Транзитом через Хоминибус (CИ)

Гордеева Евгения Александровна

'А кто заказчик?' — не думал отставать от него Эдуард.

'Это закрытая информация, — постарался вежливо ответить демон, хотя очень хотелось крикнуть: 'Не твоё дело!' — Всё узнаешь в своё время'.

'Ох, крутишь ты чего-то… Спиной чую, крутишь!'

'Какими ушлыми стали люди, — с горечью думал расстроенный демон, возвращаясь в Инферно, — чуть что, невыполнение договорённостей и разрыв контракта! Надо срочно Призорного отправлять к следователю, а то опять ситуацию из-под контроля выпущу…'

Тронный ангел крутил в руках очередную схему, вычерченную

Ктарой, но мысли его были совсем не о способе перехода с того света на этот. Он пытался проанализировать ситуацию, которая сложилась вокруг развоплощённых. Словно кто-то пытался сделать всё, чтобы они оттуда никогда не вернулись. А так, как о возвращении Шенена молились все ангела Раиса без исключения, то сам собой напрашивался вывод, что не желали видеть именно Дросса. Сашиель не испытывал никакого желания снова спускаться к нижним, чтобы выяснить эту странность. Но делать всё равно что-то было надо. Он чувствовал, что если они хоть немного промедлят, в Хоминибусе произойдут события необратимого характера.

— Лучезарный, — его уединение нарушил Хананиэль, ангел его дивизиона, — в Хоминибусе произошло убийство!

— Это, конечно печально…

Сашиель почувствовал в теле нехорошую вибрацию, словно где-то далеко забил тревожный набат. Он с надеждой смотрел в золотистые глаза Хананиэля, но тот его не обрадовал:

— Убита Екатерина Кретова. В её смерти обвиняют Дроссбартоса!

— Он с ума сошёл? — Тронный, если бы мог, собственноручно открутил бы рога с глупой головы демона, но по понятным причинам, рога ему были недоступны.

— Он невиновен! — бесстрастно доложил ангел.

— Слава Создателю!

— Но следователь думает иначе.

— Вот же чё… — Сашиель взял себя в руки. — Чувствовал я, что крутится кто-то возле маркиза, и Шенен говорил… Хананиэль, позови ко мне Ктару. Есть для него задание. Пока он будет его выполнять, разделите его обязанности между собой, и пусть кто-нибудь придёт сюда, — он кивнул на схему, — это тоже забрасывать нельзя!

— Слушаюсь, командир! — чётко отрапортовал ангел, а потом более мягко поинтересовался: — Как там Шенен?

— Нормально… Он справится.

Глава 8 О 'своих' и 'чужих'

Не рой яму другому, чтобы он не использовал её как окоп

К. Маннергейм (из военного опыта)

Как можно расценивать состояние своего организма, если голова гудит, как трансформаторная будка, в глазах мельтешат чёрные мушки, а копчик надсадно ноет, напоминая о неудачном приземлении? Как оказалось, данное состояние можно расценивать как неплохое, даже замечательное. А если хорошенько призадуматься, то просто отличное! И всё это несмотря на перевязанную голову и скованные руки. Но Дросс не расстраивался, вспоминая альтернативу, которую он чудесным образом избежал. А вот некоторым не повезло. Один теперь сядет надолго. Второй… ляжет… навсегда. Такие вещи он чувствовал.

Увернуться от летящего в голову кулака он не мог. Зажатый между решёткой камеры и лавкой, приваренной к этой же решётке, демон мог только глубже втиснуться в образовавшийся угол. Нападающий этого

не ожидал, считая, что Дроссу деваться уже некуда. Но маркиз не желал быть битым и яростным рывком втиснул свои накаченные плечи в узкое пространство между лавкой и решёткой. Головой, естественно, пришлось пожертвовать. Он сильно саданулся о металлический уголок, из которого была сварена камерная лавка. Искры не просто посыпались из глаз, а изверглись водопадом, знакомя демона с новыми, незабываемыми ощущениями дикой боли и жутко неприятного гула в ушибленной черепушке. Сквозь этот шум до Дросса долетали обрывки матерных слов, перемешанных странными приказами. Кажется, это соизволили подойти к камере стражи порядка. Главное, что вовремя.

Тушу бугая с демона стащили, не преминув пнуть в бок. Но это уже было не столько больно, сколько обидно. Сквозь залитые кровью глаза, маркиз разглядел, как один из полицейских стал рассматривать травмированного мужика, а второй направился к нему. Облегчать ему задачу Дросс не стал, притворившись смертельно раненым, хоть лежать ему было ужасно неудобно, да и стереть кровь с лица хотелось неимоверно. Но, игра стоила свеч!

Пока полицейские оценивали состояние раненых, очухался от шока второй бегемотоподобный, и решил доделать порученную работу. Свирепо вращая глазами и яростно пыхтя, он двинулся в сторону Дросса, но на его пути встал долговязый полицейский, как раз закончивший осмотр его приятеля.

— Стоять! — приказал он разбушевавшемуся арестанту.

— Уй… на… — прохрипел бугай, уставившись стеклянными глазами на втиснутого под лавку Дросса. — Ую!!!

— Стой! Стрелять буду! — пригрозил ему полицейский, потрясая дубинкой.

— Чё?! — бугай, пребывая в шоковом состоянии, не совсем понял, о чём его просит суровый страж. — Чё ты сказал?!

— Мордой к стене! Руки в гору! Ноги врастопыр! — обозлился полицейский, мастерски проведя мероприятия по обезвреживанию преступника.

— Вдвоём справиться не могли… — злобно отозвался, сидевший на корточках, второй дежурный, убедившийся во вполне живом состоянии Дросса.

— С чем справиться? — Раздался бодрый голос от двери. В помещение решительно ворвался следователь Шангин. — Или с кем?.. — Он с профессиональной заинтересованностью взглянул на раненого Дросса, понятливо хмыкнул и вопросительно уставился на всё ещё сидящего на корточках полицейского. — Ну?

— Чего, ну? — огрызнулся тот, поднимаясь из неудобного приседа и с трудом сдерживая желание снова пнуть недобитого интеллигентишку. А потом отдубасить тупого здоровяка. — Для вас же…

— Угу, — кивнул ему понимающе Антон Михайлович, — я понял. Премного благодарен! — Сарказм он даже не пытался смягчить. — Куда же следствию без такой помощи? Скорую вызвали?

— Вызвали, — раздражённо буркнул дежурный.

— А что со вторым? — Шангин кивком указал на бездвижное тело. — Труп? — Вместо ответа прозвучали два возмущённых мычания. — Не вздумайте вешать на моего!

— Никто и не думал… — соврал полицейский с дубинкой, проклиная вредного коллегу. Ну чего тому стоило повесить и этого на своего убийцу? Какая разница? Трупом больше, трупом меньше. А им теперь придётся недоумком этим, пережравшим анаболиков, заниматься.