Трехречье
Шрифт:
— Где? Много? — нахмурился дед.
— Ну там же в расщелине… хорошо дождь меня разбудил, а так бы взяли тепленького. Человек сорок их, может больше, я только тех кто к расщелине спустился разглядел.
— Ясно… они как, по походному? Оружие?
— Да вооружены, нагружены… это не просто крестьяне, это икербские воины.
— От куда тебе знать как выглядят икербские воины, — хмыкнул дед, — молодой же еще.
— Приходилось встречаться… Вы бы лучше разъезды отправили чем со мной разговоры разговаривать.
— Ну да верно… Тут жди, — сказал дед показав мне на лавку и вышел на улицу, и насколько я понял он
Глава 47
Подергал дверь, действительно, «замуровали демоны». Огляделся, одна большая прямоугольная комната, узенькие окошки-бойницы наружу, окна побольше, во двор. Скромная утварь, очаг, одна стена завешана оружием, разным… Узкий топчан и большой стол с лавками вокруг. Выглянул в окно во двор, дед что-то внушает пятерым бойцам у конюшни, ага сели верхом, поехали…
— Вина будешь? — спросил дед, вернувшись и осмотрев комнату на предмет, не спер ли я чего.
— Да, не откажусь.
— Ты наемник уж посиди тут со мной, пока разъезд не вернется.
— Правильно, доверяй, но проверяй, — улыбнулся я и отпил вина, к слову очень даже неплохого.
— Вот… верно, а то всякое ведь случалось… вот как-то помню эм… молодой был еще значит, может, четыре лета как помощником у заставника ходил. Прибежал мужичонка, побитый да оборванный, вот так же рано утром и давай стучать в ворота, мол икербы… ну застава быстро поднялась и выехали, я тут остался с десятком бойцов да с бабами что на стряпне да обслуге. Икербы конечно были, но они еще ночью подошли, да укрылись вдоль протоки. Подождали пока застава опустеет да напали… пока мы кое-как отбивались бабы догадались конюшню поджечь, что раньше тут посередь двора стояла, сена много, занялась быстро. Отбились мы, но много кто пал, а икербы отступили да ушли… мы их конечно много порубили и вроде победу праздновать а у нас горе да вой баб…
— Да уж…
— Вот и я за то… А чего это ты так легко согласился Васыма проводить? Места то у нас опасные, нет-нет, да уволочет бесовское племя кого-нибудь к себе.
— Взамен на секрет его ремесла согласился проводить.
— Понятно… Подальше от войны поближе к торговлишке, многим наемникам такие мысли в голову приходят, но не многие могут найти себе дело, кроме ратных умений своих.
— Может и так.
Спустя еще минут двадцать в дверь вошел лихой боец, по возрасту так ровесник наверное мне, взял со стола кувшин и приложился, затем утерев усы и бороду, на выдохе присел и сказал:
— Так и есть батя, семьдесят бесов икербских, идут у самых гор, по Каменной тропе, не к нам значит. Я оставил Сарра доглядеть.
— Надо бы соседей предупредить, — нахмурился дед, — что-то много их. Отправь посыльного на Речную заставу.
— Хорошо бать, — боец кивнул, и мельком осмотрев меня, вышел.
— Спасибо что предупредил наемник, в благодарность могу накормить, — еле заметно улыбнулся дед.
— Нет, пойду я, надо в каменок возвращаться… тропа вроде идет вдоль протоки?
— Да, за пару часов не спеша, дойдешь.
Попрощавшись со старым заставником, потопал по тропе, и действительно, добрался до многодворца даже и не устав. Присаживался пару раз перекурить по дороге да оглядеться. Сразу пошел к дому Васыма, в котором без труда отыскал нужный, и не легкий тяжелый ящик, и взвалив его на плечо побрел
— Готовить обед? — спросила она, зачерпнув воды из бочки.
— Да, не плохо бы, — изобразил я улыбку в ответ.
— Хорошо, — продолжая кокетливо стрелять глазками, ответила она и понесла воду в корчму.
После обеда нашел дом местной знахарки, такая низенькая и полненькая, но достаточно шустрая бабуська, лет семидесяти, не меньше… с внимательным взглядом и добрым лицом. Серу продала, три куска размером с кулак и поинтересовалась, для чего она мне понадобилась. Отшутился, сказал, мол хочу поджигать и окуривать дом от всяких насекомых, она в ответ одобрительно покивала. А еще я увидел у нее же несколько листов бумаги и маленький канцелярский набор и попросился присесть за стол и кое-что записать, а именно то, что мне рассказал Васым, пока еще держу в памяти. Знахарка не особо любопытствовала, и позволила мне на час уединиться за столом у окна, только один раз отвлекла меня и предложила вина. Закончив с написанием конспекта «букваря анархиста», отблагодарил ее монетами и распрощался. Выезжать запланировал на рассвете, поэтому, поужинав и предупредив людей на конюшне, отправился собираться, чтобы с утра не терять времени.
Путь в обратную сторону мне показалось, проходил быстрее, на третий день я ночевал в компании торговца кожей, шкурами и собственно изделиями из них, а также его охраны — двух здоровенных бугаев, но как выяснилось в процессе знакомства очень веселыми и дружелюбными мужиками. А под утро, когда уже начало светать и я кутаясь в кафтан пытался урвать у сна еще д-цать минуток, меня снова посетило то ощущение надвигающихся неприятностей и опасности, не так чтобы явно, но как-то неприятно зудело меж лопаток… Резко привстал на локте и нащупал дробовик, что положил с вечера под плед, огляделся, мои попутчики спят… мля, все спят! Главное сами отказались, когда я предложил взять пару часов покараулить, а теперь все дрыхнут. Ладно, встаем. Быстро одеваясь и подгоняя снаряжение, оглядываясь заметил, что вдалеке, наверное с километр, стоят две запряженные телеги, а ближе, метрах в трехстах от нас кто-то перебежал через дорогу и укрылся в кусты.
— Ну-ка подъем сони! — толкнул я одного из бугаев по босой ноге торчащей из телеги, — гости у нас, и маловероятно, что с подарками.
Парень подорвался, и начал быстро наматывать портянки, затем разбудил своих, и застегивая медную пряжку перевязи подошел ко мне и спросил:
— Кто это?
— Не знаю, может тоже обоз какой, а может и нет… в кустах вон кто-то прячется.
— Пойду проверю.
— Не надо, пока не надо. Вещи собирайте, — ответил я и тоже пошел закрепить вьюки на Яре, посматривая на дорогу, после чего сел верхом и медленно поехал по дороге.
До того места в кустах, где я заметил перемещения оставалось метров двадцать. Остановив Яра, привстал на стременах и крикнул:
— Выходи, поговорим!
А в ответ тишина… Только немного дрогнули ветки большого куста и с него полетели сухие и ярко красные листья.
— Нам все равно ехать в сторону ваших телег, давайте лучше все выясним и разойдемся, при условии что у вас на уме нет всяких мыслей дурных. Или это не ваши телеги?
— Наши… — негромко кто-то отозвался из кустов.