Травля

Сербинова Марина

Пытаясь успокоится, она упала на кровать и трясущимися руками схватила пульт от телевизора. Благодаря спутниковой антенне, можно было смотреть американское телевидение, которое ей настроил Тим. Найдя новости, Кэрол откинулась на подушки и уставилась в экран, пытаясь отвлечься и успокоиться.

Она не знала, что теперь будет. И вдруг поняла, что ей все равно. Она раскаивалась, что так обошлась с Тимом, но выносить принуждения больше не могла, в какой бы форме оно не было. Она слишком натерпелась от мужчин насилия.

Глаза ее медленно наполнились

слезами, когда она поняла, что пытается обмануть саму себя. Ничего это не мешало ей три дня подряд заниматься любовью с Джеком, когда он пришел к ней в тюрьму и предложил свою помощь и перемирие… А она уступила ему, не сумев себя побороть. Она до сих пор задавалась вопросом, был ли он искренен тогда, или всего лишь в очередной раз обманул, чтобы снова ее поломать, заставить подчиниться. В любом случае, она об этом не жалела, потому что это были самые счастливые три дня с тех пор, как она его потеряла, судьба снова вернула ей ее Джека, нежного, любящего, с которым она когда-то была так счастлива. Злобный, агрессивный, пышущий ненавистью и неприязнью Джек вдруг исчез, поразив ее этим перевоплощением. И она забыла обо всем, потеряв голову… Поверила ему, когда он пообещал ее спасти. А потом ее приговорили к смертной казни. На этом эта короткая сказка с наивной надеждой на счастливый конец закончилась.

А Тим ее, оказывается ждал, был верен. Неужели так бывает? Неужели мужчины такие бывают? Она давно перестала в это верить.

И вдруг, словно кто-то свыше подслушал ее мысли, диктор произнес имя, резанувшее ей слух, а сердце подскочило, когда на экране показали зал суда, а камера выхватила крупным планом подсудимого. Повернувшись, он посмотрел в камеру, и на мгновение Кэрол показалось, что она встретилась с его серыми пронзительными глазами… словно он увидел ее.

Зарычав сквозь стиснутые зубы, Кэрол подскочила и в ярости швырнула пульт в эти глаза.

***

Луи каждый день присылал машину за Патриком, вечером мальчик возвращался. Кэрол это не нравилось, но она молчала. Скоро Габриэла пришлет за ними благословенного, который вырвет их из рук этого старика. Она рассказала об этом Тиму и Иссе, те были вовсе не против. Конечно, оставаться у старухи они не планировали, но как способ избавиться от Луи — это их устраивало. Обсудив все, они приняли решение принять помощь Габриэлы, а потом уже убраться подальше ото всех, включая саму старуху. Кэрол против такого плана не возражала, понимая, что под надзором старухи Тим и Исса остаться не согласятся. Уйти от старухи не составит труда, это не эта нечисть, убивающая взглядом, с которой справиться никто не мог.

Вернувшийся вечером Патрик был поражен тем, что произошло в его отсутствие. С удивлением он разглядывал разгромленную гостиную с поломанной мебелью. Тим и Исса с разбитыми физиономиями угрюмо попивали пиво на кухне, Торес сидела с ними, тоже с бутылкой в руках. Спайк подошел к мальчику и лизнул в руку, завиляв хвостом. Присев, Патрик отстраненно погладил его.

— А где мама? — насторожился он, разглядывая всех, нахмурившись.

— Она

у себя в комнате. Заперлась, — ответила Торес.

— Почему? Что случилось?

— Ничего, — огрызнулся Исса. — Малость повздорили.

— Из-за чего? Вы что, подрались? — допытывался Патрик.

— Я же сказал, ничего не произошло! — Исса смерил его злым взглядом. — Это взрослые дела, не лезь, звереныш.

— Нол, — мальчик уперся требовательным взглядом в молчавшего Тима. Но тот резко поднялся и, так и не ответив, вышел. Спайк метнулся за ним следом. Они расслышали, как хлопнула входная дверь. Исса снова отвернулся, а Торес лишь обескуражено пожала плечами, встретившись с недоуменным взглядом мальчика. Тогда тот развернулся и пошел в комнату матери.

Тихо постучавшись, он окликнул ее.

Дверь открылась, Кэрол отступила, пропуская его в комнату.

— Привет, сынок! Ну как дела? Что там Луи? — как ни в чем не бывало с улыбкой спросила она.

— Нормально, — буркнул мальчик, разглядывая ее угрюмым взглядом. — А здесь что случилось? Чего Нол и Исса сцепились? Из-за тебя? Почему? Исса что-то выкинул? Приставал?

— Да нет! Почему сразу «приставал»? — возмутилась Кэрол.

— Знаю я его… всегда на тебя жадными глазами смотрел, — проворчал мальчик.

— Ну… так то раньше, когда я красивой была, — Кэрол через силу рассмеялась.

— Ты и сейчас красивая. Только поправиться надо, а это не проблема.

— Нет, сынок, Исса ко мне не приставал. У него теперь есть Торес. Он сердится на меня, потому что считает, что я обижаю Тимми.

— Обижаешь? — мальчик нахмурился. — Я ничего такого не заметил! Как ты его обижаешь?

Кэрол пожала плечами.

— Не знаю… В общем, мы с Иссой стали спорить, а Тиму не понравилось, что он на меня наезжает…

— Понятно, — кивнул мальчик. — Но почему тогда Нол так расстроен? Он пил пиво, когда я пришел! Пил, ты представляешь?

— Не может быть, — расстроилась Кэрол. — Ему ведь нельзя.

— Вот-вот! А когда я спросил у него, что случилось, он просто ушел, даже не захотел со мной разговаривать! Я никогда его таким не видел! Что с ним?

— Не знаю… наверное, он тоже на меня сердится, — подавленно отозвалась Кэрол и опустила голову.

— Но за что?

Кэрол пожала плечами. Она не знала, что сказать.

Патрик некоторое время молчал, внимательно ее разглядывая, потом вдруг потянулся к ней и обнял. Кэрол стиснула его в объятиях и зажмурилась, пытаясь сдержать слезы.

— Все будет хорошо, мам, — ласково прошептал он и погладил ее по голове. — Это ведь из-за папы, да? Они сердятся из-за папы?

Кэрол промолчала, роняя слезы ему на плечо.

— Я знаю, мам… Не плачь. Потерпи. Когда-нибудь вы с папой снова будете вместе. Я знаю, что ты его любишь. Я тоже его люблю. И он нас любит. Мы вернемся к нему. Если он нас, конечно, дождется. Может быть. А может и нет. Мы можем всего лишь подождать, когда наше проклятие убьет Нола и Иссу, и тогда вернуться к папе. Если ты так, конечно, хочешь.