Траурный эндшпиль
Шрифт:
— Там всегда был шок-контент, — не согласился со мной Вадим.
— Но не так много, как сейчас, — ответил я на это.
Сейчас практически все существующие каналы в Телеге заполнены жестоким контентом, особенно те, что курируются суперами — жестокими расправами над зомби уже никого не удивишь, слишком уж много этого, а вот изнасилования и убийства живых…
Апокалипсис обнажил самые низменные и животные проявления человеческого нутра, что замешалось со старым желанием прославиться или получить дешёвый авторитет среди неизвестной и невидимой
— Как повысить популярность канала? — спросил я Игоря.
— Если бы я знал, — вздохнул тот. — Хотя у тебя есть изначальная известность, поэтому тебе будет легче.
— Но как?
— Ну, наверное, надо с другими каналами договориться, — ответил Вадим. — Чтобы пропиарили тебя. Надо связываться.
— Ладно, — кивнул я. — А есть какие-нибудь форумы, где можно сказать людям, что вот он я, Дмитрий Верещагин, все сюда?
— Я знаю пару мест, где обитают серьёзные люди… — заговорил Игорь. — Но они те ещё субчики…
— Пиши туда, — решил я. — И вообще, посёрфите по Телеге, закиньте ссылочки на мой канал — по итогу я отсыплю вам по пятьдесят банок тушёнки, за рекламу. Нормально?
— Да я бы и так попиарил тебя, Дмитрий Ибрагимович, — улыбнулся Вадим. — Но за консервы прямо спасибо!
— Только вы постарайтесь, не за идею ведь работать будете, — сказал я, поднимая гранатомёт и выстрелы к нему. — Ладно, пойду я снимать первый ролик…
Опыт съёмки роликов для Инсты у меня был, фанбазу надо кормить контентом, а тут я увидел в Телеге знакомые инструменты и не думаю, что будет слишком сложно. И вообще, Телегой я и так пользовался, просто не очень уверенно, ведь торговлю лицом я всегда вёл с других площадок, в основном с Инсты и Ютуба. Но они пали, вероятно, вследствие ядерных ударов по территории Европы, поэтому остался только «отечественный продукт».
Выхожу из выделенной мне квартиры и иду к автомастерской.
— Здоров! — приветствовал меня старлей Трофим.
Одет он сейчас в более удобную форму ВС РФ, но с перешитыми на неё знаками РККА. Причиной для такого надругательства над утверждённой формой одежды было то, что бронежилет не очень красиво смотрится поверх гимнастёрки, ну и галифе с наколенниками смотрится нелепо. В итоге бабуля решила, что придётся жертвовать аутентичностью и идти на такие извращения, потому что красноармейцы отказались лишаться привычных знаков отличий.
— Здоров! — помахал я ему рукой.
— Курить будешь? — предложил старлей.
— А давай, — отвечаю я и указываю на выделенную курилку.
Достаю свои «Лаки Страйк» и предлагаю Трофиму.
— У меня есть, — покачал тот головой и вытащил из кармана «Бонд». — Сейчас курево не дефицит.
— Что нового? — спросил я.
— Воюем, — пожал тот плечами. — Бригадники засели в Балтийском заводе, поэтому скоро придётся отправлять в бой моих подопечных.
Трофим — ответственный за подготовку новобранцев, изъявивших желание добровольно защищать Коммуну от всех поехавших, которым в Питере мало места.
А
— А тебя как звать полностью? — поинтересовался я. — А то Трофим да Трофим…
— Трофим Сергеевич Талалихин, — представился старлей. — А ты Верещагин Дмитрий Ибрагимович — тебя каждая собака в этом городе знает. Актёр…
— По твоему вопросу, пока что, ничего не решил, — сообщаю я ему. — Всё, что добыл с Барина и его подручных, передал бабуле — она сама распределяет. Как пойду на серьёзную вылазку, если что-то будет — передам тебе.
— Да не надо уже, — вздохнул Талалихин. — Беседовал с Краснодубовым — говорит, пустое это всё. Учёные что-то подсчитали и пришли к выводу, что назад дороги нет и не будет. Навсегда мы здесь.
— Может, ошибаются учёные? — спросил я.
— Вряд ли, — старлей покачал головой. — Я и сам всё это время чувствовал, что зря надеюсь. Придётся как-то мириться с этим. И жалеть, что не увижу, как падёт Берлин…
— Да уж… — изрёк я, затягиваясь. — Мне жаль, что всё сложилось именно так.
— Ты не виноват в этом, — вздохнул Трофим, бросая окурок в урну. — Ох, пойду я — надо натаскивать личный состав, а то скоро будем брать завод в осаду…
— Успехов тебе, — пожелал я ему, бросая недокуренную сигарету в ту же урну. — Мне тоже пора.
Пока разговаривал с Талалихиным, на Его Величество Айфон Тринадцатый пришло семьдесят девять сообщений.
Всё это были новые подписчики на канал «Маска лицедея», желающие дать о себе знать. Писали что-то вроде «ку» или «Я твой фанат, пили контент!»
«Надо поторопиться с приветственным роликом», — подумал я и заспешил в автомастерскую.
Забегаю в цех и нахожу Меца.
— Возьму крузак, — сообщаю я ему. — Надо съездить кое-куда.
— Да бери, — разрешил тот. — Я его за тобой закрепляю — пользуйся на здоровье, но бензин за твой счёт.
Закидываю гранатомёт с выстрелами в багажник, запрыгиваю за руль, грею движок несколько минут, после чего выезжаю со двора.
До намеченной экспозиции было меньше километра, ещё и по безусловно безопасной территории. Заезжаю на Морской вокзал и останавливаю машину у причала «1».
— Кхм-кхм, — достаю я смартфон и оглядываюсь.
Лучше всего будет заснять себя с морем на фоне.
Подхожу к краю причала, надеваю маску Наполеона и включаю запись.
— Доброго дня, мои дорогие подписчики и зрители! — начинаю я свою речь. — Вы на канале «Маска лицедея» и я рад вас тут видеть! Какие-то подонки и мерзавцы завели канал «Псих в маске» и иные каналы, предназначенные для корыстной эксплуатации моего образа, но единственный настоящий канал, где вы будете получать самые актуальные сведения обо мне и моих действиях — канал «Маска лицедея»! Всё остальное — жалкие попытки подражания, недостойные вашего драгоценного внимания!