Транс
Шрифт:
– Какие, например? – спросил Драммонд.
– Например, истерии. Под действием трицианопропа люди становились невероятно оживленными, лезли на стены, висели на лампах, боролись друг с другом, точнее, швыряли друг друга по комнате. Несколько парней получили увечья. Но Крейн ничего не хотел слушать. Он был одержим идеей переплюнуть всех, "победить непобедимое"... Так вот. Мы отправились во Вьетнам. Горы во Вьетнаме – ужасное место, они покрыты джунглями, окутаны густым туманом. Буквально в миле от вас могут окопаться десять тысяч вьетконговцев, а вы их даже не заметите. Наши парни ненавидели эти места, боялись их. Но Крейн решил, что это как раз подходящие
Мы разбили палаточный лагерь. Погода стояла отвратительная, шел дождь, был ужасный холод. Крейн сообщил всем, что мы прибыли со специальным заданием: испытать новый "Ц-рацион", он поможет солдатам преодолеть страх и сделает их неуязвимыми для врага.
– И они поверили этому? – нахмурился Драммонд.
– Послушайте, док... Когда Джек Крейн говорит вам что-нибудь, вы ему верите. Тем-то этот парень и опасен. Вспомните, что он говорит сейчас на всю страну: "ДЖЕК КРЕЙН НЕ ДОПУСТИТ ЭТОГО". И все спокойно глотают эту чушь. Потом в течение двух, четырех, шести лет он будет говорить нам: "СНАЧАЛА НАНЕСЕМ ЯДЕРНЫЙ УДАР ПО ЭТИМ НЕГОДЯЯМ!" И мы опять проглотим это.
Драммонд кивнул.
– Продолжайте, Вендел.
– Ну так вот. Несколько дней Крейн "выдерживал" солдат, они дрожали от холода, ходили в дальние рейды, все начали скулить от усталости. И тут Крейн собрал их всех вместе и дал им специальный препарат "Ц".
Карри покачал головой.
– Дружище, я вижу все это, как сейчас. Начинало темнеть. Дождь прекратился. Сто двадцать парней сидели на траве в зеленых солдатских робах, в шлемах, но без камуфляжных костюмов – с момента нашего прибытия с вьетконговцами мы не сталкивались, все были вооружены автоматами и гранатами. Крейн острил, раздавая препарат "Ц-рацион". Потом они принялись его жевать. Все началось с того, что кто-то спросил Крейна: "А что в этом "Ц-рационе", сэр?" Крейн ответил: "Название такое длинное, что вы его будете глотать дольше, чем саму порцию, назовем его просто "Триц". И тут парень выдал: "Триц-блиц, триц-блиц". Все стали смеяться, отпускать шутки, а один парень придумал даже рифму: "Блиц-блиц, укокошим сотню лиц", имея в виду вьетнамцев. Дальше – больше. Все стали придумывать свои варианты, пока кто-то не сочинил что-то вроде стиха, куплета и не стал распевать его, прищелкивая пальцами: "Триц-блиц, триц-блиц, укокошим сотню лиц!"
Вскоре трицианопроп начал действовать. Парни словно сошли с ума. Представляете? Сто двадцать человек щелкают пальцами, и скандируют: "Триц-блиц, триц-блиц... укокошим сотню лиц", и хохочут, просто умирают от смеха, катаются по земле, поднимаются и снова падают, ползают на четвереньках, но не могут удержаться от хохота, хохот становится истерическим... Один парень – его звали Марти – взобрался на дерево. По словам Кигана, этот Марти был из его родного города. Так вот, этот парень взбирался на дерево как обезьяна. Он словно лез по канату. Другие тоже будто сошли с ума. Шатаются как пьяные, придираются друг к другу, толкаются, дерутся – словно после хорошего футбольного матча. И все кажутся счастливыми, по-настоящему счастливыми.
Содрогнувшись
– Но внезапно веселье стихло. Настроение у всех резко изменилось – они впали в ярость. Началась перестрелка. Через какие-то пять секунд стреляли все, поливая джунгли автоматными очередями. Я видел, как Том уже с самого начала что-то кричал Джеку Крейну, но тот стоял, широко открыв глаза, и откровенно любовался этим зрелищем. По-видимому, он был счастлив – наконец-то найдено средство, с помощью которого мирных парней можно превратить в настоящих агрессоров. Но он ликовал недолго – кто-то из парней снял выстрелом Марти. Тот упал. После этого все и началось...
Это был настоящий кошмар. Что творилось в головах у парней, можно было только догадываться. Возможно, у них начались галлюцинации, может, они решили, что в Марти стреляли вьетнамцы, может, в подступающих сумерках все они показались друг другу вьетнамцами. Точно сказать не могу. Но они просто устроили бойню. Кричали, визжали, страх у них исчез, и они с готовностью разряжали обоймы друг в друга.
Том Киган стоял в полном оцепенении, он был потрясен. Я схватил его, оттащил в джунгли и держал, пока перестрелка не прекратилась. Длилась она недолго. Буквально через две-три минуты все было кончено. И тогда наступила тишина. Тишина в горах. Раньше мы никогда не слышали такой тишины.
Я оставил Тома в укрытии и пополз назад. Джек Крейн все еще стоял там, на краю джунглей, глядя на кровавое месиво, и лицо его выражало разочарование. Только разочарование, клянусь вам. Уставившись на меня своими стеклянными глазами, Крейн произнес: "На войне люди погибают. Это была засада, устроенная вьетконговцами. И никакого "Триц-блиц".
– Боже мой! – пробормотал Джордж Сёрл. – И возможно, это наш будущий президент.
– Да, сэр.
– А что стало с Томом Киганом? – спросил Драммонд.
– С ним все кончилось плохо. Когда мы возвратились в Эджвуд, он внезапно исчез. Мне сказали, что у него был нервный срыв и его положили в госпиталь. Больше я никогда его не видел. Могу только догадываться, что произошло потом: они обработали микроволнами его мозг и стерли память.
– Но не совсем.
– Да, не совсем, – кивнул Карри.
– А что было с вами?
– Конечно, они пытались расправиться и со мной. Но на этот раз правила игры диктовал я. Я сбежал, раздобыл новое удостоверение личности и постарался обо всем забыть.
– Пока они не убили вашего сына.
Улыбка исчезла с лица Каррц.
– Да, – печально сказал он и жестом указал на магнитофоны: – Вы все записали. И все это – правда. Пленка ваша, делайте с ней что хотите.
– Мы должны вам пять тысяч долларов, – сказала Карен.
Карри посмотрел на нее и отрицательно покачал головой. – Я хочу получить гораздо больше. Найдите способ остановить Джека Крейна.
Глава 41
Воскресенье.
18.00.
Лос-Анджелес.
Джек Крейн сидел в комнате для утренних заседаний в особняке Бел-Эр стоимостью в двадцать миллионов долларов, принадлежащем Лео Кранцу. Взгляд его скользил по застекленным створчатым дверям роскошного плавательного бассейна в романском стиле, не замечая причудливого орнамента и претенциозных статуй, которые были постоянным предметом подшучивания богатых и влиятельных друзей Лео. Крейн внимательно прислушивался – в соседней комнате его помощник Карл Хоффман снова пытался связаться по телефону с Джекдоу.