Трансгуманизм в российском образовании. Наши дети как товар
Шрифт:
Положение прекариата делает его крайне опасным для властей. Он не имеет никакой гарантии занятости и вынужден постоянно менять виды работы. Он не может рассчитывать на государственную помощь, пенсионное обеспечение, отпуск, пособия по безработице, больничные и оплату медицинских счетов. В ещё более тяжёлом положении находятся те, кто работает в теневой экономике, то есть без трудового договора, не входя в юридические отношения со своим работодателем.
Но прекариат не имеет и многих гражданских, политических, культурных прав, которыми обладают другие категории населения. Это увеличивает потенциал протеста в среде прекариата, но такой протест обычно не имеет выхода. Отрицая старые политические партии, рабочие, выпавшие из пролетариата, и безработная квалифицированная молодёжь превращаются в социальную опору для набирающих силу крайне правых националистических движений, которые сталкивают их с мигрантами. Последних же, в свою очередь, используют подконтрольные спецслужбам радикальные организации, которые следят за тем, чтобы их протест не ушёл в русло социальной
В качестве одного из средств решения данной социальной проблемы Стэндинг видит введение «безусловного основного дохода» – гарантированного довольствия каждому гражданину, вне зависимости от потребности, но обусловленного определённой активностью, которой от гражданина ожидают (участием в выборах и пр.) И в 2016 г. такое пособие уже попытались ввести в Швейцарии, но предложение не прошло: на референдуме против него проголосовало 76,9 % участвующих в голосовании граждан Швейцарии. Тем не менее, планы такие существуют и рано или поздно в той или иной форме их начнут внедрять.
Об этом, в частности, говорит и известный американский инженер-предприниматель, основатель компаний Paypal и SpaceX, директор компаний Tesla и SolarCity, член Президентского форума по стратегии и политике при президенте США Дональде Трампе [9] Илон Маск. Описывая социальные последствия внедрения новых технологий, он указал: «Слияние человека с машиной – это будущее. А ближайший эффект от технологий – это автономные машины. Они заменят водителей. Такой процесс может занять до 20 лет, будет быстрым и разрушительным, и затем 12–15 % занятых во всём мире станут безработными. Поэтому нам нужно быстро найти новые роли, новые занятия для этих людей. В конце концов, думаю, мы придём к идее универсального базового дохода. У нас нет иного варианта. За автоматизацией последует лавина дешёвых товаров и услуг, но нужно понять, что делать с предназначением человека. Как и какое человек будет иметь значение, если значение для многих неразрывно связано с их работой? Если твоя работа больше не нужна, какой в тебе смысл? Посему будущее представляет для нас серьезное социальное испытание» [10] .
9
Группы из 16 американских предпринимателей, задача которой состоит в том, чтобы консультировать президента США по вопросам, связанным с экономическим ростом, созданием новых рабочих мест и повышением производительности труда
10
Илон Маск: Человеку предстоит слиться с машиной. – Режим доступа: http://news.liga.net/news/world/14691699-ilon_mask_
cheloveku_predstoit_slitsya_s_mashinoy.htm
Приватизация государства
Такие же глубокие изменения происходят в системе управления и, главное, в системе властных отношений. Речь идёт о приватизации государственных функций, что полностью соответствует установке, данной Дэвидом Рокфеллером ещё в 1999 г.: «Что-то должно заменить правительства, и мне кажется, что наиболее подходящей для этого является частная власть».
Начиная с 90-х гг. на Западе идёт процесс размывания границ между государством и частным бизнесом, которому государство передаёт свои функции. Осуществляется это через частногосударственное партнёрство (ЧГП), которое заменяет собой административно-властные отношения и путём перераспределения полномочий собственности (то есть институционально) изменяет сферы деятельности, традиционно относящиеся к ведению государства. Модели и структура ЧГП разнообразны, степень фактического участия частного предпринимательства и масштаб передачи правомочий также различны, но суть одна, так что многие трактуют ЧГП как особую форму приватизации, при которой сам термин используется в качестве словесной уловки с целью скрыть его истинное значение [11] .
11
Дерябина М. Государственно-частное партнерство: теория и практика
http://institutiones.com/general/1079-gosudarstvenno-chastnoe-
partnerstvo.html
Наиболее распространённой формой ЧГП является система долгосрочного контракта – аутсорсинга, представляющего собой передачу определённых функций частным фирмам, выступающим в роли подрядчика. В сфере государственного управления аутсорсинг стал активно использоваться в связи с развитием концепции «нового госуправления», подразумевающего применение рыночных критериев оценки эффективности деятельности государственных органов. Уже к 2000 году большинство государств Запада перешло к передаче основной массы госфункций на аутсорсинг, но в наибольшей степени здесь преуспели англосаксонские страны, скандинавские и «азиатские тигры» [12] .
