Требуй невозможного

Харди Кейт

Матрас прогнулся под ней, он один раз легко коснулся ее губами, а потом медленно двинулся вниз, заново открывая для себя ее тело, целовал ее, гладил и возбуждал до тех пор, пока не довел ее до предела. Аллегра часто дышала и даже подрагивала от желания. Он скользнул рукой ей между бедер, погладил ее кожу, подбираясь все ближе к ее лону, но остановился, так его и не коснувшись.

Она резко втянула воздух в легкие:

— Ксав, я с ума схожу.

— Я тоже, ma belle.

— Пожалуйста! — взмолилась

она.

И потом, наконец, он провел кончиком пальца по мягким складкам. Она вздрогнула от его прикосновения, сначала легкого, а потом более направленного, он стал обводить ее бугорок, нажимая как раз так, как надо.

И все-таки этого недостаточно.

— Еще! — прошептала она.

Он скользнул пальцем внутрь.

— Пожалуйста! — Ее голос прозвучал так хрипло и резко, так на нее не похоже. — Мне нужно, чтобы ты оказался внутри меня, Ксав. Прямо сейчас.

Он подвинулся, достал из тумбочки презерватив, надел его и устроился между ее бедрами. Она увидела, как напряглись его бицепсы, когда он перенес на них вес своего тела. А потом, наконец-то, наконец-то! — он коснулся ее кончиком своей плоти и надавил, медленно в нее погружаясь.

Аллегра помнила, как он впервые занялся с ней любовью. Тот день, когда он лишил ее девственности у пруда и свел ее с ума. Тогда он остановился на несколько мгновений, когда оказался внутри ее, чтобы дать ее телу привыкнуть к этому ощущению. И сейчас он сделал то же самое.

Ксавьер нагнулся, провел губами по ее губам и прошептал:

— Порядок?

— Более чем, — прошептала она в ответ. Физически Ксавьер был само совершенство, и он точно знал, как доставить ей удовольствие.

— Держись, ma belle, — сказал он сорвавшимся голосом и начал двигаться.

Сначала медленно, потом все сильнее, быстрее, так что удовольствие волнами прокатывалось по ее телу.

Она и забыла, как это приятно. Конечно, после Ксавьера у нее были любовники, но она никогда серьезно к этим романам не относилась, и никто из них не мог сравниться с Ксавьером в постели. С человеком, который, как она думала, станет ее единственным мужчиной.

Она обняла его за шею, скользнула рукой ему по волосам. Какие же они мягкие и шелковистые под ее руками. Потом она притянула его голову к себе и страстно поцеловала Ксавьера, исследуя его рот языком, имитируя его движения в ее лоне.

Напряжение все нарастало, толкая ее все ближе к пику. Аллегра оторвалась от губ Ксавьера, откинула голову на подушке и изо всех сил прижалась к нему, забирая все, что он мог ей дать, и желая большего.

Наконец она достигла высшей точки, наслаждение вдребезги разбилось где-то глубоко внутри.

Аллегра открыла глаза и посмотрела на Ксавьера. Она точно видела, когда и он достиг своего пика.

— Ксав, — прошептала она.

Он прижался ртом к ее рту, жадно ее целуя, и она почувствовала, как его тело содрогнулось.

Наконец он выскользнул из нее.

Она погладила его по лицу, провела

подушечкой пальца по его губам и улыбнулась. Им не нужны были слова — то, что они только что сделали, было намного ценнее. И теперь все будет хорошо.

Но потом все вдруг изменилось. Встал он с кровати расслабленным, улыбающимся, а когда вернулся, она заметила, как напряжены его плечи, а губы сжаты в тонкую линию.

— Что такое? — мягко спросила она.

— Мне очень жаль.

Она нахмурилась, не понимая, о чем это он.

— Почему?

— Я должен перед тобой извиниться. Этого не должно было случиться.

Она уставилась на него. Не может быть! Они только что занимались любовью, и она была уверена — ему было так же хорошо, как и ей.

Ксавьер провел руками по волосам и сел на край кровати:

— Мы договорились, что будем деловыми партнерами.

— Все не так просто, и ты это знаешь, Ксав. Ты сейчас был со мной. Мы оба этого хотели — нуждались в этом.

— Я могу предложить тебе только чисто деловые отношения, — продолжал настаивать он.

Как-то ей в это не очень верилось.

— Всего несколько минут назад я видела, как ты весь растворяешься в удовольствии. Когда ты был во мне, — подчеркнула она.

Его скулы вспыхнули.

— Ладно, признаю. Мне трудно держать себя в руках, когда ты рядом.

Наконец-то он признал, что между ними существует физическая связь.

Но она была почти уверена, что эта связь еще глубже. Когда у них был тот откровенный разговор, Ксавьер сказал ей, что собирался сделать ей предложение. Их разрыв был дурацким недоразумением, им обоим было больно тогда, а сейчас они лучше друг друга понимали. Пора бы уже излечиться.

— Ксав, мне тоже трудно себя сдерживать в твоем присутствии. Мы хорошо друг другу подходим. Так зачем противиться?

Он покачал головой:

— Это не чисто физическое влечение.

Нет. Для нее это тоже было чем-то большим. Ей нравится, каким человеком стал Ксавьер. Ответственным, честным, уважительно относящимся к своим подчиненным.

Если говорить начистоту, Аллегра никогда не переставала любить его. Она спрятала свои чувства, потому что не хотела, чтобы ей опять было больно. Но именно поэтому она никогда и не хотела ни с кем заводить серьезных отношений. Потому что любила Ксавьера. Всегда любила и всегда будет любить.

И у нее было такое чувство, что он ни с кем не сошелся по той же причине.

Он отрицал очевидное.

И как ей привести его в чувство?

— Ты хочешь меня, а я тебя, — сказала Аллегра. — Если бы я тебя сейчас поцеловала, ты бы мне ответил.

— И меня бы это разозлило, — сказал Ксавьер. — Я же говорил тебе, Элли. У меня проблемы с доверием.

— Думаешь, я снова тебя подведу? — Как больно. Он, что, не слушал ничего из того, что она ему говорила? — Ксав, я работала с тобой на винограднике. Я многому у тебя научилась и думаю, я тебя тоже кое-чему научила. Мы хорошая команда.