Требуется волшебница. (Трилогия)
Шрифт:
Тот, счастливый, что так легко отделался, прихватил лоскутное одеяло с печи и, перескочив через сломанное крыльцо, скрылся в покосившемся амбаре.
Выпроводив Виллиса, мы плотно прикрыли ставни, забаррикадировали дверь и приступили к ловле злыдня. Для начала Ив пошарил кочергой за печкой и извлек из тамошнего обитателя душераздирающий вопль. Последовавшие за ним ругательства были достойны портовых грузчиков.
— Он еще и разговаривает? — удивилась я.
— Нет, только ругается, — продолжая орудовать кочергой, ответил
После непродолжительной борьбы, напоминавшей ловлю рыбы участником передачи «Последний герой», бес выскочил из-за печи, взмыл вверх по бревенчатой стене, перебирая лапками, как скалолаз, и принялся носиться по потолку, устрашающе завывая и сыпя ругательствами.
Через пять минут марафона злыдень собрал с углов всю паутину передавил пауков и тараканов (потери обеих армий были невосполнимы) и порядком выдохся.
— Что ж, будем считать, за собой ты немного прибрался, — заключил Ив, опуская кочергу. — Доставай золото, собирай свои пожитки и готовься на выселки.
Не решусь пересказать то, что прошипел в ответ мелкий бес, но после его слов свистопляска по потолку продолжилась с новыми силами. Рыцарь подключил к делу и ухват и теперь носился по избе, размахивая руками.
Дважды ему удалось огреть злыдня кочергой и один раз едва не зажать его рогулиной ухвата, но шустрая нечисть в последний момент вывернулась и, изрыгая ругательства, нырнула под печь.
Взмокший Ив отложил орудия гонения в сторону.
— План А не удался, переходим к плану В, — вытирая пот со лба объявил он. — Убираться будем. Больше всего злыдни не любят чистоту и порядок. Это для них — смерть.
Я чуть не взвыла от подобной перспективы. Внутреннее убранство избы и до нашего-то визита выглядело так, как будто здесь жили и умерли три поколения Федор, воспетых Чуковским. А уж после того как рыцарь погонял здесь злыдня, хату можно было смело использовать в качестве декорации к фильму «Война миров». А услужливый Ив тем временем протягивал мне какую-то серую, всю в жирных разводах тряпку.
— Ведь ты не знаешь заклинания, которое быстро на ведет тут порядок, — невинно пояснил он.
— Ты ее где нашел?
— С окошка снял.
Я взяла кончиками пальцев засаленную занавеску. Похоже, последний год ее использовали в качестве полотенца.
— И ты предлагаешь мне вытирать пыль этим?!
— Если найдешь что-нибудь почище — бери, не стесняйся.
— А твоя тряпка где?
— Я же воин! — приосанился он.
Ах вот ты как! Я с трудом поборола желание огреть его тряпкой по лицу и сделала вид, что вытираю стол. Надо сказать, что скоро я вошла в азарт.
За время, проведенное в этом средневековом мире, я ни разу не держала в руках веник или тряпку. Все, что от меня требовали, так это крушить зомби, усмирять упырей, дрессировать драконов и лечить хвори. То есть делать то, о чем я не имела ни малейшего представления. Поэтому сейчас, когда для
После того как я сгребла все объедки в мусорное ведерко, бросила тарелки в чан с водой (пусть отмокают!) и, освободив стол, смахнула крошки и стала оттирать его от засохшего жира, из-под печи раздался протяжный вздох. Вдохновленная страданиями злыдня, я еще быстрей зашуровала тряпкой.
Рыцарь полулежал на лавке у стены и изображал уставшего от ратных подвигов богатыря. При этом один глаз у него был закрыт, а другой неотрывно следил за мной. Тоже мне, надсмотрщик!
Я поэффектней выгнула спинку, нарочито небрежно уронила тряпку и, подражая грациозным движениям стриптизерш, наклонилась за ней, задержавшись в соблазнительной позе чуть дольше. Ив аж вскрикнул и кинулся ко мне.
Признаться, такого эффекта я не ожидала! Я приготовилась уж было поломаться и изобразить оскорбленную невинность, прежде чем окончательно сдаться в объятия героя моих ночных грез и дневных кошмаров, как тот оттолкнул меня в сторону и метнулся к печи.
— Утащил! — горестно доложил он, шибанув ногой по печке.
Откуда-то из-под пола раздался счастливый смех злыдня.
— Занавеску, то есть тряпку, утащил!
Ах, вот оно в чем дело. А я-то, глупындра, размечталась!
— Каков подлец! — не сдержавшись, выругалась я.
— Негодник! — горячо поддержал меня рыцарь.
Издевается, что ли?
— Видит, что конец его власти близок, и пакостит, как может, — продолжил он.
— Это точно, — угрюмо поддержала я, сверля глазами его затылок.
Еще один подобный случай, и я взорвусь так, что мало не покажется. И тогда или Ив, как честный человек, будет обязан на мне жениться, или я, как заботливая госпожа, устрою ему пышные похороны, пригласив всех окрестных русалок.
Я схватила веник и ожесточенно замахала им по полу, поднимая пыль в воздух.
Рыцарь, как ни в чем не бывало, вернулся на скамью, развалился в полный рост и изобразил спящего красавца.
Я завозила веником по полу еще быстрее. Вскоре мой гнев успешно улетучился, а на смену ему пришло умиротворение. По спине разлилась приятная усталость, я почувствовала истому во всем теле. Глаза стали сладко слипаться, и я медленно потопала к единственному уголку покоя и уюта — к печи. Тем более я здесь уже пару недель, а исполнить свою детскую мечту городской девочки — свернуться калачиком на теплой печи — мне еще не удалось. При такой работе разве свернешься? Скорее, мне свернут шею или скрутят в бычий рог. Но это все неважно. Сейчас — спать, спать, спать...