12
Галин
http://blog.ucmsgroup.ru/outsourcing-in-the-public-sector-how-
russian-state-agencies-learn-to-delegate/
Однако эпицентром этого мирового процесса являются США, где полным ходом идёт процесс сращивания государственных и частных структур. Сегодня число сотрудников частных компаний, выполняющих государственные контракты, превышает численный состав госслужащих [13] , а гиганты подрядного бизнеса, которые уже называют четвёртой властью, превращаются в квазигосударственные агентства, в которых господряды составляют 90–95 % их деловой активности. В частные руки в США переходят военное дело, разведывательная деятельность, пенитенциарная система, контроль за информацией и другие сферы.
13
Крашенинникова В. Война на аутсорсинге. – Режим доступа: http://www.globalaffairs.ru/number/n_10269
Особенно отчётливо это проявляется в деятельности американского ВПК, где уже в начале 1990-х гг. начала осуществляться крупная реформа, при которой активными участниками его стали инвестиционные фонды, занявшиеся реструктуризацией крупных корпораций и созданием новых технологических лидеров. В 2001–2005 гг. на основе концепции сетецентричных методов вооружённой борьбы в США было проведено уже коренное изменение структуры оборонного комплекса, в результате которого в решение его задач стали вовлекаться широкие круги частного бизнеса. Венчурные инвесторы участвуют в создании бизнесов для вооружённых сил, стартапов в области новых технологий, сервиса и производства продукции двойного назначения, а передача на аутсорсинг отдельных задач силовых ведомств США представляет собой уже массовый процесс.
То же происходит в сфере разведки. Уже в 2007 г. американское правительство признало, что 70 % его секретного разведывательного бюджета тратится на частные контракты, происходит «трансформация разведывательной бюрократии времён холодной войны в нечто новое, где доминируют уже интересы подрядчика» [14] . Для американского общества, включая Конгресс, их деятельность остаётся закрытой, благодаря чему они начинают сосредоточивать в своих руках всё более важные функции. Бывшие сотрудники ЦРУ утверждают, что около 60 % его работников – это контрактники, которые анализируют большую часть информации, пишут отчёты для людей, принимающих решения в госструктурах, обеспечивают работу коммуникаций между различными спецслужбами, помогают зарубежной резидентуре, занимаются анализом перехвата данных. Таким образом, Агентство национальной безопасности США всё более попадает в зависимость от частных компаний, обладающих секретной информацией.
14
Тим Шорок. Разведку США отдали на откуп коммерсантам/Zwww. agentura.ru/dossier/usa/contract/
С внедрением информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) некоммерческие организации, фонды и др. играют всё более активную роль в выполнении управленческих функций. О перераспределении власти за счёт государств в пользу новых хозяев подробно пишет Клаус Шваб в своей книге «Четвёртая промышленная революция». Он указывает: «Правительства должны адаптироваться и к тому, что власть под воздействием этой промышленной революции зачастую переходит от государства к негосударственным субъектам, а также от организованных учреждений к сетям с более свободным устройством… Правительства оказались в числе тех, на ком в наибольшей степени отразилось воздействие этой неуловимой и эфемерной силы… Их полномочия сдерживаются конкурирующими центрами власти, имеющими транснациональный, региональный, местный и даже личный характер. Структуры микровласти способны оказывать сдерживающее воздействие на структуры макровласти, такие как государственные правительства» [15] .
15
Шваб К. Указ. соч. С. 85.
Шваб откровенно пишет, что, хотя население получает большие возможности, оно оказывается под всё большим контролем хозяев знаний, а правительство при этом оказывается всё более беспомощным. «Параллельные структуры смогут транслировать идеологии, вербовать последователей и координировать действия, направленные против официальных правительственных систем или идущие вразрез с их позицией. Правительства в их нынешнем виде будут вынуждены меняться, поскольку их центральная роль в проведении политики будет всё более уменьшаться в связи с ростом конкуренции, а также перераспределением и децентрализацией власти, которые стали возможны благодаря новым технологиям. Всё чаще правительства будут рассматриваться как центры по обслуживанию населения, оцениваемые по их способности поставлять расширенную форму услуг наиболее эффективным и индивидуализированным способом»*. Если они адаптируются, то они выживут.