Травля
Шрифт:
— Они хотят проникнуть в наш мир, чтобы сожрать? — уже шепотом продолжила Торес, у которой вдруг пропал голос.
— Ну, наверное, — Патрик пожал плечами. — Не бойтесь, я не собираюсь делать ничего такого. Что я, совсем ненормальный, что ли, чтобы тащить сюда что-то, что может уничтожить наш мир?
— Ну да, мы, люди, и сами неплохо справляемся с этой задачей, — вдруг подал голос Тим, удивив всех.
— Но ведь ты один из них, — Торес с неподдельным ужасом смотрела на мальчика, не отреагировав на слова Тима. —
— А где гарантия, что когда тебе надоест трахаться с Иссой, ты не пойдешь и не сдашь нас полиции или моему отцу? — прошипел мальчик, подавшись к ней. — Кто ты вообще такая, а? Какого хрена вообще тут что-то вякаешь?
— Так, звереныш, спокойнее, — Исса поднял руку.
— Еще чего! Тебе что, больше трахать некого? Почему она до сих пор жива? Если тебе слабо, я сам ей голову отрежу!
— Сынок, успокойся, Торес не хотела ничего плохого, она просто испугалась.
— И правильно! Пусть боится! Пусть обосрется от страха! А то погляди на нее, пристроилась! Думаешь, ноги свои раздвинула — и это тебя спасет?
— Рик! — повысила голос Кэрол.
— Торес, иди в комнату. Живо, я сказал! — прикрикнул Исса.
Вскочив, Торес метнулась к выходу, бледная от страха.
Патрик в ярости скрестил руки на груди и, насупившись, обиженно замолчал.
— Вы тоже так думаете, как она, да?
— Нет, — спокойно сказал Тим, и его уравновешенный невозмутимый голос мгновенно разрядил обстановку. — Мы так не думаем. Поэтому мы и хотим увезти тебя подальше от этого Луи.
— Но ведь я должен занять его место… И я хочу.
— Ты займешь, — заверила Кэрол. — Когда придет время, и ты вырастешь, мы вернемся, ты заберешь его силу и отправишь его прочь из нашего мира. И ты будешь править проклятыми так, как ты считаешь нужным, а не как тебя пытается заставить Луи. Ты ведь намного сильнее его. Он тебе не указ, ведь так?
— Да, не указ! И я не буду убивать проклятых! Я буду их защищать! Они не будут меня ненавидеть, как его…
— Да, — улыбнулась Кэрол и взяла его за руку, успокаивая. — Не надо сердиться на Торес. Она хорошая. Она заботилась обо мне в тюрьме…
— Знаю, — буркнул мальчик. — Именно поэтому я еще не выпустил ей кишки. Но мне не нравится, что она лезет в наши дела. Ее это не касается.
— Как же не касается? Она ведь живет в этом мире, она его часть. И ее очень даже касается, как и всех остальных, если кто-то собирается прийти и сожрать его.
— Никто не придет! Я не сделаю этого, никогда. Мам, неужели ты мне не веришь?
— Мне не надо верить, потому что я и так знаю, что ты этого не сделаешь.
— Я тоже часть этого мира, я другого не знаю… ну, или не помню. А все, что мне рассказывает Луи… я даже поверить во все это еще не могу. Это похоже на сказку. Прикольно, интересно… но полный бред, ведь так, мам?
— Хотелось
— Который вышибает из людей души одним взглядом, — мрачно вставил Исса. — Этот старик уже часть этого бреда, и он реален. И вы, между прочим, тоже. Боюсь, и остальное может оказаться реальностью.
— Даже если и так… все равно, бояться нечего. Никто не смог открыть иной портал, чтобы проникнуть сюда в большем количестве. А я делать этого не собираюсь. Я даже понятия не имею, как. Так что, все нормально. Я за этот мир. Ладно, Торес трогать пока не буду… только пусть она ко мне не лезет. Она мне не нравится.
— Зато мне нравится, — хмыкнул Исса. — И твоей маме.
— Разонравится. А пока этого не произошло, от нее надо избавиться.
— Угомонись, звереныш, серьезно тебе говорю, — голос Иссы посуровел, в нем даже послышалась угроза. — Не отстанешь от Торес, будешь иметь дело со мной, понял?
— Ладно, подожду, когда она тебе надоест, и сам захочешь от нее избавиться. Обращайся, если у самого рука не поднимется, — Патрик ухмыльнулся. — Я устал, пойду к себе. Завтра не будите. К Луи не пойду, не хочу. Скажите, заболел.
Захватив попкорн, он пошел к себе. Кэрол поспешила за ним.
— Сынок, я провожу тебя… Можно побыть с тобой немного? Я соскучилась.
— Конечно, мам. Пойдем, — приостановившись, мальчик подождал ее и взял за руку, после чего они вместе скрылись в его комнате.
Тим и Исса остались одни и в замешательстве обменялись взглядами.
— М-да… ну и дела, — прошептал Исса, потирая подбородок. — Не нравится мне все это, ох, как не нравится! Чем дальше, тем страшнее что-то становится… А ты что молчишь? Что думаешь-то?
— Я думаю, что в последнее время ты что-то слишком часто стал бояться. На тебя это не похоже, — холодно отозвался Тим.
— Не похоже? Конечно, не похоже, потому что раньше я никогда не сталкивался с такой хренью! — взвился Исса.
— И что? Это повод превратиться вдруг в труса?
— Что ты сказал? Ты назвал меня трусом?
— А как бы ты сам назвал человека, который постоянно говорит о страхе и о том, что он боится? Ты никогда и никого не боялся, и меня это раздражает! Я не привык к тому, чтобы рядом был тот, кто чего-то боится…
— Я не боюсь, ничего и никого! А если ты сейчас не заткнешься, я тебе опять врежу!
— Хорошо, я заткнусь. Но если ты опять начнешь бояться, я сам тебе врежу.
Исса некоторое время недоверчиво смотрел на него.
— А ты сам… если без понтов… неужели тебя не пугает вся эта хрень? Даже Спайк боится, а я не помню, чтобы он когда-то чего-то боялся.
— Нет, не пугает. Я не понимаю, чего я должен бояться. Когда пойму, может и стану бояться. Напугайте меня, покажите то, чего я должен испугаться — тогда я испугаюсь.