Требуется помощница. Неприятности гарантированы
Шрифт:
«Скажи хоть что-нибудь. Например, что ты очень рада!
«Короче, я у тебя!»
«Верунчик, ты что, обиделась?»
«Нуууууууууу…»
Вздыхаю, сворачиваю сообщения и открываю список звонков.
Рома. Три не принятых.
От нежелания осознавать факт того, что все происходит на самом деле, решаю ущипнуть себя за руку. Больно, блин! Значит, все-таки не сон.
Сажусь в машину с какой-то обреченностью. Неужели родители не могли запретить ему сделать дубликат ключей от моей квартиры? Неужели сам Рома
Ну почему именно я? И почему именно сейчас?!
И что, черт возьми, у него все-таки стряслось?
Этими вопросами я мучаюсь до самого дома. Забываю о них, лишь оказавшись в подъезде.
Едва поднявшись на свой этаж, понимаю — накал страстей перед квартирой Полины Константиновны не стихает. Наоборот, на площадке появились новые действующие лица в виде сына моей драгоценной соседки и еще одного «охотника за приведениями».
Судя по виду Аркаши, кажется, именно так зовут наследника соседки, дела для него обстоят совсем фигово. Сейчас выражение его лица ровно на сто восемьдесят градусов отличается от того, с каким он заселял свою маму сюда.
Если в тот момент мужчина светился безграничной радостью, то теперь сплошная скорбь и тоска.
— Какие еще две недели?! — вопит Аркаша. — Как пожить в другом месте?!
— Это время понадобится на санитарную обработку. Вот акты, постановления. — спокойно отвечает один из «охотников».
— Никуда она не поедет! — еще громче орет сын Полины Константиновны.
Еще бы, если я правильно понимаю, ему тут угрожают двумя неделями в компании родительницы, а они и пяти минут без скандала вместе провести не могут.
— Все очень серьезно. Если сейчас вы не выполните наши указания по-хорошему, мне придется вызвать полицию.
Упоминание защитников правопорядка немого остужает пыл Аркаши, он поворачивается к Полине Константиновне и начинает что-то бормотать.
Я же, пользуясь случаем, подхожу к новоприбывшему мужчине и интересуюсь:
— А эти тараканы, или кто у нее там, не могут перебраться, скажем, в мою квартиру? — все-таки от упоминания насекомых стало как-то не по себе.
«Охотник за приведениями» поднимает на меня взгляд и, клянусь, я вижу в нем смех.
— Не переживайте, девушка. Это очень большие, очень усатые, очень шипящие, но кра-а-а-айне ленивые тараканы.
Мужчина делает такой акцент на последних словах, что я невольно хмурюсь:
— Ленивые, значит?
— Чертовски. — кивает мой собеседник, уже даже не пытаясь сдержать улыбку. — Вам не о чем беспокоиться.
— Даже не сомневаюсь. — киваю и иду дальше к своей двери, думая над тем, что, кажется, я даже породу этих тараканов знаю. «Сергеиус Дмитричеус Обыкновениус» называется.
Ни соседке, ни ее сыну об этом я, конечно же, не сообщаю. Во-первых, бесполезно. Во-вторых, я не самоубийца.
А вообще, это совсем не мое дело. Меня собственное шапито в квартире ждет.
Открываю дверь и вздыхаю. Свет горит практически везде. Конечно, это нормально, у меня ведь собственная электростанция. Крути киловатты, пока ничего не треснет.
Вешаю пальто, стягиваю сапоги и уже тянусь к выключателю, когда на выходе из комнаты появляется Рома в футболке и шортах. Обжился уже, засранец.
— Сюрприз! — радостно заявляет парень и салютует мне ложкой.
Я еще раз осматриваю этого счастливого индивидуума и замечаю во второй руке ведерко моего любимого мороженного из стратегических запасов. Тех самых, которые истребляются исключительно под пледом в компании сопливой мелодрамы.
— Систер, ну что ты смотришь на меня так, как будто не рада совсем?! — изображает вселенскую обиду Рома.
— Ты сожрал мое мороженное. — констатирую факт, глядя на то, как парень небрежно ставит пустое ведерко на тумбочку.
— С каких это пор тебе жалко какое-то там мороженное для своего родного братика?
Он неисправим. Распахивает объятия и ожидающе смотрит на меня огромными глазищами.
Будь на моем месте практически любая другая представительница женского пола от четырнадцати до того возраста, пока ноги еще шевелятся, точно бы кинулась этому балбесу на шею. Когда среди детей в нашей семье распределяли красоту, она вся без остатка досталась братцу. Мне же в качестве компенсации вручили… э-э-эм… что-то мне стопудово вручили, в общем, только я пока не поняла, что же это за обалденный талант такой.
— С тех самых пор, как этот братик стал появляться в моем доме исключительно тогда, когда в его жизни приключается очередная задница. — бормочу недовольно, но все-таки плетусь к Ромке, который, делая вид, что и не услышал моей последней фразы вовсе, крепко обнимает меня.
Глава 4
Вера
Едва вырвавшись из цепких Роминых ручек, прохожу в комнату, осматриваю погром и с полной ответственностью заявляю:
— Когда-нибудь я тебя прибью.
— Вряд ли. Ты меня слишком любишь. — хмыкнув, сообщает братик, но намек все-таки понимает — собирает разбросанные по комнате вещи и складывает их на стул. — Ты какая-то напряженная.
— Серьезно?! — фыркаю, усаживаясь на диван.
— Ага. — не оценив моего сарказма, серьезно отвечает Рома. — Проблемы?
Нет, я его совершенно точно когда-нибудь прибью!
— У меня? О чем ты! — отвечаю преувеличенно радостно и сразу же перевожу тему. — А у тебя?