Травяной венок. Том 2
Шрифт:
Марий на секунду сбился с шага, затем продолжил прогулку все в том же тяжеловесном ритме.
– Он хочет это сделать сейчас? Когда? До или после того, как он выбросится на скалы Эзернии?
– После.
– И это заставило тебя молить богов, чтобы они поведали тебе, во имя чего идет вся эта потасовка, не так ли? – спросил Марий, не зная того, что повторяет мысли Суллы. Затем последовал раскат смеха. – Да, я все еще люблю сражаться, это правда. Надеюсь, довольно будет еще одной или двух битв, чтобы сенат и народ Рима были полностью побеждены. Каков поворот! Если
– Да.
Они замолчали, войдя в раковину фрегелловского форума, где случайно уцелевшие колонны и лестничные марши, ведущие в никуда, торчали из травы и цветов.
– У меня есть для тебя работа, – сказал Марий, усаживаясь на каменную глыбу. – Пойди сюда, встань в тени или сядь рядом со мной, Луций Корнелий! И сними ты эту гнусную шляпу, чтобы я мог видеть, что кроется в твоих глазах.
Сулла послушно перешел в тень и послушно стащил шляпу, но не сел и не произнес ни слова.
– Ты, конечно, удивлен тем, что я пришел во Фрегеллы навстречу тебе, вместо того, чтобы ждать в Реате.
– Я полагаю, что ты и не ждал меня в Реате. Гай расхохотался:
– Ты всегда разгадываешь мои уловки, Луций Корнелий, не так ли? Правильно. Я не ждал тебя в Реате, – улыбка медленно сошла с лица Мария. – Но я также не хотел выдавать своих планов в письме. Чем меньше людей знают, что ты собираешься сделать, тем лучше. Не то, чтобы я предполагал наличие лазутчика в командном шатре Луция Юлия – просто я осторожен.
– Лучший способ сохранить секрет – это не говорить о нем никому.
– Верно, верно, – Марий вздохнул так глубоко, что ремни и пряжки его панциря заскрипели. – Ты, Луций Корнелий, сойдешь здесь с Латинской дороги. Пойдешь вверх вдоль реки Лирис к Соре, где свернешь далее по руслу Лирис до ее истоков. Другими словами, я хочу, чтобы ты был на южной стороне водораздела в нескольких милях от Валериевой дороги.
– Пока я понял свою часть задачи. Что собираешься делать ты?
– В то время как ты будешь продвигаться вверх вдоль реки, я пойду от Реаты к западному проходу на Валериевой дороге. Я намерен открыть дорогу за Карсеоли. Этот город сильно разрушен, и в нем находится вражеский гарнизон. Как мне сообщили мои разведчики, это марруцины под командованием самого Герия Асиния. Может быть, мне придется вступить с ним в битву за обладание Валериевой дорогой перед ее входом в ущелье. На этой фазе ты должен находиться на одном уровне со мной – но южнее водораздела.
– К югу от водораздела и тайно от противника, – сказал Сулла, понемногу смягчаясь.
– Точно. Это означает, что ты убьешь всех, кого увидишь. Поскольку всем хорошо известно, что я нахожусь к северу от Валериевой дороги, я надеюсь, что никому из марруцинов или марсов не придет в голову, что еще одна армия может подойти с южного фланга. Я попытаюсь привлечь все их внимание к моим собственным перемещениям, – Марий усмехнулся: – А ты,
– Ты не утратил свой дар командования, Гай Марий.
– Надеюсь, что не утратил! – Свирепые карие глаза блеснули. Потому что, скажу тебе откровенно, Луций Корнелий, если я потеряю дар командования, то во всем этом военном пожаре не найдется никого, кто занял бы мое место. И мы кончим тем, что будем предоставлять гражданство тем, кто борется против нас с оружием в руках.
Часть сознания Суллы зацепилась за тему гражданства, но верх взял все же интерес к другому предмету.
– Ну а если это буду я? – выпалил он. – Я могу командовать.
– Да, разумеется, ты можешь, – сказал Марий успокаивающим тоном. – Я не отрицаю этого сейчас. Но ты не командир до мозга костей, Луций Корнелий, ты никогда не поднимешься выше хорошего командующего, – сказал Марий, совершенно забыв о том, что своими словами он унижает Суллу. – Иногда быть неплохим командующим – этого мало. Нужно быть командиром от Бога. А это или есть или этого нет.
– Однажды, – молвил Сулла задумчиво, – Рим останется без тебя, Гай Марий. И тогда, может быть, я возьму в свои руки верховное командование.
Марий все еще не понимал, что скрывается за рассуждениями Суллы. Он только весело фыркнул:
– Ладно, Луций Корнелий, будем надеяться, что когда этот день наступит, все, что будет нужно Риму, – найти хорошего полководца. Не так ли?
– Очень может быть! – ответил Луций Корнелий Сулла.
Хотя Гай Марий раздражал Суллу, но, что – само собой разумеется! – план его был превосходен. Сулла со своими двумя легионами проник до Соры, вовсе не столкнувшись с врагом, а затем – это можно было назвать не более чем стычкой – разгромил небольшие силы пиценов под командованием Тита Герения. От Соры до истоков Лирис он встречал только латинских и сабинских крестьян, которые приветствовали его появление с такой неприкрытой радостью, что он воздержался от выполнения приказов Мария и не стал их убивать. Те пицены, которые бежали в Сору, по всей вероятности, не собирались доносить о его присутствии, потому что он создал впечатление, что задача зайти в Сору поставлена перед ним Луцием Цезарем, и что теперь он уходит, чтобы встретиться с Луцием Цезарем восточнее теснины Мельфы. Так что, скорее всего, остатки пиценов Тита Герения и пелигны засели теперь в ожидании Суллы в совершенно ошибочном месте.
Марий, как было известно Сулле из его постоянных сообщений, поступил так, как обещал, и освободил Валериеву дорогу за Корсеоли. Герий Асиний со своими марруцинами решил бороться за дорогу и потерпел сокрушительное поражение после того, как Марий обманул его, сделав вид, что не хочет вступать в битву здесь. Герий Асиний погиб, как и большая часть его армии. Тогда Марий вошел в западный проход, вовсе не подвергаясь опасности, направляясь на этот раз к Альбе Фуцении с четырьмя легионами, состоявшими из людей, уверенных в победе, – и как бы они могли проиграть, если их ведет старый арпинский лис? Они уже прошли крещение кровью и прошли его хорошо.