Транс
Шрифт:
– Вы разгадали его?
– Сначала мне показалось – да. Судя по одежде, обветренному лицу, по тому, что он зарабатывает себе на жизнь случайными заработками, его можно было бы отнести к разряду малообразованных людей. Но это впечатление оказалось обманчивым.
– Как вы это определили?
– По манере говорить. Впрочем, я забегаю вперед. Вот несколько деталей. Он вошел в комнату. Я включил видеокамеру, магнитофон, усадил его в удобное кресло с откидной спинкой. Еще до начала гипноза я спросил его, помнит ли он о том, что произошло во время ограбления банка. Он ответил, что
– А что такое прогрессирующая релаксация?
Драммонд улыбнулся.
– Сейчас слишком сложно все объяснять. Попозже я покажу вам это на примере. Вас когда-нибудь гипнотизировали?
– Нет.
– А вы хотели бы?
– Конечно. Готова на все, если это поможет написать хорошую статью.
– Поможет.
– Ладно. Ну, а Киган? Как он реагировал на ваш метод?
– Я опасался, что из-за его состояния могут возникнуть некоторые трудности. Но Киган прекрасно вошел в легкий транс.
– А потом?
– Все было хорошо, пока я не ввел его в состояние регрессии [2] и не попытался вернуть его память ко дню ограбления. Я сказал в сущности безобидную фразу: «Я хочу, чтобы сейчас вы мысленно вернулись назад к...» Реакция была просто поразительная. Киган моментально вышел из транса, задрожал, его тело напряглось, лицо исказил неописуемый ужас.
– Боже мой!
– Я никогда не сталкивался ни с чем подобным.
– Это напугало вас?
– Ужасно. Я испугался за него. Подобное состояние очень опасно, возможен даже летальный исход. Когда-то мне приходилось применять электрошоковую терапию. Этот метод используется при лечении шизофрении. Так у несчастных пациентов при электрошоке просто кости трещат. Что-то похожее произошло и с Киганом.
2
Регрессия – отрицательная динамика (мед.).
– И что же потом? – испуганно спросила Карен.
– Я сразу же приказал ему вернуться в настоящее. И он снова вошел в транс, полностью расслабился, словно ничего не произошло. На этом я и закончил сеанс. Не хотел рисковать. Когда я вывел его из гипнотического состояния, он абсолютно ничего не помнил.
– Невероятно.
– Наш мозг – вот что невероятно. И наука только-только начинает постигать его тайны. Мы знаем сейчас о свойствах разума ровно столько, сколько люди каменного века знали о микропроцессорах.
Карен отпила немного вина, взглянула на гладь океана, мерцающую под лунным светом.
– Теперь я понимаю, почему Дик был так расстроен. Но судя по тому, что он говорил у Дюка, вы продолжите сеансы с Киганом?
– Да. Парень действительно в очень плохом состоянии. Вполне вероятно, что амнезия коснулась не только событий, связанных с ограблением банка. Возможно, у него полная потеря памяти. И если это так, значит, он живет в постоянном кошмаре. Я хочу дать ему с неделю побыть дома – может, в привычной обстановке память восстановится. Хотя бы частично. А со следующего понедельника начну его лечить. Если повезет,
– Почему же Киган так бурно отреагировал на вашу просьбу вернуться в прошлое? – спросила Карен. – Может, он вспомнил, как с ним расправились бандиты, и его охватил ужас? Или здесь что-то другое? Все это довольно интригующе.
Драммонд рассмеялся.
– Ну, заработал ум журналиста! А может, журналистское чутье? Но я абсолютно согласен с вами – все это весьма интригующе. Дорогой мой Ватсон, поверьте, я не успокоюсь, пока не раскрою эту тайну.
Была уже полночь, когда Карен собралась уходить. О чем они только не поговорили за это время! О гипнозе, о психоанализе, о журналистике, преступности, о долине Коачелья и о многом другом. Когда с океана подул прохладный ветерок, они вернулись в дом и беседовали у камина в гостиной. Им было легко друг с другом, и каждый понимал, что эта встреча может многое изменить в жизни обоих.
– Прежде чем уйти, – сказала Карен, прощаясь, я хотела бы попросить у вас фотографию.
– Фотографию? – Драммонд застыл, держа наготове ее пиджак.
– Для статьи. Я буду писать о вас. И читателям наверняка захочется узнать, как вы выглядите.
Драммонд нахмурился, явно колеблясь.
– Что вас смущает?
– Не знаю. Как-то все это неожиданно, странно.
– Это поможет делу.
– А может, именно этого я и не хочу, Карен, Может быть... я решил навсегда оставить Лос-Анджелес и заняться только частной практикой в долине.
– Не сегодняшние ли события повлияли на ваше решение?
Теплый взгляд ее зеленых глаз ясно говорил, что Карен все поняла.
– Да, пожалуй. Я давно уже живу с ощущением, что пора порвать с прошлым и начать все заново. Но пока я бываю здесь и практикую в клинике, никогда не решусь на это. С вашим появлением у меня открылись перспективы. Да, это вы подтолкнули меня к такому решению. Конечно, я еще подумаю, но уже сейчас могу сказать, что, скорее всего, продам этот дом и закрою клинику.
– Пол, но ведь вам же нравится заниматься судебным гипнозом.
– Да, нравится. Это хорошая передышка между лечением неврозов.
– А нельзя ли приезжать сюда из долины?
– Конечно, можно. Но потребуется офис. Не проводить же все беседы с пациентами в полицейских участках.
– А вы как раз и не хотите навсегда связывать себя с городом, где разбилось ваше сердце?
Драммонд улыбнулся.
– Хорошо сказано. И верно.
– Но ведь вы наверняка можете сами выбирать, когда стоит, а когда не стоит заниматься судебным гипнозом?
– Да.
– Тогда занимайтесь в свое удовольствие и тем и другим. Живите и практикуйте себе на здоровье в долине и приезжайте сюда заниматься судебным гипнозом, когда вам этого захочется. Пол, пожалуйста, позвольте мне в этой статье рассказать о вас. Дайте мне вашу фотографию. Вам понравится то, что я напишу.
Вздохнув, Драммонд сдался.
– Хорошо, но только при одном условии.
– При каком?
– В следующий уик-энд вы приедете в долину.
Глаза Карен загорелись.
– Правда? С огромным удовольствием.