Траурный эндшпиль
Шрифт:
— Звали, товарищ капитан? — спросил пришедший с немцем младший сержант Роман Кириллович Павличев.
— Звал, — кивнул я. — Усаживай его и готовься переводить.
— Есть, — козырнул Роман.
— Спроси старичка, как происходил местный апокалипсис, — попросил я.
— Сейчас… — ответил Роман задал старику вопрос на немецком.
Немец стушевался, но поспешно взял себя в руки и заговорил.
— Говорит, что просто в один день появились мертвецы, — начал переводить Роман. — Он в тот день пошёл на почту, к терминалу «Дойчебанка». Жалуется, что вокруг его дома десять терминалов «Шпаркассы», а терминал «Дойчебанка» в
— «Дойчебанк» — это как наш «Сбербанк»? — уточнил я.
— Ну, типа, — пожал плечами младший сержант. — Дальше он закупил еды на остатки прошлой пенсии и заперся дома. По телевизору передавали, что государство скоро обо всём позаботится, но на острове быстро воцарился хаос и безвластие. Появились какие-то безумцы, мечущие из рук огонь и лёд, превращающиеся в чудовищ и творящие безумие. То есть, как я понял, суперы, как и у нас.
— Дальше, — кивнул я.
— Говорит, что запасы удалось растянуть на полторы недели, а потом он был вынужден залезать в квартиры соседей, — продолжил Роман. — У некой фрау Носсек он нашёл много еды, что позволило ему дотянуть до сегодняшнего дня. И он следил за тем, что происходит в мире, пока было электричество. Еда у него кончилась и он выражает глубокую благодарность тебе, товарищ капитан, за то, что поделился с ним едой.
— Хм… — хмыкнул я и почесал свой гладко выбритый подбородок. — Говорит, что других выживших точно нет?
Роман задал вопрос и выслушал ответ.
— Говорит, что в один день в городе началась стрельба, — перевёл он. — Считает, что это приплывали другие выжившие, но почти всё время, которое он провёл у себя дома, снаружи ходили только мертвецы.
— Понятно, — вздохнул я. — Грустно это, что больше никто не выжил. Спроси, он хочет остаться на острове или пойдёт с нами?
Старичок Хайнрих, услышав перевод вопроса, крепко задумался. В глазах его мелькнуло что-то этакое, расчётливое — ну, я бы тоже постарался всё тщательно взвесить, поставь кто-то передо мной подобный вопрос. В итоге, обдумав всё, Хайнрих что-то сказал.
— Он согласен отправиться с нами, — перевёл Роман.
— Хорошо, — улыбнулся я. — Скажешь Аршанину, чтобы устроил нашего нового пассажира. Койку пусть выделит, на довольствие поставит — всё, как полагается.
— Сделаю, товарищ капитан, — кивнул Павличев.
Он увёл Хайнриха под палубу, а я остался сидеть на ящике.
На причал сошла группа из пятидесяти бойцов и сразу же разбилась на отделения, которые разошлись по городу. Все знают, что делать, ведь руководит ими Андрей Пасечников, тот самый спецназовец, которого я подобрал за городом.
С его родными получилась нехорошая история — на месте он никого не нашёл. Укреплённый супермаркет, по его словам, был пуст, хотя в нём и были признаки длительного пребывания людей. Следы боя недвусмысленно намекали на недобровольное исчезновение обитателей, но найти никого он не сумел.
Он вернулся в Коммуну и вызвался поучаствовать в моей экспедиции. В Питере его больше ничего не держало, поэтому желание мне предельно понятно.
Сейчас он каждый будний день натаскивает вверенный взвод ополченцев основам городского боя, а также лично выработанным им тактикам противодействия суперам. Что-то вроде «как убить одиночного супера,
Достаю из портсигара сигару, срезаю кончик и раскуриваю её охотничьей спичкой.
Рация доносит о редких переговорах между отделениями, прочёсывающими город в поисках уцелевших зомби и потенциальных источников припасов.
Вокруг ленивая полуденная тишина, Солнце слегка припекает, а я ощущаю лёгкую усталость. Странное дело, честно говоря, этот упадок сил. Проверяю, на всякий случай, радиометр — радиационный фон лишь слегка выше нормы.
Проходит около часа и к причалу подъезжает первый грузовик, кузов которого был заполнен деревянными ящиками.
— Консервы, кэп! — радостно сообщил мне выскочивший из кабины водитель. — Свининка!
— Проверьте кондицию, а потом грузите на борт, — дал я распоряжение. — Обратитесь к коку, он знает, что делать.
Срок годности некоторой части консервов, медленно, но верно, подходит к концу. Осталось месяца три-четыре, а потом безусловно пригодные для употребления консервы станут условно пригодными, а ещё через три-четыре месяца уже условно непригодными. Ещё через три-четыре месяца подавляющее большинство консервов станут безусловно непригодными для употребления, но за это время реально перейти на свежие продукты и своё производство консервированной пищи.
Наш штатный кок, Иван Васильевич Борзенко, упитанный дядька лет пятидесяти, придирчиво рассмотрел содержимое выгруженных из кузова ящиков. Он проверил случайно выбранные жестянки на предмет вздутия и на целостность оболочки, после чего вскрыл их и тщательно обнюхал тушёнку. Результаты исследования ему понравились, он удовлетворённо кивнул и мотнул головой в сторону корабля.
Приехал ещё один грузовик, в котором тоже были консервы. Кок вновь сошёл на причал и начал приёмку. На этот раз не повезло, так как он сразу же начал вышвыривать в воду вздутые и повреждённые консервные банки. Часть груза он, всё же, признал, но сказал, чтобы выложили ящики отдельно — он будет держать эту партию на карандаше.
Самое главное на корабле — это компетентная команда. Без компетентной команды даже самый передовой ракетный эскадренный миноносец будет бесполезен.
У меня есть компетентная команда, что внушает определённую уверенность.
Где-то в восточной части города началась интенсивная стрельба. По рации сообщили, что отделение сержанта Берёзова наткнулось на небольшое скопление зомби, среди которых был один рама. Проблема решена, судя по прекращению огня и докладу.
Грузовики сделали лишь ещё один рейс, в ходе которого привезли ещё двенадцать ящиков консервов.
— На этом всё, — решил я. — Отзывайте Пасечникова.
В течение часа мы уже были готовы отчаливать. Топливо залито, трофеи погружены, никого из экипажа не забыли — пора двигаться дальше.
/25 июля 2022 года, Французская республика, г. Кале/
— Нет, здесь мы высаживаться не будем… — покачал я головой, оглядывая причал славного французского города.
Обгоревшие зомби заполонили причал сразу же, как в городе появился слушок, что кто-то на море гудит движком.