Трактирщик
Шрифт:
У стола что-то шинковал тщедушный парень лет двадцати с измождённым лицом и выпученными 'мультяшными' глазами. Грязно-серая рубаха его вся покрыта пятнами различного цвета и происхождения - от сока свёклы и жировых разводов до следов вытирания окровавленных рук. Между бочонками и тем краем стола, где громоздились кружки, на невысоком табурете весьма крепкой с виду конструкции восседал, потягивая что-то - вероятно, пиво - довольно плотного сложения лысоватый дядька в остроносых туфлях без каблука, узких тёмных штанах и кожаной безрукавке поверх относительно белой рубахи.
Остальная часть залы была
Так. Судя по поведению, товарищи-граждане у 'кухонного' стола - и есть местный персонал. А раз никто из них не спешит встречать очередного посетителя в моём лице, то официанты тут бизнес-планом не предусмотрены и сервис обслуживания на все четыре лапы хромает. Ладно, гонор проявлять не будем, мы люди простые, могём и сами к 'окошку раздачи' подойтить... По внешнему виду дядечка возле бочкотары больше походит на хозяина данного заведения, чем замотанный 'кухонный рабочий'.
– Добрый день, уважаемый!
Полагаю, у тебя найдётся, что поесть мирному путнику?
– Добрый. Пиво есть. Две кружки - хеллер. Хлеб, рыба, горох - четыре хеллера, если без рыбы - тогда хеллер. Сыр - шесть хеллеров. Ночлег - два хеллера в зале, - тут дядька обвёл рукой вокруг, - или три - наверху. А если в отдельной светлице - тогда полденария. Но готов поспорить, что у тебя, чужак, нет половины денария!
Судя по мимике из разряда 'понаехали тут' на скучной харе, хозяин не особо рад новому посетителю, что несколько непривычно: клиент - это деньги... Ну да мне с ним детей не крестить, так что пусть себе кривится сколько угодно.
– Ты прав, почтенный. Хоть я и не беден, но денариев у меня и вправду нет. Имеются только монеты из моей страны.
– Ты хочешь сказать, что у тебя и хеллеров нету?
Ну что ж, оболы также сгодятся, но, разумеется, в оболах расценки будут несколько выше, как ты сам понимаешь...
– И оболов нет. Рубли, копейки - это сколько угодно. А с чего это вдруг цены станут выше, если я расплачусь другими деньгами? Ведь можно же просто сравнить курс... Тьфу, взаимную ценность монет?
– Э, да ты, смотрю,
– ни во что не ставят, донимают своими кредитами-процентами кого им вздумается, не исключая даже добрых панов, на чьих землях промышляют!
Так что давай-ка, показывай свои монеты, да и приступим, с Господнего благословения...
– Не поминай всуе Имени Его, грешник! Ибо всякому известно, что велел Он оставить дела денежные миру земному, а духовные - миру горнему! Лучше нацеди-ка мне ещё две пары пива!
С этими словами давешний монах, успевший незаметно подойти со спины, протянул обеими руками хозяину четыре опустошённых кружки.
– Верно говоришь, брат Филипп. И потому, как сказано, сначала два хеллера давай. А то я тебя знаю: уснёшь, напившись, а после сна будешь клясться, что ни обола в кошеле не имеешь, готов поспорить! Не в первый раз так-то!
– Да как тебе не совестно так о духовном лице говорить! А ведь люди могут подумать, что так оно и есть! На тебе твои деньги! 'Оставьте Кесарю кесарево', а плешивому Прокупеку - пивное!
Брякнув глиняными донцами по столешнице, монах задрал подол своей коричневой рясы, под которой обнаружились грязно-серые рогожные штаны и, развязав поддерживающий их очкур, вытянул второй, гораздо меньший кошель. Запустив в него тонкие пальцы с изгрызенными ногтями, священнослужитель вытянул оттуда несколько малюсеньких - примерно с ноготь мизинца - серебряных чешуек, пару из которых сунул на стол перед кабатчиком, а две-три оставшиеся преспокойно отправил себе за щеку. После чего, пока мгновенно 'заначивший' монеты хозяин заведения цедил пиво в кружки, кошелёчек был снова завязан и пристроен обратно за очкур штанов.
Да уж, оригинальный метод борьбы с микробами: пару кусочков серебра в рот сунул - и все бактерии передохли. Вот интересно, а зубы он таким манером, часом, не чистит? Хотя принимая во внимание полное отсутствие на одежде аборигенов чего-либо, хоть отдалённо напоминающего карманы, понять человека можно: не в кулаке же деньги таскать!
Тем временем лысоватый Прокоп, успевший водрузить на тесовую плаху стола покрытые сверху пенными 'грибочками' посудины, вновь переключил внимание на меня.
– Ну так что, чужак! Надумал, чего будешь заказывать?
– Надумать-то надумал, но уж больно у тебя цены велики. Я ведь тоже не первый день по свету хожу, не впервые в заведения вроде твоего забредаю!
– Ну а раз не первый день ходишь, то и понять должен, что в ближней округе таких заведений и вовсе нет, и коль будешь их искать, то до самого Жадца придётся топать, готов поспорить! Так что хочешь отведать славного пива да хорошей пищи - так гони монету! Кстати, что-то я пока и не видал твоих денег: может, они и не стоят ни хеллера!