также можно дать два объяснения:

либо уродство в чертах [характера] возникает привходящим образом вместе с чем-то,

привходящим в природу после закрепления состава, либо оно возникает из-за сильной

привычки16.

Любовь к прекрасному облику сопровождается тремя желаниями: 1) обнять, 2) целовать и 3)

сочетаться.

Что касается третьего желания, то при его [появлении] выясняется, что оно присуще только

животной душе, что доля ее в этом велика и что она выступает здесь не как средство, а как

участница, более того — как [участница], пользующаяся [средством]. Дело это

отвратительно, но и разумная любовь может не быть чистой, если животная сила ей

всецело не подчиняется . Поэтому в желании сочетаться лучше подозревать любящего,

который соблазняет предмет своей любви ради одного этого, если только его потребность

не носит разумного характера, т.е. если он не помышляет о воспроизведении себе

подобного. А это невозможно для мужчины17: для женщины же, которой это запрещено

шариатом, это мерзко. Поэтому такой вид любви допустим и может быть одобрен только и

отношении мужчины, который сочетается со своей женой или невольницей.

Что касается объятий и поцелуев, то сами по себе они не заслуживают осуждения, если их

цель состоит в сближении и соединении, поскольку душа желает достичь объекта своей

любви присущими ей чувствами осязания и зрения. Поэтому она получает наслаждение от

объятия, стремится к тому, чтобы дыхание начала психической деятельности, каковым

является сердце, слилось со сходным дыханием в объекте любви и поэтому желает

целовать его. Однако объятия и поцелуи акцидентально вызывают такие порочные страсти,

которых следует остерегаться, если только нет уверенности в том, что те, кто ими охвачены,