Трехречье

Русаков Валентин

— Тарин, да нет у меня никакого дела!

— Пока нет… — рассмеялся Тарин, а потом пристально посмотрев мне в глаза добавил, — тогда давай ты ко мне в помощники… тебе же все равно чем заниматься, лишь бы подальше от глаз… верно?

— Верно, — вздохнув ответил я, — а ты стало быть охотник за головами?

— Не понял, — сказал Тарин не донеся ложку до рта.

— Ну разбойников всяких и душегубов за деньги ловишь?

— А… ну да, только не ловлю… просто убиваю. Только я бы сначала отдохнул немного, отлежался… последнее дело было очень трудное, и помощник на нем погиб, — погрустнел Тарин, и чуть отодвинул

ворот, под которым была повязка с проступившей кровью, — надо только его родным долю отвезти, туда и направляюсь. А твой дом где, родные есть?

— Нет у меня ни дома ни родных.

— Никитин… нашу с тобой встречу Большая Луна благословила и осветила вчера.

В ответ я только хмыкнул и улыбнулся… Может так оно и есть, и прав Тарин в том, что мне не стоит «маячить по городам и весям», а укрыться где-то в тихом месте или прибиться к кому в помощники и находиться на окраинах княжества, набираясь знаний и опыта этого мира. Ведь есть очень большая вероятность, что кто-то такой же наблюдательный как Тарин раскусит меня на раз, и этот кто-то окажется из судейской стражи или вообще тем самым хранителем о котором говорила Чернава.

— Так что скажешь? — не сводил с меня своих проницательных глаз Тарин, продолжая с аппетитом уплетать кашу.

— Я согласен… только захочешь ли ты в помощники человека, который из лука стрелять не умеет да и с мечем я не особо управляюсь.

— Да, — отмахнулся засмеявшись Тарин, — можно и болотного кота научить полено приносить… на твоем амулете написано, что ты того кота сам добыл. Это же твой амулет, ты его не снимал ни с кого?

— Мой, — ответил я и достав из кармана еще один клык протянул Тарину.

— Ого! Не маленький был.

— Да, не маленький.

— Расскажи, как взял ты его.

— Ловушку сделал и заманил… используя себя же как приманку, — сказал я бессовестно соврав, но рассказывать про дробовик не было никого желания.

— Хитро, ловко… Мне нравится… значит, сладится у нас с тобой дело… а с мечом управляться и с луком я тебя научу… только вот плечо заживет.

— Вина?

— А есть? Хорошее?

— Да, мне бабка старосты налила с собой в дорогу.

— Не откажусь.

— Тогда кружку доставай.

Выпили по кружке вина, после чего покурили на двоих трубку Тарина и стали собираться.

— Хватит храпеть! — слегка пнул Тарин водницу по свисающей с борта ноге, — плывем дальше.

Глава 18

До каменка доплыли уже в сумерках, ряд из не менее чем двадцати мостков на укрепленном камнем и искусственно расширенном берегу протоки освещался лампадками на манер китайских фонариков — деревянные каркасы обтянутые белой тканью закрывали светильники. Лодок стояло много, сразу от мостков шла широкая дорога, вдоль которой сновали люди и повозки. А выше, на холме расположился и сам город, окруженный невысокой каменной стеной с башнями по углам. Дорога разделяла ровно пополам приличного размера посад, что был снаружи городских стен. Было заметно, что каменок этот не бедствует, в том же посаде половина домов каменные, люди опрятно и чисто одеты, несколько оборванцев я все же заметил. Заметил также и местных «силовиков» — человек семь, в одинаковых одеждах, кожаных кирасах и шлемах, с мечами и короткими копьями

куда-то целенаправленно топали, почти в ногу.

— Где лучше остановиться? — спросил я Тарина.

— Я покажу… комнату на двоих снимем в посаде, мой приятель хозяин постоялого двора, а я потом за стены схожу, отнесу деньги семье своего помощника. Вернусь и поужинаем.

— Хорошо.

Ступив на земную твердь, мы отправились по дороге в посад. Я некоторое время наблюдал за прохожими, и убедившись, что никому нет дела до двух мужиков с баулами более-менее расслабился, а то была небольшая трясучка в конечностях если честно. Мы шли по торговому кварталу, уже темнело, и все лавки были закрыты.

— Завтра сюда пойдем, одежду себе да сапоги купишь.

— А тут есть ювелирная лавка?

— Целых две… а чего тебе в них?

— Да у меня есть камни, я продал бы их.

— А, ну покажу завтра.

Свернув с главной дороги, мы оказались на тихой улочке, я обратил внимание, что вдоль всей улицы и рядом с домами растут деревья, какие-то фруктовые судя по увесистым плодам с кулак размером, под весом которых прогибались ветки.

— Ну вот, пришли, — сказал Тарин указав на большой двухэтажный дом за забором, первый этаж которого был каменный, а второй деревянный. В окнах первого этажа горел свет и доносилась музыка какого-то струнного инструмента.

Мы прошли внутрь, толкнув дверь из тяжелых и толстых досок. Большое помещение квадратов в семьдесят, под потолком, на балках висят на цепях две кованных свечных люстры, и по стенам в светильниках также горят толстые свечи. Зал полон, народ разный, но в основном как говориться «приличный». Из арки помещения кухни вышел просто огромный светловолосый мужик, со странной розовой пигментацией на шее и глубоким шрамом через все лицо. Хм… Чернава что то говорила про это… точно! Это же харт. Увидев Тарина хозяин заведения расплылся в улыбке.

— Тарин, ты живой! Ну хвала богам… а то я уже начал переживать как же ты мертвый мне долг отдашь? — расхохотался он.

Тарин и хозяин заведения крепко обнялись, похлопав друг друга по плечам.

— Познакомься Лунген, это мой новый помощник… И вот еще, это то что я тебе должен, ну и за комнату аванс, — сказал Тарин вложив в здоровенную пятерню Лунгена звонко брякнувший кошель.

Лунген кивнул мне, оценивающе осмотрел и хмыкнув, весьма чувствительно хлопнув меня по плечу сказал, указав глазами на деревянную лестницу с резными перилами:

— Ну поднимайтесь, располагайтесь, твоя комната Тарин свободна… ужинать будете? Тут или в комнату подать.

— Как всегда, в комнату, но позже… мне надо за стену сходить, к матери Нида… он погиб, отдам старухе долю ее сына.

Поднявшись на второй этаж, коридор которого освещали две тусклые лампадки на стене, мы прошли в первую же комнату справа по коридору. Дверь снаружи никак не запиралась, только изнутри, на мощный деревянный засов. В комнате было все скромно, но как говориться со вкусом. Два топчана, один у окна, второй у стены… стол и четыре стула ровно по середине комнаты… большой сундук в углу и небольшая лавочка у входной двери. Тарин чиркнув масляной зажигалкой, почти такой же, как я видел у Вараса, зажег три свечи на столе в светильнике. Бросив свой баул на топчан у окна, Тарин поправил меч на поясе и направился к двери.